— Фирма «ИКЕА», — объяснила она.

Лично я эту фирму ненавижу — не могу им простить, что заплатила триста баксов за облицованное фанерой бюро для хранения документов, в котором дверцы не закрывались. Но есть люди, которые ухитряются добиться чудес, имея в своем распоряжении каталог этой фирмы.

— Просто фантастика. Ты превратила квартирку в чудо.

— Братья помогли, — объяснила она. — Я только решала, где что поставить.

Мы с ней уселись в гостиной на жесткую угловую кушетку кремового цвета, окруженную набитыми до отказа книжными полками. Мартина нажала кнопку стереосистемы.

— Надо же, у тебя стоит пластинка классической музыки! — поразилась я. — Не ожидала!

Мы ели овощной салат, приготовленный Мартиной, потому что она сидела на диете. Правда, через десять минут она позвонила в «Пицца Хат». Я расспрашивала ее о ремонте ванной, когда она вдруг сказала:

— Кошмар!

— Согласна, — сказала я, откусывая кусок пиццы и отодвигая его ото рта, так что за ним потянулась тонкая ниточка расплавленного сыра длиной с мост Золотые ворота в Сан-Франциско. — Хорошо, что нас не снимает скрытая камера.

— Я не об этом. — Она тяжело поднялась и пошлепала на кухню. Послышался звук открываемого ящика и шелест перелистываемых бумаг. Она вернулась с газетной вырезкой в руках. Помахала ею перед моим носом, но в руки не дала. — Это из местной газеты.

— Что там такое? — Я скосила глаза и увидела заголовок статьи: «Скандал: отравление тухлым мясом на свадьбе».

— Да нет, не туда смотришь. Там дальше статья про Джека. Ну, не совсем про Джека, про одну из его клиенток, актрису. Она местная, Джек устроил ей карьеру. Снялась в голливудском фильме. Сыграла роль внучки Шэрон Стоун… дело в том, что шесть месяцев назад мне на глаза попалась эта статья. Я увидела фамилию Джека. Твой папа часто говорил о том, что хотел бы прославиться…

— Только не мне! Никогда от него этого не слышала!

— Не всем, конечно, говорил.

Я опустила глаза на остатки пиццы и нахмурилась.

Мартина выдержала театральную паузу и сказала:

— Вот я и предложила ему, мол, может, Джек займется им, а он говорит — вряд ли, поскольку он разведен с Ханной и они не общаются со времени развода. И потом вышла вся эта история: когда Джейсон заставлял тебя помириться с Джеком, твой папа почувствовал, что это — его шанс. Мне так не нравилось, что он притворяется, будто он все затеял потому, что, мол, Джек тебе больше подходит, чем Джейсон. Но я так на тебя сердилась за…

Я жестом ее прервала:

— Брось, Мартина, все это не имеет значения.

— Ты не начала меня ненавидеть?

— Ну, ты довольно вредная корова… — Она ухмыльнулась. — Но я больше на тебя никогда не рассержусь. — Она радостно заулыбалась. — Я тебя не виню. Я виню его, Роджера.

— Что ты!

— Он умеет… обаять людей. И заставить их делать то, чего им не хочется, ради своих интересов, да так, что они уверены, что все сделано по их инициативе.

Мартина медленно кивнула головой.

И я поспешила сказать:

— Этот его замысел — просто ерунда по сравнению со всем остальным, что он сделал.

— Что он сделал? — спросила Мартина, и я проторчала у нее до четырех утра. Примерно в три тридцать пять утра Мартина откинулась на спинку, в два приема уничтожила батончик «Пикник» и назвала меня тупицей.

— Вот ты рассказала мне про Анжелу. О том, что, когда ты была маленькой, она была шикарной дамой, кормила тебя отличными завтраками и все такое, а потом вдруг изменилась, целыми днями валялась в постели и не хотела даже следить за собой.

— Да.

— Она рассказывает, что у нее бывали «непредсказуемые настроения», а Роджер не желал с этим считаться.

— Ну да.

— Все ясно! — закричала Мартина. — У нее была послеродовая депрессия! А твой папа просто этого не хотел замечать, надеялся, что само собой все решится. И наказал ее за то, что она не смогла справиться со своим состоянием, как будто она была в нем виновата! Неудивительно, что она завела любовника. Бедняжка!

— Послеродовая депрессия? — медленно проговорила я. — А такое бывает? Анжела нас любила. Иногда ей бывало трудно, но она нас никогда не обижала.

— Ты, правда, идиотка, — выпалила Мартина. — Если у тебя послеродовая депрессия, это вовсе не значит, что ты не любишь или бьешь своего ребенка. Конечно, и такое бывает. Я не хочу сказать, что все женщины любят своих детей, нельзя этого утверждать. Некоторые женщины не сразу привязываются к новорожденному. Конечно, ведь дети не такие милые, как, скажем… щенки. Иногда женщинам требуется время.

— Не буду спорить, ничего об этом не знаю.

Мартина помолчала, потом сказала: