— Крайний дом, — бросил Немчинов, и Быков кивнул.

Некоторое время они сидели в машине, слушая, как стучат по крыше дождевые капли, и внимательно оглядывая местность.

Немчинов толкнул дверь, спрыгнул и пошёл к дому. Быков двинулся следом. Никто не мог ждать их здесь, но он по привычке держал правую руку под пиджаком, чуть касаясь пальцами подвешенной слева «беретты». Перепрыгивая лужу, он поскользнулся и увяз дорогой модельной туфлей в глине. Быстро выдернул ногу и всё-таки через несколько шагов почувствовал, как носок пропитывает отвратительная холодная влага…

К дому была прилеплена пристройка, её использовали в качестве гаража — сквозь широкие щели блеснул светлый кузов. Ворота заперты не были, но от бесконечных дождей дерево разбухло, и им пришлось долго возиться вдвоём. Костюм был явно испорчен, торчавший из перекладины гвоздь разорвал рукав пиджака, и Быков, чертыхнувшись, подумал, что костюм придётся выбрасывать…

В гараже стояла светло-бежевая «таврия». Несомненно, та самая, которую они разыскивали.

Немчинов вздохнул и зашагал к «ниссану». Вернулся он с видеокамерой, начав снимать ещё с дороги: полуразвалившийся дом, машину в гараже и Быкова в разорванном пиджаке и заляпанных грязью ботинках.

Потоптавшись на месте, Быков отошёл к джипу и вытащил немецкий криминалистический набор, уложенный в компактный чемоданчик.

Кабина «таврии» оказалась не заперта, а ключи торчали из замка зажигания. Распахнув водительскую дверь, Быков забрался в салон, обрабатывая специальным порошком панель приборов, ручки и стекла. Никакой надежды на то, что сохранились отпечатки пальцев, не было, но клиент платил очень большие деньги за пунктуальную и грамотную работу, и приходилось использовать все доступные средства. Хотя бы для того, чтобы подтвердить ему свою активность. Для той же цели служила и видеокамера, которой Немчинов фиксировал все действия напарника.

— Ничего, — сказал Быков, стоя на четвереньках посреди салона малолитражки. — Конечно, три месяца уже прошло!

— Два с половиной, — бесстрастно уточнил Немчинов, обходя вокруг машины. — Открой мне.

Быков распахнул дверь.

— Что там сзади валяется?

— Газеты. — Быков взял с сиденья два номера «Вечернего города». — Ни адреса, ни фамилии… Ещё на полу бутылка пивная лежит. Кстати, целая!

Немчинов навёл камеру на панель приборов.

— Что в бардачке?

Быков дёрнул крышку ящика. Заклинило. Сел поудобнее и рванул ещё раз. Крышка отвалилась, и на пол упала скомканная карта города, посыпались аудиокассеты, и наконец сверху шлёпнулся розовый пластмассовый стаканчик.

— Дерьмо всякое, — сказал он, и тут взгляд зацепил что-то интересное. — Ствол, — произнёс он без особого, впрочем, удивления. — Похоже, «макар».

Немчинов перестал снимать и положил камеру рядом с собой.

— Тащи все.

Быков аккуратно извлёк ПМ и два милицейских удостоверения.

— Сидоров Максим Леонидович. — Он положил документы на колени. — Так… Браун Федор Ильич, оперуполномоченный криминальной милиции. Коммунист, наверное… Те самые.

— Странно, если бы здесь ещё и другие были.

Больше ничего интересного в бардачке не оказалось, и Быков захлопнул крышку. Немчинов снял крупным планом удостоверения и найденный пистолет, потом вылез из машины.

— Давай багажник.

Быков обошёл «таврию» и откинул крышку багажника. Кроме минимума ремонтных инструментов и кучи тряпок, там ничего не нашлось. Немчинов прекратил съёмку и отцепил от пояса радиотелефон.

— Далековато будет…

Пока он пытался дозвониться, Быков прошёлся по гаражу, пиная ногами пустые консервные банки и пивные бутылки. Он ненавидел мокрую обувь, но никакой возможности переобуться или хотя бы просушить носки сейчас не было, и он косился на своего напарника, мысленно поторапливая его.

— Не отвечает, — пробормотал Немчинов, набирая другой номер. — Не хочешь пойти покурить? Черт, куда же они все подевались-то?

Он выждал минуту, разглядывая дырявую крышу и морщась от падающих на лицо дождевых капель, а потом отключил трубку и убрал в боковой карман куртки.

— Надо все с собой забирать.

Быков, поддёв ногой очередную банку, остановился.

— Давай посмотрим дом, и обратно, — приказным тоном предложил Немчинов.

— Да, именно там он и сидит, — буркнул Быков.

Они добросовестно обшарили полуразвалившуюся лачугу, но результатов это не дало. Быков ещё больше разорвал свой пиджак, чем окончательно испортил себе настроение. Он злился на собственную неловкость. В какой-то степени утешало, что Немчинов разбил фару на новеньком джипе фирмы.

Обратную дорогу они молчали. Пистолет и удостоверения покоились в тайнике, оборудованном в задней двери машины, и когда, на подъезде к городу, их несколько раз тормозили гаишники и омоновцы, никаких опасений это не вызывало.