– Ого! – воскликнул я. – Не слишком ли круто?

– Не слишком, – Казаков поднес коробочку к лицу, сканер считал рисунок сетчатки правого и левого глаз. – Теперь номерной код, нашел его в памяти ПМК. Должно получиться.

Контейнер раскрылся. Я был почти уверен, что внутри хранится какой-нибудь инопланетный артефакт, подаренный господину Гильгофу Чужаками, и быстро разочаровался. На мягком пластике лежали восемь инъекторов, почти не отличавшихся от современных. Четыре – с красной маркировкой, четыре – с зеленой. Поверх – записка, слова выведены лазерным пером по тончайшей микроволоконной ткани.

– Надо же, рука доктора, – хмыкнул капитан. – Всегда писал как курица лапой, ничего не разберешь. Будьте крайне осторожны, не использовать на населенных планетах, тра-ля-ля… Ничего нового, повторение прежних инструкций. Он меня за полного дурака держит!

– Что в ампулах? – осведомился я, осторожно покрутив зеленый инъектор в пальцах.

– Две компоненты препарата, названного Гильгофом «Бич Божий». Веня любит громкие слова и театральную патетику, утонченная творческая натура, его уже не переделаешь…

– Говоришь об этом человеке так, будто он жив и здоров, – заметил я. – Не каждому повезет залечь в стазис на четыреста лет!

– Очень может быть, очень… – с загадочным видом произнес Казаков. – Был на Земле такой физик, Нильс Бор, так вот он говаривал, что любая идея становится гениальной, только если попахивает сумасшедшинкой. Идея такова: почему бы нам не отыскать старых друзей? Удава, Лолочку, Веню… Я по ним соскучился.

– Надеюсь, это не последствия биореконструкции, – я вздохнул и внимательно посмотрел на капитана. Никаких внешних изменений, только на голове начал отрастать ежик темных волос. – Говорят, эта процедура может отразиться на психике… Сколько веков прошло, представляешь? Да, согласен, в Лабиринте сингулярности Чужаков работают другие физические законы, время останавливается, течет вспять или замедляется, но в любом случае человеческий организм не может существовать так долго! Восстановительная ДНК-РНК-терапия позволяет продлить жизнь лет до ста двадцати, абсолютный рекорд – сто тридцать семь, но это случай уникальный!

Казаков отобрал у меня помеченную зеленым инъекционную капсулу, взял красную и положил их рядом.

– Предложение такое: мы с тобой запираемся в герметичном медицинском отсеке корабля и вводим препарат номер один. Ждем пять-семь часов. Затем – вторая ампула. Тяжелая месячная адаптация – и мы готовы к подвигам. Сигурд обойдется, он не-человек.

– Другой биологический вид, – насупился андроид. – Точнее, иная разновидность жизни. Я человек, но другой!

– Хватит самоутверждаться, я отлично знаю, кто ты. Юрген, ау! Испугался?

– Не знаю, – тихо сказал я, уразумев, какой именно препарат находится в ампулах. – «Синдром Крылова»? «Птолемей» охотится за секретом этого… кхм… лекарства?

– Это не лекарство. Биологическая и технобиологическая культуры, живой вирус и псевдожизнь, наноботы. Как выяснил Гильгоф, их взаимодействие вызывает перестройку клеток на молекулярном уровне. Если откажешься, никто тебя заставлять не будет.

– Каковы перспективы? Я стану таким же, как этот твой… Крылов? Буду видеть в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах, получу способность к мгновенной регенерации? Мои клетки будут стареть в пятьдесят раз медленное, чем обычно?

– Весь комплекс новых возможностей модифицированного организма мне не известен. Одно гарантировано – человеком ты останешься, психика не меняется.

– Да что ты говоришь? Изменится восприятие окружающего мира, значит, изменятся и психосоматические реакции, это аксиома!

– В отличие от Коленьки, которому никто ничего не мог объяснить, мы знаем, на что идем. Он справился самостоятельно при небольшой поддержке с нашей стороны. Веня оставил некоторые рекомендации, это поможет…

– Прикажешь отказаться от видовой идентичности? Стать полным подобием андроида? Как ты выразился, не-человеком?

– Сказал же: никто тебя не заставляет! Для начала соотнеси проценты выгоды и ущерба, а уж потом решай!

Всегда полагал, что людям нашей эпохи несвойственна натужная рефлексия, присущая далеким предкам-землянам. Никакой излишней философии, никаких лишних раздумий. Гипертрофированные эмоции и долгие рассуждения окончательно вышли из моды, если перед вами поставлена задача и есть три пути ее решения, избирается наиболее оптимальный и быстрый вариант – нельзя терять драгоценное время!

Вадим Лесков, потрясенный до глубины души моим вопиющим невежеством, пытался всучить мне книжку какого-то автора из древних с непроизносимой фамилией Dostoeffski, причем в подлиннике, на старом русском языке. Я осилил пять страничек в начале, пять в середине и три в конце книги, после чего пришел к неутешительному выводу: если в те времена каждый на протяжении целых шестисот страниц рассуждал, тварь ли он дрожащая или право имеет, то неудивительно, что земная цивилизация погибла. Современную версию этой ужасной книги можно было бы уложить в полдесятка слов – пристукнул пакостную старушенцию, и дело с концом! Почему? Да потому что выжить должен более молодой и энергичный! Бесспорно, убивать нехорошо, но если решился – действуй, а не разводи липкие густые сопли на полный том! Такое вот Verbrechen und Strafe образца XXVII века…