Нам требуется история феноменов, а не просто большее количество феноменов истории.

Пока что светские психотерапевты часто оказываются в роли слепцов, ведущих тех, кто слеп наполовину.

Фонтан еще не перестал играть, Пламя еще сияет, Река продолжает течь, Родник еще не иссяк и Свет не померк. Но между Ним и нами — покров, больше похожий на бетонную стену в пятьдесят футов толщиной. Deus absconditus — Бог сокрытый. Или мы сами сокрыты.

Почти все в наше время направлено на категоризацию и изоляцию этой реальности от объективных фактов. Это действительно бетонная стена. Интеллектуально, эмоционально, в межличностном взаимодействии, организационно, интуитивно и теоретически нам приходится пробиваться через эту стену, хотя и риском хаоса, безумия и смерти. Ибо с этой стороны стены это риск. Нет никаких гарантий, никакой уверенности.

Многие люди готовы иметь веру в смысле научно необоснованного доверия к непроверенной гипотезе. У очень немногих хватает веры, чтобы эту гипотезу проверить. Многие люди принимают на веру то, что они переживают. Но лишь очень немногих их переживания сделали верующими. Павел из Тарса* был схвачен за шиворот, брошен оземь и ослеплен на три дня. Непосредственный опыт был само-подтверждающим.

Мы живем в светском мире. Чтобы приспособиться к этому миру, ребенок отрекается от своего экстаза (“L’enfant abdique son extase” — Малларме). От нас ждут, чтобы мы были верующими, утратив непосредственное переживание Духа. Но эта вера становится убеждением в неочевидной реальности. Существует пророчество, что придет время, когда на земле настанет голод, “не голод о хлебе, и не жажда воды, — но голод услыхать Слово Божье”. Это время пришло. Это наше время.

С отчужденной точки зрения нашей псевдонормальности все двусмысленно. Наше душевное здоровье — это не “истинное” здоровье. И безумие наших пациентов — это не “истинное безумие”. Это продукт разрушения, причиняемого им нами и ими самими. Нелепо думать, что мы имеем дело с “истинным” безумием в сколько-нибудь большей степени, чем сами являемся “истинно” нормальными. Безумие, с которым мы встречаемся у наших “пациентов”, — это великая пародия, насмешка, гротескная карикатура на то, чем могло бы быть естественное исцеление той отчужденной интеграции, которую мы называем душевным здоровьем. Подлинная нормальность, здравомыслие так или иначе влечет за собой разрушение, смерть нормального эго, этой ложной самости, полностью приспособленной к нашей отчужденной социальной реальности; возникновение “внутренних” архетипических проводников божественной силы и через эту смерть — возрождение и в конечном счете восстановление нового типа функционирования “эго”, которое теперь будет не предателем Божественного, а его слугой.

Джон Уэйр Перри — калифорнийский психиатр и юнгианский аналитик, специализирующийся на психотерапии пациентов-психотиков. Он получил диплом врача в Гарвардской медицинской школе в 1941 г. и во время второй мировой войны служил в военно-медицинских частях в Китае.

Это пребывание в культуре, столь радикально отличающейся от его собственной, оказало на него глубокое воздействие. Оно позволило ему увидеть относительность культурных воззрений и вдохновило его на поиск универсальных элементов человеческой психики. Понимание восточной философии и культуры также помогло ему принять радикально новые идеи в психологии и психиатрии, сформулированные Юнгом и его последователями, поскольку Юнг и сам находился под глубоким впечатлением и влиянием восточной духовной психологии.

В 1947 г. Перри был удостоен стипендии Фонда Рокфеллера для подготовки к исследованиям в области психологии и религии и провел следующие два года в Институте К.Г. Юнга в Цюрихе (Швейцария). По возвращении в США он преподавал в Калифорнийском университете и в Северо-Калифорнийском Институте К.Г. Юнга в Сан-Франциско, а также занимался частной практикой. Его открытия, сделанные в ходе систематических и интенсивных психотерапевтических исследований с госпитализированными пациентами-шизофрениками, легли в основу исследовательской программы, финансируемой Национальным институтом психического здоровья в Бетесде, штат Мэриленд.

Джон Перри — подлинный пионер в психотерапии пациентов с психотическими расстройствами. Помимо своего революционного вклада в теоретическое понимание психозов он также сделал огромный шаг в чисто практическом подходе к этим расстройствам, став одним из основателей “Диабасиса” — клинического интерната, где молодым пациентам с острыми начальными эпизодами помогают прорабатывать свои психотические переживания без смягчающего действия транквилизаторов. Свои наблюдения и открытия Перри описал в книгах “Self in Psychotic Process”, “Lord of the Four Quarters”, “The Far Side of Madness”, “Roots of Renewal in Myth and Madness” и “The Heart of History”.

Статья “Духовный кризис и обновление” является кратким изложением воззрений Перри на психотический процесс и его целительный и преображающий потенциал. В ней также описан практический клинической опыт, связанный с “Диабасисом”.

Меня постоянно озадачивают чрезвычайно бурные возмущения, сопровождающие глубокие перемены в психике. Когда происходит подлинное духовное пробуждение и преображение, человек сталкивается с образами смерти и разрушения всего мироздания. Душе не свойственно мягкое самовыражение, но хочется думать, что это движение духа могло бы происходить более упорядоченным образом через посредство семинаров, упражнений и других тренировочных методов. Те из нас, кто работает в области психотерапии, надеются, что подобные средства и методы, возможно, позволят вызывать изменение более мягко; но, как замечал Юнг, нередко существуют периоды весьма неудобной дезадаптации и эпизоды измененных состояний сознания, именуемые “переходными психозами”, которые являются относительно мягкими и короткими.