Потекли дни мирной учебы. Радин жил в моей семье в комнатке с отцом, Демкович – со старшиной батальона Григорием Нестеровым. Ребята учились хорошо. После школы быстро делали уроки и сразу отправлялись в казарму или парк, где «вливались» в свои родные коллективы, не гнушаясь никакой работы. Нередко выкатывались на радинском мотоцикле на прогулку по гарнизону, а чаще – на реку Онон. Дальние поездки Николаям были категорически запрещены – вступала в права жесткая регламентация жизни гарнизона, порядка выезда за пределы последнего и въезда на его территорию.

Заслуживают внимания две «мотоциклетные истории» Радина. Вскоре после прибытия на 74-й разъезд Коля-югослав, вообще-то отличавшийся исключительной дисциплинированностью и в школе, и вне ее стен, грубо нарушил приказ начальника гарнизона о порядке выезда за пределы части. Может быть, мы и не узнали бы об этом, но выдала его рубашка.

Гвардии старший лейтенант Константин Степанов несколько раз упрашивал Радина подбросить его к другу на 77-й разъезд – надо, дескать, решить весьма важный вопрос дальнейшей службы. Расстояние небольшое, что-то около пяти километров, и Микола, наконец, согласился. Ему казалось неудобным отказать Степанову. Ведь просил неоднократно не кто-нибудь, а Герой Советского Союза! Договорились о дне и часе выезда. Константин пообещал долго не задерживаться в гостях. Скрытой тропкой, минуя контрольно-пропускной пункт, выбрались на дорогу и помчались на 77-й разъезд. Доехали быстро и без приключений. Степанов отправился к товарищу, а Радина попросил ждать его через тридцать-сорок минут у небольшого магазина. Остановись они где-нибудь в «глухом месте», возможно, и не было бы этого «происшествия».

Коротая время, парень заглянул в торговую точку. Пробыл Коля в магазине недолго, ничего не купил, вышел и направился к своему мотоциклу, возле которого уже стоял «газик» и парный военный патруль. После короткого разговора старший патрульного наряда приказал хозяину мотоцикла следовать за дежурной машиной. «Кортеж» направился в комендатуру. Радин прекрасно понимал, чем все это закончится – документов на мотоцикл у него с собой нет, а раз так, его задержат и придется им со Степановым возвращаться домой пешком. И Николай задумал сбежать.

На небольшом перекрестке он положил мотоцикл на бок и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, дал газу, помчавшись к железнодорожному переезду. Через считанные минуты за ним уже неслась патрульная машина, шофер которой был не новичок. Расстояние между «беглецом» и «службой» быстро сокращалось. На беду, переезд оказался перекрыт шлагбаумом, что очень обрадовало «преследователей», по мнению которых парень оказался «прижатым к стенке», а значит, снова в их руках. Другого развития событий старший патруля не предполагал. Однако патрульным пришлось наблюдать поистине цирковой номер, когда мотоцикл с водителем на большой скорости резко накренился левой стороной почти до земли, прошмыгнул под опущенной стрелой шлагбаума и за нею мгновенно принял вертикальное положение. Так же было «взято» и второе препятствие на другой стороне переезда. Во время этого «трюкачества» рубашка, которую всего неделю назад пошил Федор Федорович, на спине оказалась изодранной в клочья. К счастью, «циркач» отделался одной небольшой царапиной на правом плече. Вернувшись домой, он запрятал уже негодную одежку, не сказав никому о своем «приключении».

Поутру, собираясь в школу, Николай стал надевать другую рубашку. Отец поинтересовался у него: «Подарок мой не понравился? Почему?..» Коля не умел врать и подробно поведал о своей «одиссее» на 77-м разъезде. Мне пришлось мотоцикл «арестовать», и больше Радин им не пользовался. Достаточно экстремальных ситуаций было на фронте, чтобы умножать их еще и в мирное время.

Прошла неделя после этого случая, и в батальонной стенной газете появилась необычная техническая информация: «Изобретен мотоцикл с колесами, поворачивающимися в сторону на 90 градусов, что позволяет его водителю «лежа» проскакивать даже под забором, а не только под шлагбаумом». Текст сопровождался прекрасно выполненным рисунком этого «диковинного мотоцикла».

Уже больше месяца Николай отлучен от мотоцикла, но на мое решение не жаловался и ни разу не попросил позволения выкатить своего любимца. Где-то в конце октября или начале ноября сорок пятого года этому находчивому пареньку все же удалось промчаться с ветерком по гарнизону на служебном мотоцикле с коляской, принадлежащем заместителю командира батальона по технической части. Эта «мотоциклетная история» была больше похожа на анекдот.

После окончания рабочего дня группа офицеров собралась у подъезда своего жилого дома. Недалеко от них с двумя одногодками находился Коля Радин. Подъехал на мотоцикле гвардии капитан Александр Дубицкий – «технический бог батальона», как его иронически называли танкисты. Заглушив мотор, отошел выяснить какой-то вопрос с командиром второй роты гвардии старшим лейтенантом Дмитрием Нияким. Через несколько минут, когда он вернулся, спеша в парк на стоянку, мотоцикл не завелся.

Подошел Радин: «Товарищ капитан, если вы позволите мне проехать по городку два круга – я заведу мотоцикл». – «Иди гуляй с ребятами, обойдусь и без твоей помощи!» Коля отошел в сторону, но у Дубицкого по-прежнему ничего не получалось. Николай снова приблизился к зампотеху: «А я бы сразу завел!» Александр Львович в сердцах бросил Радину: «Шел бы ты лучше делать уроки!» «Пикировка» Дубицкого и Радина, необычная ситуация: зампотех не может справиться с несложной, в принципе, машиной – привлекла всеобщее внимание стоящих у дома офицеров. Они начали «подтрунивать» над Дубицким: «Да уступите вы мальчишке. Пусть продемонстрирует нам всем свою «техническую сметку».

Гвардии капитан молча бился над мотоциклом, но тот не подавал признаков жизни. Получив такую мощную моральную поддержку, Николай как-то буднично произнес: «Через секунду он у меня заработает!» Дубицкого эти слова, видимо, задели за живое. «Ну-ка, попробуй!»

На удивление всех присутствующих, и зампотеха в том числе, Радин действительно через мгновение завел мотор. Дружный смех офицеров был «наградой» югославу. А Дубицкого заставил даже чертыхнуться. «Товарищ капитан, можно два круга проехать?» – спросил Николай. «Езжай хоть три», – со злостью ответил Дубицкий. «Есть!» – и мотоцикл рванул с места.