Ольгрен раздраженно прижал уши. Рансиск был старше и спокойнее. Он положил помощнику руку на плечо:

— Если ты будешь так вскидываться на каждую из шуточек Тограма, у тебя не останется времени на дела — он был возмутителем спокойствия с момента, когда вылупился из яйца. Верно, Тограм?

— Как скажешь. — Тограму нравился седомордый старший рулевой. В отличие от большинства своих коллег Рансиск не вел себя так, будто важная работа ставит его в особое положение.

Неожиданно Ольгрен застыл, только кончик его короткого хвоста возбужденно подергивался.

— Ну и мир! — воскликнул он.

— Давай-ка посмотрим, — сказал Рансиск. Ольгрен передал ему подзорную трубу. Рулевые внимательно изучали одну за другой яркие звезды, высматривая те, у которых обнаружится диск, — уж они-то наверняка окажутся планетами.

— Да, — сказал наконец Рансиск, — но это не для нас. Желтые полосатые планеты обычно имеют слишком ядовитую атмосферу. — Видя огорчение Ольгрена, он добавил: — Не все еще потеряно: если провести линию, соединяющую эту планету с ее солнцем, мы очень скоро обнаружим и другие планеты.

— Посмотри сюда, — Тограм указал на красноватую звездочку, казавшуюся ярче остальных.

Ольгрен пробормотал что-то нелицеприятное в адрес непрофессионалов, лезущих не в свое дело, но Рансиск оборвал его:

— Капитан повидал на своем веку больше миров, чем ты, салага. Делай, как он говорит.

Обиженно свесив уши, Ольгрен повиновался. И тут же забыл про обиду.

— Планета с зелеными полосами! — воскликнул он.

Рансиск как раз наводил трубу на другой сектор небосвода, но это восклицание заставило его обернуться. Он тщательно настроил фокус. Ольгрен переминался с ноги на ногу, нетерпеливо взъерошив мех в ожидании вердикта.

— Гм, может быть, — наконец сказал старший рулевой, и Ольгрен просиял, но тут же снова скис, когда Рансиск продолжал: — Не вижу ничего похожего на открытую воду. Если не найдем ничего лучше, попробуем эту. Но сначала надо поискать еще.

— Твой луоф будет доволен, — сказал Тограм.

Рансиск улыбнулся. Роксоланцы всегда возили с собой маленьких зверьков. Если помещенный в шлюзовую камеру флаера луоф оставался жив, атмосфера планеты годилась и для его хозяев.

Несколько планет показались рулевым слишком тусклыми. Но вот Рансиск напрягся, приникнув к подзорной трубе.

— Вот она! — сказал он почти спокойно. — Вот то, что нам нужно. Посмотри, Ольгрен.

— Ох черт, да!

— Беги с докладом к военачальнику Сивону и спроси, засекли ли его приборы какие-нибудь еще возмущения перемещения на гипердрайве.

Ольгрен поспешно вышел из рубки. Рансиск протянул трубу Тограму:

— Посмотри сам.

Капитан имперской пехоты приник к окуляру После черноты открытого космоса мир в подзорной трубе казался до боли похожим на Роксолан: темно-синие океаны, покрытые хлопьями белых облаков. Рядом висела подходящего размера луна. Обе планеты были освещены примерно наполовину.

— Ты обнаружил там сушу? — спросил Тограм.

— Посмотри верхнее полушарие, сразу под ледовой шапкой, — посоветовал Рансиск. — Эти коричневые и зеленые пятна не похожи на воду. Если тут и есть подходящая планета, так это та, что ты видишь перед собой.

Пока не вернулся Ольгрен, они по очереди рассматривали планету, пытаясь составить о ней какое-то представление

— Ну как? — поинтересовался Тограм, хотя бодро навостренные уши помощника и так говорили о том, что ответ — положительный.

— Все возмущения от гипердрайва — только от нашего флота, никаких других в пределах всей системы! — расплылся в улыбке Ольгрен.

Рансиск и Тограм, не сговариваясь, хлопнули его по спине, будто он и был причиной добрый вестей.

Улыбка капитана была даже шире, чем у Ольгрена. Значит, планета станет легкой добычей, что его — кадрового военного — устраивало больше всего. Если местное население не знакомо с гипердрайвом, значит, в системе нет разумной жизни, а если и есть — не беда, аборигены наверняка не изобрели еще ни пороха, ни летательных аппаратов, ни — тем более — космического оружия.

Тограм радостно потирал руки.

Бак Эрцог устал, что, впрочем, неудивительно после четырех месяцев в космосе (и впереди еще полтора). Земля за кормой «Арес III» казалась яркой звездочкой, а Луну вообще трудно было заметить. Впереди вырастал Марс.

— Твоя очередь качаться, Бак, — позвал его Арт Снайдер. Из пяти членов экипажа он был самым дисциплинированным.

— Иду, Панчо. — Эрцог, вздохнув, взгромоздился на велотренажер и начал крутить педали — сначала вполсилы, потом вовсю. Упражнения помогали сохранить в костях кальций, что особо важно в условиях невесомости. Кроме того, они помогали убить время.