– Мы пробудем тут весь день?

– Сомневаюсь, что ты в состоянии ехать дальше, – отозвался Девон странным голосом, которому Моргана не сумела дать объяснение.

Однако, мгновенно отреагировав на содержавшийся в его словах намек, она попыталась встать на ноги, несмотря на слабость:

– Я готова ехать через несколько минут! Тебе не придется терять из-за меня время. Чем быстрее мы прибудем в Техас и чем быстрее я смогу избавиться от тебя, тем лучше!

– Не дури, Моргана! – Опустив руки на плечи девушки, он заставил ее снова сесть на землю и облокотиться о ствол дерева. Удерживая ее в таком положении, он строго проговорил: – Ты будешь сидеть здесь до тех пор, пока я не разрешу тебе двигаться! Ты выбилась из сил, и если сейчас сядешь на лошадь, то в скором времени можешь опять упасть в обморок. Ночь мы проведем здесь. После продолжительного отдыха и обильного ужина ты будешь в состоянии продолжить путь. А теперь послушай меня внимательно. – Больно сжав плечи Морганы, Девон яростно зашептал: – Я хочу, чтобы впредь ты ставила меня в известность о своей усталости, иначе, если снова потеряешь сознание, потом придется иметь дело со мной. – Синие глаза буквально впились в нее. – Я выразился ясно?

– Предельно!

Девон еще несколько секунд вглядывался в лицо девушки, как будто пытаясь увидеть на нем подтверждение ее слов, а потом резко отпустил ее и встал. Развернувшись, он подошел к лошадям и через несколько минут занялся приготовлением их первого нормального ужина за три дня пути.

– Нет, ты будешь есть, Моргана!

– Я же сказала, что не хочу!

Путешественники расположились вокруг небольшого костерка, на котором поджаривалась птица. Девон сердито взирал на упрямую спутницу.

С трудом сдерживая рвущийся наружу гнев, молодой человек проговорил натянутым голосом:

– Хорошо, можешь не ужинать сейчас, но я добьюсь, что ты съешь половину птицы перед сном.

Неожиданно упрямство Морганы переросло в злость:

– Хочешь ты этого или нет, но я не ребенок и не позволю, чтобы со мной обращались подобным образом!

Глаза у нее заблестели, вспышка ярости заставила на время забыть о ноющих мышцах. Ей хотелось зарыдать в голос, но она была слишком горда, чтобы позволить Девону догадаться, что она совсем ослабела… что каждое движение причиняет ей невыносимые страдания… что, пока она добралась до костра, волчий аппетит исчез без следа, уступив место боли. Кроме того, при каждом шаге у нее усиливалось головокружение, и Моргана боялась, что если немедленно не ляжет, то ее может стошнить. Девушка попыталась встать на ноги, и к горлу тут же подступила новая волна дурноты. Застонав от острой боли в ногах, она буквально доползла до расстеленного под деревом одеяла. С трудом опустившись на землю, Моргана вздохнула с облегчением и в этот момент заметила Девона, который тоже подошел к дереву и теперь молча взирал на нее сверху вниз. На его строгом лице появилось понимающее выражение.

– Все ясно.

Не веря собственным ушам Моргана краем глаза наблюдала за тем, как Девон что-то ищет в седельной сумке. Через несколько секунд он вернулся к дереву, сжимая в ладони маленький пузырек.

– Ну что ж, Моргана. Есть только один способ помочь твоей беде. Перевернись на живот!

– Что? – Девушка густо покраснела. – Никогда! Посмотрев на нее с глубоким презрением, Девон с расстановкой проговорил:

– Хочу, чтобы ты поняла меня правильно. Я вижу, что у тебя болят мышцы, и не собираюсь ждать до тех пор, пока ты придешь в себя и будешь в состоянии продолжать путь! Так что живо переворачивайся! Это масло тебе поможет! – Заметив, что девушка по-прежнему колеблется, он резко добавил: – Я бы сделал то же самое для своей лошади, Моргана! Быстро переворачивайся, а не то я помогу тебе это сделать!

Затаившаяся в глубине синих глаз угроза не оставляла сомнений в том, что Девон сдержит слово. Перевернувшись на живот, Моргана безропотно позволила Девону снять с нее блузку из грубого хлопка. В следующий момент она почувствовала, как он сел на нее верхом. Удивительно нежным движением он убрал со спины девушки длинные каштановые локоны, капнул немного масла, и в ту же секунду ей в нос ударил отвратительный запах.

– А теперь расслабься и позволь мне немного облегчить твои страдания. – Остро реагируя на прикосновение широких твердых ладоней, которые привычным движением разминали ей шею и плечи, Моргана нервно поерзала и тут же услышала резкий окрик: – Я сказал, расслабься!

Постепенно, подчиняясь его командам, Моргана начала расслабляться под его опытными руками. Невозможно было противиться этим сильным нежным ладоням, которые терпеливо разминали ее тело, умело массировали каждую мышцу, так что зуд превращался в приятную слабость. Чудесно! Настоящее блаженство! Девон капнул ей на кожу еще немного масла, и она даже не почувствовала, как он спустил блузку еще ниже.

Опытные знающие руки безостановочно двигались по ее телу, поглаживая тонкую шею, разминая узкие плечи, которые гудели от усталости, массируя спину до тех пор, пока боль полностью не исчезла. Моргана не сопротивлялась, когда Девон снял с нее юбку, и даже не удержалась от блаженного вздоха, когда он вылил несколько капель мази ей на бедра. И снова он принялся поглаживать, массировать, разминать, ловко прогоняя боль.

Девушка попыталась возразить, когда он стянул с нее нижнее белье, но ее слабый протест потонул в стоне блаженства, когда его сильные ладони начали гладить ноющие мышцы ягодиц.

Она покорно позволила Девону перевернуть ее на спину, не отдавая себе отчета в том, что почти полностью обнажена, до тех пор, пока в вечерней тишине не раздался его низкий отчаянный стон:

– Бог мой!

Густые ресницы, веером лежавшие на гладких золотистых щеках, задрожали и медленно поднялись. Девон продолжал сидеть на ней верхом, покраснев от обуревавших его чувств и крепко стиснув зубы, силясь держать себя в руках. Видно было, как под грубой домотканой рубахой тяжело вздымается его грудь. Повернувшись, он дрожащими руками поднял с земли пузырек, поймал взгляд девушки и через мгновение наклонился, чтобы втереть мазь ей в плечи.

Постепенно умелые руки Девона спустились с плеч на предплечья, разминая и массируя больные места. Затем его ладони опустились ей на грудь и, подрагивая, принялись осторожно поглаживать нежные округлости, ложбинку между ними, успокаивая усталые ноющие мышцы. Наконец он добрался до ребер.

Остановившись, Девон нахмурился, разглядывая длинный свежий синяк, протянувшийся через все ребра. Легонько прикоснувшись к нему кончиками пальцев, Девон хрипло прошептал:

– Это… это сделал я, Моргана, когда снимал тебя сегодня с лошади?