Оставшись на берегу одна, Диана улыбнулась: этот теплый день ей казался лучшим днем всей ее жизни. Она не ожидала от Дэниела такого миролюбивого и предупредительного поведения и теперь, очутившись здесь, возле озера, а не в постели, была ему за это благодарна.

Приманку рыба словно не замечала, клева не было. Диана обернулась и посмотрела на Дэниела – он с увлечением читал, устроившись в тени лиственницы. Она села на теплую землю и сняла чулки. Ветерок обласкал ее кожу, она улыбнулась и взяла удилище в руку.

Внезапно поплавок ушел под воду. Диана осознала поклевку не сразу, а когда опомнилась, то резко подсекла и стала вытягивать леску. Рыбина попалась большая и сопротивлялась, вытащить ее на берег, не спустившись с него, было нельзя. Диана подтянула повыше подол юбки, зажала удилище под мышкой и смело начала спускаться. Пришлось зайти в озеро и пройти по дну несколько футов, погрузившись в воду почти по пояс, чтобы поддеть форель сачком. Мокрая, с перепачканными илом ногами, но очень довольная, Диана выбралась на берег и показала свой трофей Дэниелу.

– Что мы будем с ней делать? – с улыбкой спросил он, рассматривая трепещущую в сачке рыбу.

– Давай подарим ей жизнь и свободу! – предложила Диана.

– Я тебе помогу! – сказал Дэниел.

Но она ловко извлекла крючок изо рта форели, размахнулась и зашвырнула ее далеко в озеро. Дэниел похвалил ее:

– Молодец! У тебя это хорошо получилось, а ведь многие женщины вообще не любят даже дотрагиваться до живой рыбы.

Она взглянула на свои руки, пахнущие и перепачканные чешуей, и задумчиво сказала:

– У меня такое чувство, что я рыбачила в детстве.

– Уже поздно, – сказал Дэниел, помрачнев. – Пошли в дом. Тебе придется искупаться, это стойкий запах.

Диана подхватила с земли чулки и туфли, Дэниел взял снасти, и они пошли к дому. Ступая босыми ступнями по траве, Диана чувствовала, что и это ей доводилось делать прежде. Эхо забытого детства отдалось в ее сердце легкой грустью.

Пошептавшись о чем-то с Гарольдом, Дэниел присоединился к отдыхавшей в гостиной Диане. Она рассматривала китайскую вазу, стоящую на столике. Он сел на стул возле окна, за которым багровело закатное солнце, и сказал, щурясь от ярких лучей:

– Я привез этот сувенир из своего первого путешествия на Восток. Ваза сделана на экспорт для продажи иностранцам и не слишком дорогая. Впрочем, цены на такого рода изделия в последние годы стремительно растут.

– У тебя много восточных безделиц и в твоем лондонском доме, и здесь. Ты ими торговал? – спросила Диана.

– Да, случалось, – уклончиво ответил Дэниел. – Но чаще – менее интересным товаром.

– И на этом сделал свое огромное состояние?

– Мне везло. Я рисковал, но мне сопутствовала удача. Я перевозил исключительно собственные грузы, не отдавал свои суда во фрахт. Если бы хоть один мой корабль утонул, я бы и теперь перевозил вяленую рыбу. Тогда я был молод и горяч и не задумывался о возможных последствиях катастрофы. В этом-то все и дело.

Молод? Но насколько? Диане хотелось услышать ответ на этот вопрос, но она предпочла промолчать. В конце концов, он и теперь еще не старик. И все же удивительно, что он сделал свое состояние, будучи зеленым юнцом. Интересно, что связывало тогда его с ее отцом? И почему именно он привез ее в Руан и отдал в интернат?

Диана покосилась на Дэниела. Возможно, подумалось ей, на самом деле ему больше лет, чем она предполагает. Многие мужчины выглядят моложе своего возраста. Она собралась с духом и сказала:

– Ты говоришь о своем прошлом так, будто сейчас ты старик. Но ведь тебе не больше тридцати с хвостиком, не так ли?

– Когда ведешь насыщенную событиями жизнь, кажется, что ты прожил целую вечность, – уклончиво ответил Дэниел.

– О тебе ходит множество самых разных слухов. Графиня, например, как-то сказала, что ты был пиратом в южных морях.

– Боишься, что стала женой пирата? Увы, должен тебя разочаровать: морским разбойником я не был. Впрочем, пару раз мне доводилось грабить чужие корабли, – шутливым тоном сказал Дэниел, однако Диана заподозрила, что в его шутке есть толика правды.

Она подошла к стеллажам и стала рассматривать книги. Взгляд Дэниела жег ей спину и мешал сосредоточиться. В комнату вошел Гарольд и попросил Дэниела выйти на минутку. Диана осталась в гостиной одна, с кухни доносились отзвуки хлопот Мег, мывшей посуду. Вскоре вернулся Дэниел и сказал, что наверху для нее приготовили горячую ванну.

Это известие ее обрадовало: ил, прилипший к ногам, засох и образовал толстую корку, руки все еще пахли рыбой, да и вся она вспотела. Дэниел вновь сел у окна и спросил: