— Я даже не думала, что репетиции продолжаются, — удивилась я, — ну, несмотря на смерть бабушки. — Я поняла, что сказала лишнее, но решила не останавливаться: — Кстати, меня уволили сегодня. А еще Олли оставил Габриеллу — ты в курсе? И в газете вышло сообщение о моей помолвке, которая была в тот же день расторгнута. Так что, наверное, в Хемпстед-Гардене соседям есть что обсудить. В общем, получается, в нашей семье все неблагополучно, и меня просто поражает, что у тебя есть время для постановки!

Сердце мое старалось проломить мне ребра. Никогда в жизни я так не разговаривала с отцом. Я замолчала, ожидая крика.

— Да что ты, Ханна, — сказал отец своим звучным теплым голосом, — бедняжка. Послушай меня: в округе никто над тобой не смеется. Конечно, все немного опечалены, что свадьбы не будет, но не более того.

Меня просто перекосило от этого вранья. Помню, как-то у нашей соседки случился сердечный приступ, и ее сын вызвал неотложку. Машина «скорой помощи» перегородила узкую дорожку, и автобус, развозящий домработниц — филиппинских девушек, — не мог проехать. Так водитель этого автобуса гудел до тех пор, пока неотложка не освободила ему проезд. Хотя и водитель, и пассажирки автобуса прекрасно видели, что врачи «скорой помощи» выносили из дому на носилках женщину без сознания. Чем эти люди отличаются от толпы римлян, наблюдающих, как лев поедает христианина?

Так что я усомнилась, что наши соседи искренне опечалены неудачами в моей жизни. Я так и сказала отцу.

— О-о, Ханна, — в третий раз вздохнул Роджер. — Я знаю, чего тебе не хватает. Тебе нужно съесть чего- нибудь вкусненького.

Я насторожила ушки и готова была завилять хвостиком. Хоть мне и не пять лет.

— Да, именно это тебе и нужно! Шикарный ресторан, нарядное платье! Я готов сейчас же бросить репетицию, черт с ней! Доченька для меня важней всего и всех! Я знаю отличное местечко, «Микелин», позвоню и назовусь Рокфеллером — так просто туда не попасть! В восемь тридцать я за тобой заеду. Ну, выше нос, и надень лучший наряд! Пока!

Широкий жест отца был мне как никогда на руку. Мне нужно было задать папе один вопрос, который ему мог не понравиться. И сделать это лучше было не в полицейском участке среди толпы полисменов, а в шикарном ресторане, где хороший тон не позволяет поднять голос или руку.

Наверное, я иногда делаю что-то, что раздражает окружающих. Все мы иногда делаем что-нибудь такое, что раздражает даже любящих нас людей. Например, Габриелла, любимая моя невестка, вечно рассуждает о диетах и здоровой пище. Просто не дает спокойно поесть. Однажды мы вместе обедали, и я съела целую гору пасты с сырным соусом. Так она сказала: «Ты ешь слишком много белой еды». Причем ясно было, что она предпочла бы, чтобы я набралась в стельку, — с ее точки зрения, это было бы простительней.

У Джейсона был просто дар раздражать меня. Он находил миллион способов: шаркал ногами при ходьбе, в банке на вопрос кассира, в какой валюте ему выдать деньги, всегда отвечал «в стерлингах», и так далее, могу перечислять часами. Олли однажды довел меня тем, что, зайдя в мой туалет, оставил там такой серьезный сувенир, что тот застрял в унитазе. Джейсон решил, что это сделала я, и долго пилил меня на эту тему, мол, я не смогла справиться, теперь придется вызывать водопроводчика. Мартина бесила меня тем, что громко сморкалась, ей не приходило в голову уединиться для этого процесса. Грег раздражал тем, что при посторонних ковырялся во рту зубочистками (интересно, а в ресторанах для пущего шика он пользуется зубной нитью?). Моя мать… ну, про нее, я уже говорила. Но отец всегда был безупречен в моих глазах.

До сих пор. Ну, он мог немного пошатнуться на своем пьедестале, но не более того. Каждый раз он снова выпрямлялся, и моя вера в него была непоколебима. Я слушала каждое его слово, ничье мнение не было для меня важнее. До сегодняшнего вечера я не поймала его ни на чем, что заставило бы меня усомниться в нем. Он приехал за мной точно в назначенное время на своем шикарном черном «Вольво», открыл передо мной дверцу автомобиля, похвалил мою прическу. А когда мы доехали до ресторана, оказалось, что это очень модное место. В такое заведение не пойдешь просто ради утоления голода. Так что побывать в нем для меня было событием.

Нас приветствовала толпа мужчин и женщин в ливреях, беспрерывно улыбавшихся и наперебой предлагавших напитки, удобные места, перечень вин, меню, канапе, бокалы с коктейлем какого-то бледного пенистого напитка «от шеф-повара». Я боялась, что тот просто плюнул в бокал, но Роджер объяснил, что это коктейль «Пенка Пимма» — за точность названия не отвечаю, — и через соломинку высосал свой до последней капли.

Зал оказался белым, с огромными окнами от пола до потолка, как в оранжерее. С наших мест было видно пруд, который при внимательном рассмотрении оказался глубокой лужей. В нем плавали светильники с горящими свечами. Джек, увидя все это, сказал бы с норвежским акцентом: «Мо-о-тиф-ф-ф пламени и воды». Папа сказал, что тут «мило», но я бы сказала — аляповато. Хотя в такую жару это место мне понравилось точно воссозданной средиземноморской атмосферой.

Блюда были оформлены как произведения искусства. Все было очень вкусно, но порции оказались просто крохотными. Пришлось все закусывать хлебом. Закончив с едой, отец вздохнул и откинулся на спинку своего кресла, стоявшего во главе стола, как кресло папы-медведя из сказки. Я сидела на высоком стуле у стены, не доставая ногами до пола, и болтала ими, как маленькая, размешивая соломинкой свой шоколадно-молочный шейк. Я уговаривала себя начать разговор, и поэтому для храбрости решила впихнуть в свой организм как можно больше сахара. Габриелла, если бы увидела это, опять сказала бы: «Ты снова травишь себя сахаром!» Она может целый день следить за тем, что я ем, а вечером сидеть и пересчитывать: «Хрустящие хлопья — раз! Белый хлеб с медом и арахисовым маслом — два! Кока-кола — три! Жареный в меде арахис — четыре! А еще: финики, яблочный сок, шоколадный батончик, кофе со сливками и двумя порциями сахара, снова кока-кола, яблочный пирог, мороженое с тертым шоколадом!» Я могла только упрямо уверять ее, что это моя специально разработанная сбалансированная сладкая диета.