– Я… я очень благодарна вам за заботу, мистер Говард, но сейчас я должна вернуться с Эгги в каюту.

Низкий баритон, прозвучавший в ответ на ее слова, был абсолютно бесстрастен.

– Рад был вам помочь, мисс Пирс. Можете всегда на меня рассчитывать.

Пожелав капитану спокойной ночи, Моргана взяла Эгги за руку и решительно повела к лестнице, спускавшейся вниз, внутренне готовясь выслушать лекцию, которая началась, как только они отошли на достаточное расстояние от обоих мужчин:

– Моргана Пирс, где ты была весь день? Мне кажется, девушка твоего положения должна понимать, к каким выводам могли прийти офицеры и матросы этого судна, если бы ты еще некоторое время простояла в темноте на палубе в компании мистера Говарда! Ты не должна забывать о том, что твоя тетушка занимает видное положение в обществе, Моргана! Ты, в конце концов, едешь в дом к самому президенту Мексики! Не надо доводить до того, чтобы тебя с самого начала преследовали сплетни. Единственное, в чем все общества схожи, так это в умении распространять слухи, и я не допущу, чтобы ты…

Эгги продолжала говорить, но Моргана, уже не слушая ее, только кивала головой. Сейчас она не могла думать ни о чем, кроме бархатных губ, покрывавших поцелуями ее лицо, завораживающем слиянии двух жаждущих, ищущих ртов, о мягкой настойчивости языка Девона, нежно ласкавшего ее губы. Каждое прикосновение этого мужчины отдавалось в ее теле сладкой болью. При воспоминании о том, как страстно он прижимал ее к себе, колени девушки вдруг ослабели настолько, что она с радостью поспешила открыть дверь каюты и сразу же прошла к своей койке. Что с ней? Первый поцелуй Эдгара был ей весьма приятен, но как только он попытался сделать что-то большее, это вызвало в ней глубокое отвращение… и желание поскорее избавиться от него. С Девоном она такого желания не испытывала. Наоборот, ей хотелось…

Нет! Надо взять себя в руки! Видимо, участие, которое Девон проявил к ней в трудной ситуации, преисполнило ее чувством благодарности куда более сильным, чем ей казалось. Кроме того, Эгги права: она не может позволить себе приехать к тетушке Изабелле с запятнанной репутацией. Ее имя должно быть безупречно! События последних нескольких недель немного вымотали ее, вот и все. Но завтра она возьмет себя в руки и все будет по-другому… да… при свете дня все изменится…

Внутренне застонав, Моргана в очередной раз посмотрела в небо над головой. Все безнадежно! На ярком лазурном небосклоне не было ни облачка! Тропическое солнце беспощадно палило, но жара смягчалась легким бризом, надувавшим паруса «Эстреллиты», которая на всех парах неслась к Веракрусу. Проклятие! Если раньше Моргана никак не могла дождаться окончания путешествия, то теперь она мечтала о непогоде, которая дала бы ей возможность подольше побыть в обществе волнующего Девона Говарда. Ей стало надоедать вечное присутствие Эгги… она втайне мечтала о том, чтобы снова установилась качка И гувернантке пришлось бы укрыться в каюте. И странное дело: если в начале путешествия она со страхом думала о будущем, то теперь все ее мысли занимало настоящее, и особенно бесстыдное желание вновь оказаться в страстных объятиях Девона!

Почувствовав укол совести, Моргана послала Эгги быструю улыбку и, отвернувшись, тут же столкнулась со взглядом пронзительных синих глаз, в которых отражалось ее желание, усиленное во сто крат. Медленная улыбка, появившаяся сначала в уголках его губ, постепенно превратилась в нечто невообразимо привлекательное, когда Девон наклонился и прошептал ей на ухо:

– Что-то Эгги в последнее время слишком хорошо себя чувствует, тебе не кажется, милая? Должно быть, я попал в немилость к Создателю, потому что в ответ на мои многочисленные молитвы послать хоть маленький штормик все эти дни море гладкое как стекло. Если так пойдет и дальше, мы прибудем в Веракрус через день или около того.

Произнеся эти слова, Девон вдруг почувствовал раскаяние за такие предательские мысли. Черт побери, последние две недели он никак не мог дождаться прибытия в Манга-де-Клаво! Он нес ответственность за судьбу человека, вся жизнь которого зависела от того, удастся ли ему убедить президента Антонио Санта-Анну, и каждый день задержки из-за плохой погоды ложился ему на плечи тяжким грузом. А теперь… Скользнув взглядом по обращенному к нему прелестному лицу, Девон вновь ощутил знакомую мучительную жажду, терзавшую его в последние дни.

Проклятие, он сам не понимал, что с ним происходит! Маленькая темноволосая красавица, облокотившаяся о парапет в нескольких шагах от него, вытеснила из его головы все мысли, во всяком случае, на время. Его раздражало вечное присутствие Эгги, которое мешало продолжить то приятное занятие, которому они с Морганой предавались два дня назад на залитой лунным светом палубе. Мучения Девона усугублялись еще и тем, что Моргана думала точно так же. Это было видно по тому, как загорались при виде его эти волнующие карие глаза, и по тому, как она вздрагивала каждый раз, когда взгляд мужчины опускался на ее губы. Девон уже не мог думать ни о чем, кроме ее сладкого вкуса, аромата ее мягкой как бархат кожи, приятного томления во всем теле, когда он держал ее в объятиях. Боже! Если так пойдет и дальше, то к тому времени, как они прибудут в Веракрус, он окончательно сойдет с ума!

Отведя глаза от источника своих страданий, Девон, нахмурившись, устремил взгляд за горизонт. Ему уже приходилось бывать в Манга-де-Клаво. Там у них с Морганой не будет возможности уединиться. Кроме того, Моргана сообщила, что приходится племянницей не кому-нибудь, а генералу Мануэлю Эскобару, самому ярому противнику отделения Техаса из всех приверженцев Санта-Анны. В присутствии Эскобара ему будет гораздо труднее убедить президента выпустить Стива Остина; и еще Девон понимал, что генерал будет прятать от него свою красавицу племянницу. Проклятие! Ему просто необходима качка на море: Эгги снова окажется прикованной к постели, а Моргана – в его объятиях. Быть может, тогда голова у него остынет и он сможет сосредоточиться на более важных делах. Сейчас он не мог позволить себе даже дотронуться до девушки, и желание сводило его с ума. Особенно в те минуты, когда она смотрела на него так, как сейчас.