Вдруг глаза его превратились в щелочки.

— Значит, ты тоже участвовал в заговоре против меня! — с трудом вымолвил он.

— Нет, нет! Я пришел, чтобы предупредить вас и спасти вашу жизнь!

— Заговор с целью убийства! Ты пришел, чтобы сдать меня Хеллеру! Вы сговорились — ты и он!

— Нет! — Я в отчаянии воздел руки к небесам. — Я вытащил вас из огня!

— Еще одна твоя уловка! Ты притворился, что пришел спасти меня — меня, кому ангелы предназначили быть королем! Ты заставил меня подняться в воздух, чтобы Хеллер мог пристрелить меня!

— О Господи, нет! Вы все не так поняли!

— Я знаю, кто мои враги. Мои враги — все. И ты хотел подлизаться ко мне сейчас, пока я беззащитен!

Вдалеке я увидел огоньки. Похоже, это свет фар грузовиков, направляющихся к месту крушения. Ломбар тоже заметил огни.

— Как только они окажутся здесь, считай, что тебе пришел конец, Солтен Грис!

О Боже! У него опять начинался приступ паранойи. У меня не оставалось никакой надежды на спасение.

В отчаянии я потянулся к панели, прижавшей мои ноги.

Взглянув на огни, которые блестели всего в полумиле от нас и становились все ярче по мере приближения, я сделал сверхчеловеческое усилие и попытался выбраться из-под панели.

Панель шевельнулась! Мне удалось!

Искалеченной рукой я попробовал дотянуться до ручки люка. Внезапно от корпуса отвалился целый кусок.

Мои ноги основательно застряли, пятка башмака за что-то зацепилась. Я вытащил ногу из ботинка.

Со слезами на глазах, закусив губу, чтобы не закричать от боли, я принялся тянуть ноги из-под панели.

Наконец я освободился!

Откуда взялись во мне силы, я не знаю, но, спрыгнув на землю, я проворно вскочил на ноги и бросился прочь от разбитого корабля и сумасшедшего Хисста.

Кусты цеплялись за ноги, острые камни больно впивались в голые пятки. Так я не мог далеко уйти.

Я оказался в безвыходном положении. Две сотни миль холодной пустыни отделяли меня от Правительственного города. Такое же расстояние до горной цепи Бланк. Еще никому не удалось босиком пересечь эту дьявольскую пустыню и, оставшись в живых, поделиться своими впечатлениями.

Темная черта на залитом зеленоватым светом луны песке — глубокий овраг, замаскированный кустами.

Сделав несколько шагов вниз по склону, я без сил скатился на самое дно оврага.

Рев моторов!

Я открыл глаза, с трудом поднялся на искалеченные ноги и, раздвинув ветви кустарника, выглянул из оврага.

Разбитый корабль лежал совсем рядом, а мне-то казалось, что я ушел далеко.

Но теперь слишком поздно. К месту крушения уже спускались грузовые аэромобили. Да их несколько дюжин! Сколько огней!

В состоянии, близком к истерике, я начал метаться по оврагу. Увидев увесистый гладкий камень, лежащий на склоне, я устремился к нему. Бросившись на землю, я что есть силы потянул камень на себя, а потом, подтянув ноги, свернулся в клубок и замер, боясь пошевелиться.

До моего слуха донесся рык:

— Прочешите местность, найдите его! Топот бегущих ног.

Ближе, еще ближе!

Я слышал щелканье ружейных затворов и позвякивание амуниции.

Снова взревели двигатели.

Почва задрожала: это двигался маленький танк.

Прибыло еще несколько машин.

Я ждал, что камень, под которым я лежал, скрючившись, вот-вот поднимут, меня вытащат и станут больно избивать ногами.

От топота ног сотрясалась земля.

Чтобы прогнать страх, я старался вызвать у себя какие-нибудь оптимистические мысли: например, как я могу вдруг превратиться в песчинку и раствориться в этой бескрайней пустыне. На этом оптимистические мысли кончились, и я подумал, что преследователи могут догадаться пойти по моим следам.

Но во мне еще теплилась надежда, иначе я давно бы уже умер от разрыва сердца и безнадежного отчаяния.

Найдут ли они меня?

Проходили минуты, казавшиеся мне целой вечностью. Группа солдат протопала всего в футе от меня.

— Он очень глупо поступил, направившись в эту сторону, — сказал незнакомый офицер. — Никто не сможет пешком пересечь пустыню. Он, должно быть, уже далеко ушел, и мы не заметили его, когда ехали сюда.

Наконец последовал приказ, и несколько грузовиков устремились в сторону Замка Мрака.

Теперь поблизости никого не было: я не слышал больше топота ног.