Это порождает качественно иные взаимоотношения мужчин и женщин, в которых секс перестает быть фактором, непосредственно определяющим качество их взаимоотношений или через культурные оболочки. При нечеловечных же типах строя психики, инстинктивно обусловлено, что для взрослых привлекателен сам процесс совокупления, а беременность, которая может последовать за совокуплением, - сопутствующий эффект. О генетическом же наследии возможных потомков - хромосомном и духовном - при нечеловечных типах строя психики мало кто думает.

Что в результате такого беззаботного бездумья может происходить и в действительности происходит, дает пример, приводимый в одном из жизнеописаний Иоанна Кронштадского, почитаемого святым никонианской ветвью русского библейского Православия.

Как-то во время проповеди к нему обратилась молодая пара с просьбой об исцелении их больного от рождения ребенка. Иоанн задал встречный вопрос: «Помнят ли они когда зачали этого ребёнка?» - и тут же дал на него ответ: «В страстную пятницу», - родители не возразили.

То есть зачатие произошло в тот день недели, когда по библейскому вероучению христианских церквей, признающих истинность пророчества Исаии и отвергающих кораническое Откровение, раскрывающее смысл пророчества Соломона, христиане должны благоговейно вспоминать о подвиге самопожертвования и крестной смерти Христа Спасителя. Тем более они обязаны были об этом помнить в последнюю пятницу перед христианской пасхой. Иоанн ничего не мог поделать, кроме как объяснить причину несчастья, хотя традиция помнит Иоанна Кронштадского и как чудотворца… Родители наказали себя сами за свое лицемерное исповедание и нестойкость в вере переживаниями за здоровье своего ребенка, который по их же вине получил ярко выразившееся тяжелое генетическое наследие (о дальнейшей судьбе ребенка нам ничего неизвестно).

В нашем понимании происшедшего, обусловленном признанием Коранического Откровения и истинности пророчества Соломона, это - реакция эгрегора ложной веры, имевшая место в пределах Божьего попущения, хотя мы понимаем, что у библейски-православно верующих и неверующих на сей счет будут иные мнения.

Но так или иначе, признавая духовный (биополевой) и религиозный аспект жизни людей, человек обязан задумываться о том, какое наследие он получил от своих предков, в какой направленности и как его преобразует он сам на протяжении всей своей жизни, и какую генетику (хромосомную и духовное наследие) он передаст последующим поколениями, включая и своих прямых потомков по плоти и духу; а также он должен задумываться и о том, что он передаст потомкам в русле преемственности культурных достижений. Если он об этом не думает, то он - не человек: «Те, кто не испытывает стыда, уже не люди» [271]; «Если ты человек, не называй человеком того, кто не заботится о судьбе своего народа» [272].

И как показывает приведенный пример из практики Иоанна Кронштадского, освящение церковью таинство брака - это одно, а зачатие наместника Божиего при человечном строе психики это - другое.

Освящение брака каким-либо ритуалом - по существу магия потому, что вера Богу и обрядоверие - разные сути, которые не всегда совпадают, а тем более редко совпадают в толпо-“элитарном” обществе, построенном на извращении Откровений. Поэтому ритуальное действо вовсе не снимает с супругов обязанности преодолеть проблематику их генетического наследия каждого из них, и духовного прежде всего; не снимает обязанности не создавать в своих личных отношениях и в делах общественной жизни генетического груза для своих потомков; не снимает обязанности ответить себе самому на вопрос, каким дулжно быть человеку; не снимает обязанности постараться искренне без лицемерия осуществить этот идеал в себе самом и воспитать в соответствии с ним детей и внуков, помогая им исправлять ошибки, допущенные старшими поколениями.

То есть вне зависимости от ритуальных и прочих обстоятельств мы не можем миновать необходимости выявить идеал человечного строя психики и осуществить его в себе самих, какое бы генетическое наследие ни получил каждый из нас. Соответственно, насколько мы продвигаемся в этом направлении - настолько мы освобождаем от дурного наследия жизнь наших родных потомков и всех потомков в преемственности культуры.

При этом в нормальной человечной культуре воспитание должно быть таковым, чтобы всякая личность приходила к человечному строю психики к 13 - 14 годам. Только при таком воспитании пробуждение половых инстинктов встретит уже состоявшийся человек, вследствие чего личность не будет им подневольна ни в открытой форме, ни под камуфляжем оболочек, развитых в культуре человекообразия на основе нечеловечных типов строя психики.

Пока же цивилизация живет в человекообразии. При этом ранние браки в семьях, где нет особо проблемного генетического наследия, передают от поколения к поколению мало изменяющееся однообразное генетическое наследие, большей частью воспроизводя в преемственности поколений носителей нечеловечных типов строя психики, которые не являются наместниками Божиими на Земле.

Ранние браки носителей проблемного генетического наследия, тем более межэтнические и межрасовые браки, в которых зачатие происходит при нечеловечных типах строя психики, обрекают потомков на преодоление возможно еще более усугублённого их генетического наследия. С задачей такого рода преодоления в порочной культуре, не получив праведного воспитания, успешно справляются далеко не все, чем создают множество проблем «нормальным» носителям нечеловечных типов строя психики, просто не обремененным внутренне конфликтным и порочным информационным хромосомным и духовным приданым.

Расовые доктрины, сложившиеся к настоящему времени, поощряют плодовитость «нормальных»; выражают боязнь и ненависть к «ненормальным», которых «нормальные» сами же не пожелали, не сумели, зачать, выносить, родить, вскормить и воспитать так, как это дулжно человекам. И тем самым расовые доктрины, унаследованные от прошлого, направлены на консервацию нынешнего порочного образа жизни цивилизации в человекообразии. Повышенное внимание их сторонники уделяют костям, преимущественно мертвым, ископаемым костям, но не жизни духа человека, определяющего всё в дальнейшей судьбе как личностей, так и народов, человеческих рас, вне зависимости от того, кого, чем, и как отяготили или благословили предки.