— Кому?

— Да всем нам.

— Благодарю вас за ваши любезные слова, — ответил он.

— Получив приглашение, я не мог не воспользоваться представившимся случаем, хотя никаким геройством не отличаюсь, тем более на воде, — заметил я.

— Так вы не откажетесь от выпивки, — предложил мой новый знакомый. — Надеюсь, вы не станете хулить воду, по крайней мере до тех пор, пока у нас виски в достатке.

— Что вы, что вы, ваше здоровье! Я только имел в виду, что сам-то целиком привязан к суше.

— Между прочим, — доверительно обратился ко мне собеседник, — где мы находимся?

— Вот это-то я и сам мечтаю узнать, — ответил я.

— Как чудесно, что я наконец-то встретила тебя! — произнесла какая-то стильная особа, подходя к нам. Она была в чем-то ярком и блестящем.

От нее так и несло духами, резкими, словно с примесью аммиака. На ней, как и принято на коктейлях, была шляпа, зеленоватая, она прямо-таки излучала ультрафиолетовые лучи. Дама была в том возрасте, когда не назовешь ее ни молодой, ни старой и уж, конечно, не женщиной средних лет. Этакая, лишенная возраста красотка с обложки модного журнала. Я много раз видел ее фотографии, но, убейте, никак не мог припомнить, кто она: какая-то бывшая королева или Хелена Рубинштейн?

— Неужели это ты, милая?! Подумать только, сколько лет, сколько зим! — произнес знаменитый мужчина, обращаясь к знаменитой женщине. — Должен заверить, ты никогда еще не была такой прекрасной, как сейчас. Скажи на милость, что это за агрегат у тебя на голове?

— Рыба. Она поймана у побережья острова Пасхи! Разве не идет? Но ладно, поговорим лучше о другом. Скажи, куда ты запропастился?

— То там, то тут, — ответил мужчина.

— Я была уверена, что ты должен объявиться где-нибудь, где бываю я.

— Я и появляюсь там время от времени.

— Ты всюду и нигде. Ходили слухи, что совсем где-то поблизости, но когда доходит до дела, вдруг исчезаешь. Теперь-то ты от меня не ускользнешь.

Я очень обрадовался, когда один подвыпивший освободил меня от присутствия на этом романтическом поединке.

— Ты видел что-нибудь более отвратительное? — сказал пьянчужка, зажав меня мертвой хваткой в своих объятиях и пытаясь облобызать слюнявым ртом.

— Вы недовольны чем-то? — спросил я.

— Нет, я всем доволен, — лепетал мужчина. — Да знаешь ли ты, что я тот исландский начальник полиции, который потерял паспорт в Нью-Йорке и забыл решительно все, даже свое собственное имя? Тогда в Нью-Йорке судья сказал: пусть полицейский оркестр проиграет все национальные гимны, посмотрим, на какой он среагирует.

— Жаль, что я недостаточно пьян, чтобы по-настоящему поддержать с тобой беседу, — сказал я.

— Ну, раз ты считаешь, что ты лучше меня, дело ясное — будем драться, — заявил пьяный. — Хотя по тебе сразу видно, что жалкий трус. Эх, попался бы мне здесь хоть один норвежец! О, гляди, наконец-то примечательная личность на горизонте, не иначе как архиепископ, раз крест золотой на нем. Мне эти люди по душе. Это моя компашка.

В этот самый момент, когда исландец распростер руки, чтобы обнять приглянувшегося ему епископа, откуда ни возьмись вынырнули два солидных официанта и угодили прямо на пьянчугу. В результате этой ошибки епископ налетел на меня.

— Извините, — произнес я, — но, поскольку само провидение бросило меня в объятия вашего преосвященства, осмелюсь задать вам деликатный вопрос: скажите, пожалуйста, место, где мы с вами находимся, праведное или нет? Я спрашиваю вас, так как понимаю, что епископ не пришел бы сюда наобум.

— Гм, — произнес епископ. — Вы кальвинист?

— Я хотел бы услышать из ваших уст: где мы находимся и зачем нас сюда пригласили?

— С превеликим удовольствием, — ответил епископ, делая широкий жест в сторону человека в золотых позументах. — Разрешите представить вам начальника генерального штаба.

— Прошу извинить меня, господа, — сказал я. — Ну, конечно, я должен был догадаться, что организатор этого торжества генеральный штаб, а не высшее церковное духовенство. Но для меня загадка, почему именно меня пригласили сюда.

Тогда генерал сказал:

— Упаси вас бог, молодой человек, переоценивать нас. Где уж нам, у нас не всегда хватает и на понюшку табака, не то, чтобы устраивать банкет, ха-ха-ха!

В ту минуту, когда генерал громко захохотал, вновь, словно с неба, свалился тот самый исландец и набросился на генерала, оставив меня опять один на один с епископом. Так что епископу не удалось отделаться от меня, подсунуть мне генеральный штаб. Праздничный гул тем временем все нарастал и нарастал, и теперь даже на расстоянии двух сантиметров приходилось кричать изо всех сил. Я прокричал на ухо епископу: