Увидев мелькнувшее отражение, Ши позабыл и про Элату, и про неудачно начавшееся утро. Как завороженный, он сполз с кровати и потянулся к тусклому металлическому квадрату, мельком отметив, что ощущает себя как-то необычно. Ноги подкашивались и отказывались слушаться. Танцовщица подозрительно косилась на него, явно решая – может, лучше выскочить из комнаты и позвать на помощь?

Желтоватая полированная бронза послушно изобразила чуть перекошенный и расплывчатый облик молоденькой симпатичной девушки, типичной уроженки Шадизара. Девушки с яркими темными глазами, блестевшими, как ягоды тутовника. Наверняка в иные дни эти глаза хранили лукаво-дразнящее выражение, но сейчас, съехавшись к переносице, они производили жутковатое впечатление. По сторонам скуластого лица незнакомки свисали встрепанные пряди жестких угольно-черных волос. Точно пребывая в затянувшемся кошмаре, Ши опустил голову, наглядно убедившись: зеркало не лгало. Либо он в самом деле сошел с ума, либо надо признать невероятное – заснув мужчиной, он проснулся в облике женщины.

Попытка сделать шаг в сторону безнадежно провалилась. Ши оступился и не слишком изящно приземлился на пол. Сознание, игриво подхихикивая, убегало вдаль по склону зеленого холма. Кто-то – судя по голосу, вышибала – настойчиво стучался в дверь комнаты, спрашивая: «Эла, у тебя все в порядке?».

– Меня зовут Ши, – туповато повторил воришка, словно звук собственного имени обладал силой восстановить истину. – Я родился в Шадизаре, мне девятнадцать лет, и, мамочка моя дорогая, я же не девчонка! Не девчонка!!

– Элата, чтоб тебя! – рявкнули из-за двери, сопроводив окрик изрядной силы пинком по створкам. – Открой! Что там за грохот?

Танцовщица глянула на беспомощно съежившегося на полу приятеля... бывшего приятеля. Перевела взгляд на хлипкую дверь. Что-то прикинула в уме.

– Кувшин уронила, – отчетливо и громко произнесла она. – Все в порядке. Я сейчас спущусь вниз, – и шепотом добавила: – Перестань визжать! Замолчи!

Охранник потоптался за дверями, убедился, что из комнаты Элаты не доносится никаких подозрительных звуков, и тяжело зашагал прочь. Ши благодарно перевел дух, но, как оказалось, поторопился сделать выводы.

– Не хватало, чтобы меня ославили трибадой, – зло процедила Элата. – Не знаю, кто ты и как сюда пробралась, но сделай одолжение – проваливай!

– Послушай, – Ши отчаянно цеплялся за последнюю возможность толком осознать происходящее, – неужели ты ничегошеньки не помнишь? Я не знаю, что со мной случилось, но я – Ши...

– Да не знаю я никакого Ши! – в голос выкрикнула танцовщица и кинжал в ее руке опасно блеснул. – Вот что, милая – считаю до трех и зову Кетля. Скажу, что ты воровка и забралась в окно. Он тебя быстро научит уму-разуму.

– Но... куда же я пойду? – растерянно спросил Ши. – И как?

– Ногами! – отрезала Элата. Огляделась по сторонам, подняла с пола сине-красную тряпку, скомкала и бросила ее в Ши. – Вот твое барахло. Раз!

Ши стекленеющим взглядом уставился на валявшийся рядом с ним ворох легкой ткани, не представляя, что с ним делать.

– Два!.. Два с половиной!..

Ему удалось выбраться в коридор и добрести до лестницы, но на ступеньках ноги опять подвели. Очевидно, в женской походке имелись свои тайны, доселе Ши неведомые. Он намертво вцепился в трухлявые перила, всхлипывая и пытаясь не закричать. Сине-красное короткое платьице жало в самых неожиданных местах и казалось слишком уж облегающим. Пробегавшие по лестнице трактирные служанки недоуменно косились на незнакомку, выглядевшую не то пьяной, не то слегка тронувшейся умом. Элата, похоже, напрочь забыла, что у нее когда имелся друг по имени Ши Шелам.

Если это поветрие распространилось на прочих знакомых Ши, то радостной и легкомысленной жизни уличного воришки Ши Шелама пришел конец. Его просто не существует. Есть какая-то девчонка...

Стоп. Не будем впадать в отчаяние раньше времени. Предположим, Ши куда-то временно отлучился. Взамен осталась его сестренка. Шелла. Точно, назовем ее Шеллой Шелам. Что ей предстоит сделать? Не падая и не спотыкаясь, осторожно спуститься вниз по лестнице, выйти из «Золотого павлина», миновать пару кварталов и добраться до постоялого двора «Уютная нора». Дальше? Дальше будет видно.

При мысли о том, что в таком виде придется куда-то идти, Ши пробил холод. Он упал на ступеньку, отчаянно напоминая себе, что в Шадизаре обитает по меньшей мере пять или десять тысяч женщин различного возраста и сословия, которые ежедневно навещают рынки, бегают в гости к подружкам, торгуют и промышляют на улицах, ничуть не опасаясь за свою жизнь. Сейчас разгар дня. Никому в голову не придет, что испуганная девчонка и небезызвестный Ши Шелам – одно и то же лицо. Главное, не привлекать излишнего внимания, вести себя, как свойственно женщинам...

Немного успокоившись, Ши (точнее, Шелла) поднялся на ноги, благополучно миновал лестницы и коридоры таверны, выбрался на хозяйственный двор, прищурился, оказавшись на дневном солнце и разумно потратил некоторое время на пристальное изучение того, как ходят и двигаются девушки из «Павлина». Оказалось, подражать им не очень сложно, хотя с непривычки трудновато.

Скучающий подле ворот охранник залихватски присвистнул вслед угловатой, но привлекательной темноволосой девчонке, шедшей, слегка покачиваясь – наверняка вчера изрядно повеселилась. Та боязливо оглянулась через плечо. Стражник подбросил в воздух медную монетку, сопроводив ее недвусмысленным жестом. Девица в ответ презрительно сплюнула и показала маленький жилистый кулачок. Охранник хмыкнул – ишь, гордячка выискалась.