– Ты когда-нибудь здесь жил? – спросила она.

– Да, – ответил он.

– Как давно ты в городе? – Она развязала пояс своего плаща.

– Несколько дней. Я хотел… сделать тебе сюрприз. – Он сел в кресло для двоих и похлопал по свободному месту рядом, приглашая ее занять его. Но она села в другом конце комнаты.

– Ты что, думала, что я не найду тебя в Бостоне? – Он подсел к ней, когда же она попыталась встать, усадил ее обратно. – Впрочем, я задаю глупые вопросы. Ну, конечно, ты должна была приехать в Бостон. Ведь здесь же балет. – Он притянул ее к себе. – Не ожидал я такого неумного поступка от такой умной женщины, как ты.

Кортни вывернулась из его объятий и встала перед ним. Он отвернулся и сделал вид, что внимательно изучает модель корабля. Вдруг он со всей силы ударил по этой модели, отчего та отлетела в другой конец комнаты и рассыпалась в щепки.

Кортни, отскочив, побледнела.

– Я должен держаться за этот стул и не подходить к тебе близко. Я больше не доверяю себе. Когда я понял этим вечером, что ты бросила меня ради этого проклятого балета, то был готов убить тебя.

– Брэнд, это получилось случайно. Просто совпадение.

– Зачем ты лжешь?

– Ладно. Ты не обязан мне верить. Скажи мне, зачем мы здесь?

– Мы здесь потому, что ты постоянно норовишь улизнуть от своих супружеских обязанностей. Думаешь, я позволю тебе уйти от меня так легко? Ты получила мой ответ еще в Монтгомери, когда просила развода. И не думай возражать.

Кортни огляделась вокруг себя, потом посмотрела на него, на выражение его лица. Оно оставалось неизменным, ни капли сочувствия нельзя было найти в его жестких чертах. Что случилось с этим нежным, ласковым человеком, которого, как ей казалось, она так хорошо знала?

– Не будем тратить времени на пустые разговоры. Пойдем! – Он подал ей руку. – Тебе нужен отдых.

– Я не буду спать с тобой.

– Почему? – взорвался он. Она вспыхнула. Он с силой ударил кулаком по стене. – Проклятье. Я свяжу тебя. Ты была счастлива без меня. Когда я так волновался за тебя.

– Ты пугаешь, меня, Брэндэн.

Он приблизился к ней, она отшатнулась.

– Я не обижу тебя. – Он попытался было вынуть шпильки из ее волос, но она отвела руку. Тогда он вытащил ее из кресла и увел в спальню. – Ну! – Он швырнул ей ночную рубашку и указал на волосы. – Вынь заколки. – Она оставалась неподвижной, и он вышел из комнаты, а затем – из дома.

Его не было несколько часов, и, не дождавшись его, она легла спать. Среди ночи она вдруг проснулась, как будто ее толкнуло что-то. Она была вся мокрая от пота. Он лежал на кровати рядом с ней и храпел. Одной рукой он держал ее за талию, от него пахло винным перегаром. Она осторожно высвободилась из его пьяных объятий и выскользнула из кровати, стараясь не разбудить его. Особой нужды в такой осторожности, однако, не было, так как он спал мертвым сном. Она быстро оделась, собираясь сбежать из этого дома.

Ее ночные шлепанцы не годились для дальней дороги. Почва была мягкой и песчаной, трава – сырой и скользкой, и ей не удавалось идти быстрым и ровным шагом.

Пока она шла от океана к дороге, путь ей освещала полная луна. На горизонте за ее спиной занималась пурпурная заря. Услышав позади шорох, она оглянулась и увидела оленя, который уставился на нее, как бы недоумевая, что она может делать в лесу в такое время и в такой одежде. В темноте она не заметила узловатой ветки, которая хлестнула ее по лицу, оставив на нем ссадину и, по-видимому, синяк.

Пройдя с полмили, она заметила несколько небольших коттеджей, приютившихся в узкой долине. Торопливо пересекая открытую местность, она угодила ногой в кроличью нору, оступилась и упала, вывихнув лодыжку.

Нога мгновенно так распухла, что она не могла дальше двигаться.

– Будь ты проклят, негодяй Брэндэн Блейк! – выругалась она, дотащившись до дерева и усевшись под ним ждать Брэндэна.

Она не сомневалась, что, проснувшись, он кинется ее искать.

Когда Брэндэн добрался до своей незадачливой жены, она, босая, спала под деревом.

– Ну и вид! – сказал он, когда она проснулась. – Ты поступила глупо. Ну, ладно, – он поднял ее, перекинул через плечо, как мешок картошки, и понес обратно, в коттедж.

– Хорошо же ты погулял, однако, сэр, – съязвила она. – Глаза красные, а дух… фу! Как из ливерпульского кабака.

– Старею, – ухмыльнулся он, перемещая ее на своем плече. – Не ругай меня, пожалуйста. У меня и так голова гудит, как пустая жестянка.

В коттедже он уложил ее в кровать и приказал раздеться.

Она села, полная решимости сопротивляться.