Наверное, мне бы полагалось задуматься над тем, что я узнала и всесторонне рассмотреть полученные крупицы знания. Но у меня не хватило сил. В голове царила кромешная пустота и все, на что я была сейчас способна – это выполнять незамысловатые действия: сменить одежду, промыть следы, оставшиеся от капель горячего вина, подбросить дров в камин и свернуться в кресле. Как ни странно, заснула я мгновенно – боль в обожженной ноге не мешала. И вскочила, как мне показалось, почти сразу же – от тихого, но настойчивого стука. Добежала до двери, распахнула створки, даже позабыв спросить, кто там, и впустила раннего гостя.

Действительно, слишком раннего – за окнами только-только разгорался серенький зимний рассвет.

Гостем оказался Его светлость герцог Просперо, и по его крайне обескураженному виду я поняла – он последовал моему вчерашнему совету. Я без лишних церемоний втащила его в комнату, выглянула в коридор – вроде никого – и захлопнула дверь на засов.

– Этого не может быть, – таковы были первые слова пуантенца. Он так и стоял возле двери, кажется, не совсем понимая, ради чего сюда пришел. Я развела руками и чуть снисходительно напомнила:

– Я же говорила… Ты был у короля? И что там узрел, не поделишься?

– В том-то и дело, что ничего, – растеряно отозвался герцог, в самом прямом смысле этого слова падая в жалобно скрипнувшее кресло. – Ничего! Я же своими глазами видел, как ты опрокинула на короля чашу с кипятком! У него даже кожа не покраснела, не говоря уж о волдырях… Что же такое творится, а?

– Если бы я знала… – вздохнула я. – Скажи-ка, теперь ты поверил моим бредовым россказням?

– Да, – после некоторого молчания сказал Просперо и схватился за голову, тоскливо вопросив то ли у меня, то ли у стены напротив: – Что нам теперь делать? И где настоящий король? Остался в Пограничье? Мертв?

– Не думаю, – я присела на ручку кресла и постаралась придать своему голосу бодрые нотки. – У меня есть подозрение, что он где-то неподалеку. Может быть, скрывается в городе. Если Конан знает, что во дворце – подменыш, то обязательно начнет предпринимать какие-нибудь действия. Дело сейчас не в этом… Ты ведь должен сегодня отправиться в Немедию, так?

Просперо кивнул и глухо проговорил:

– Но я не могу уехать, пока страной не будет править законный король.

– Глупости, – спокойно (что далось мне с огромным трудом) возразила я. – Ты не должен сейчас вызывать лишних подозрений. Послушай моего совета – уезжай. Как только ты и твои люди выедете за пределы Тарантии, ты будешь в безопасности. Конечно, в относительной, но тогда ты самостоятельно сможешь решить, где ты нужнее – в Бельверусе или… – я нарочно не договорила. Герцог, как я уже неоднократно повторяла – умный человек. Он сам сообразит, что ему делать. Если окажется, что посольство Аквилонии не доехало до Бельверуса, я этому ни капли не удивлюсь.

– А ты? – спросил Просперо. – Тебе безопасно оставаться здесь? Может, тебе лучше отправиться с нами?

Я бы очень этого хотела. Казалось, дурные предчувствия волочатся за мной, как не в меру длинный подол, но воспользоваться предложением герцога… Мое отсутствие будет сразу же замечено, особенно после вчерашних событий.

– Нет, – я покачала головой. – Я останусь здесь. Ничего самозванец мне не сделает. А у настоящего короля, когда он объявится, в замке будет хотя бы один союзник.

– Странная ты женщина, госпожа Эрде, – задумчиво сказал Просперо. – Ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь и чем рискуешь.

– Когда ты вернешься, я буду здесь, – самоуверенно заявила я. – И на трон вернется настоящий король, Конан Киммериец.

И Леопард уехал. Разумеется, не один, а почти с тремя десятками телохранителей и дворян из пуантенской гвардии. Случилось это два дня назад. Хотелось бы мне знать, где они сейчас… Вряд ли на дороге к Бельверусу. Сдается мне, что путь отряда идет либо на полдень, либо герцог отъехал от столицы не далее, чем на десяток-другой лиг, а потом просто затаился и выжидает.

Я им завидую – пуантенцы не во дворце, им не приходится ощущать соседство существа, «как две капли воды» похожего на твоего давнего друга и одновременно не являющегося таковым.

… От безысходности можно с ума сойти. А лучшее средство против бесцельных раздумий, какое я знаю – чтение философских трактатов. Сознание того, что ты ничего в них не понимаешь, однако точно знаешь, что написанное что-то означает, несколько добавляет уверенности в себе.

Именно поэтому я сегодня запаслась фолиантом надлежащей толщины и отправилась в Зимний сад – штудировать высокоученый труд и предаваться безрадостным размышлениям, сводившимся к одному вопросу – как мне теперь поступить? Бежать или оставаться? Ждать вестей из города? Я обязана что-то предпринять, причем в самое ближайшее время!

По дороге мне пришлось на миг задержаться – меня задержал какой-то ревнитель этикета, ранее со мной не сталкивавшийся и желавший представиться. Бедняге пришлось испытать сильное разочарование – я пролетела мимо него, невнятно бросив какую-то расхожую любезность. Я даже разглядеть его толком не успела, только отметила в памяти: он довольно молод и на редкость правильно выговаривает слова. Что ж, надеюсь, он меня простит за подобное некуртуазное поведение.

В Зимнем саду было тепло и пустынно – обычно это любимое место прогулок придворных дам. Однако нынче единственными обитателями этого красивого местечка были только так называемые «служители», большая часть которых наверняка трудилась под началом барона Гленнора, Энунд и я. Заявившийся вслед за мной грифон тоже страдал меланхолией и злился на весь белый свет. Наверное, из-за того, что какая-то добрая душа повязала ему на хвост голубую шелковую ленточку. Я нашла, что это выглядит довольно мило, но грифон со мной не согласился, обозвал «кровопийцей» и обиженно удалился прочь. Я осталась сидеть в беседке из вечнозеленых лиан, рассеянно листая книгу и пытаясь сосредоточиться на ровных строчках.