— Понятно, — его голос приобрел твердость гранита.

Джулия не ответила. Отвернувшись к стене, она уставилась в одну точку, пытаясь вернуть самообладание.

— Чем он тебя держит?

— Ничем. Но он прав. Существуют правила… — Ее голос дрогнул и оборвался. Продолжить — означало бы оскорбить Брейдера. Она несколько минут помолчала, затем, собравшись с духом, повернулась к мужу. — Извини, Брейдер. Но мои братья просто еще раз напомнили мне…

— О твоих эмоциональных обязанностях? Только не говори, что из-за мнения двух эгоистичных аристократов тебя вдруг начало тошнить от моих прикосновений.

Встревоженная Джулия порывисто шагнула к мужу.

— Я ничего подобного не говорила!

— Или они напомнили, насколько ниже тебя я нахожусь на социальной лестнице?

— Брейдер, это не…

— Джулия, ты — сноб, — брезгливо бросил он.

— Я никогда… — выпалила она и тут же осеклась. Оценив себя и свое поведение с точки зрения опыта, накопленного за прошедшие три года, она не могла не согласиться с ним. Но и признать правду было нелегко. Сочувствие, прозвучавшее в голосе Брейдера, задело ее за живое.

Подобно ребенку, разглядывающему новую игрушку, которая не очень нравилась, но которую жалко было бросить, Джулия склонила голову набок.

— Ну хорошо, если я отброшу гордость, составляющую мое единственное наследство, что же у меня тогда останется?

— Только ты сама сможешь ответить на этот вопрос.

Он неторопливыми движениями снял пиджак, жилет и галстук. Блики от огня в камине танцевали на темных прядях волос и высвечивали изгибы его тела. Ни один мужчина не казался Джулии более мужественным, более желанным и… более далеким.

Он сел на постель.

— Достаточно игр, Джулия. Будем откровенны. Вот дверь. Я тебя не держу. — Его лицо напряглось, в глазах засверкали золотистые искорки. — Но если ты решишь остаться, тебе придется принять меня таким, каков я есть. Принять как равного.

Ультиматум мужа потряс Джулию до глубины души.

— Я не давала повода для подозрений, Брейдер.

— С момента появления твоих братьев ты ни разу не улыбнулась мне. Избегаешь моих прикосновений и с трудом выносишь мое присутствие. — Облокотившись рукой на колено, он наклонился вперед. — Готов биться об заклад, что не будь твои вещи уже перенесены в мою комнату, ты бы не стояла сейчас здесь, притворяясь верной женой.

— Но я, действительно, твоя жена, — вспыхнула она. Жар негодования пробежал по ее телу. Способность Брейдера проникать в самые сокровенные уголки ее сознания поразила Джулию. Она в отчаянии сжала кулаки.

— Как просто и легко ты разложил все по полочкам! Хотелось бы мне знать твои мысли. Нет, не то, что ты говоришь, а то, что ты думаешь. Я брожу по Кимбервуду, и надо мной постоянно висит воображаемая шкала ценностей, при помощи которой ты можешь в любой момент оценить каждое мое слово, каждый взгляд, чтобы определить, соответствую ли я твоим изощренным представлениям о чести.

Подперев бока руками, Джулия решительно подошла к мужу, сидевшему на кровати.

— В моих венах течет королевская кровь, — с гордостью напомнила она. — Но ты то и дело опровергаешь мои слова, ставя мою порядочность под сомнение. Ты сам назначил себя моим судьей и обвинителем…

Брейдер вскочил на ноги так быстро, что Джулии пришлось сделать шаг назад.

— Нет смысла читать мне проповедь о голубой крови!

Казалось, он выплюнул слова.

— Каждый из нас имеет свои корни. Англия превратилась в могущественную мировую державу вовсе не благодаря деятельности таких людей, как твои родители и братья. За этими стенами решаются вопросы жизни и смерти, а я должен сидеть здесь и выслушивать разглагольствования Гарри о скачках. Он поглощен азартными играми с такой же страстью, с какой настоящие люди посвящают свои жизни медицине, технике и религии! Он говорит о лошадях так, как другие об идеях бытия и сознания! Единственное, что вы и вам подобные могут достичь, так это вывести новую расу идиотов!

Джулия замерла с открытым ртом.

— Да как ты смеешь!..

— Похоже, один Джеффри поглощен серьезным занятием. Он напоминает крокодила, скрывающегося в мутных водах Нила. Старается использовать каждое слово, чтобы посеять зерно раздора между нами. Конечно, ты не встречала подобных ужасных существ в своей возвышенной жизни, но заверяю, кровь стынет в жилах жертвы под взглядом безжизненных глаз крокодила. — Он склонил голову набок и добавил. — Но даже в глазах кровожадного крокодила больше жизни, чем в глазах Джеффри. И, думаю, его укус так же опасен…

— Он — мой брат и…

— Мои искренние соболезнования по этому поводу, — сухо заявил Брейдер. — И в то же время наилучшие поздравления. Тебе почти удалось убедить меня в том, что ты отличаешься от бесполезных вымогателей, которых ты называешь своей семьей. Джеффри прав: ты — выдающаяся актриса.

Джулия вздрогнула, словно он ударил ее. Воздух вокруг них, казалось, раскалился от напряжения. Девушка попятилась на несколько шагов. Она с трудом проглотила ком, застрявший в горле, прежде чем сумела выговорить.