Из покоев, отведенных посольству королевства Пограничного, не донеслось ни единого звука. Странно. Кто-нибудь обязан быть на месте — не Эртель, так старый король. Ежели они оба умчались на ночь глядя по своим делам, значит, под дверями должны торчать охранники.

Я стукнула еще раз, пнула створку и вошла в полутемную комнату, грозно вопросив: «Есть кто дома?».

Ответом мне служили приглушенный визг и метнувшаяся в соседнюю комнату тень, за которой волочились развевающиеся тряпки, едва не застрявшие между створками. Прислушавшись, я различила стук торопливо захлопнутой двери и частый удаляющийся топот ног по коридору. Понятно. Вопросов более не имеется. Кто куда, а Эртель — по бабам. Любопытно знать, какая дурочка на сей раз пала жертвой варварского обаяния и обманчиво честных голубых глазок?

— Зенна, ну почему бы тебе не зайти чуток попозже? — тоскливо вопросили из темноты.— Нарочно подкарауливала, да? Отомстить хочешь? Ну и вредная ты, хуже дядюшки! Вечно все портишь!..

— Не ной,— безжалостно отозвалась я, на ощупь разыскивая свечи и зажигая их от тлеющих в камине угольков.— Завтра подыщешь другую. Или можешь догнать эту и наплести ей каких-нибудь сказочек. Вообще-то я по делу. Ты в состоянии меня выслушать?

— Можно подумать, у меня есть выбор,— буркнул Эртель.— Если уж ты вбила себе в голову какую затею, то сдохнешь, а не отступишься. Чего там еще стряслось?

Свечи, наконец, разгорелись, позволив оглядеться по сторонам. Знакомые приметы — столик с остатками ужина на двоих и уютное гнездышко на широком туранском диване. Теперь его занимал одинокий взъерошенный Эртель, закутавшийся в плед, и недовольно косился на меня, дожидаясь того счастливого мига, когда я уберусь восвояси.

— А где Эрхард? — с невинным видом поинтересовалась я.

— Обсуждает политические трудности в обществе некоей госпожи Клелии Кассианы из Офира,— Эртель не удержался от того, чтобы немного съязвить. Дядюшка и племянник удивительно схожи по характерам и взглядам на жизнь, только Эрхард достаточно умен и никогда не попадается на горячем.

Я понимающе кивнула и уселась на ручку кресла:

— Ты знаешь, что Веллан, Тотлант и Коннахар уехали на Полночь, встречаться с мятежниками?

— Слышал,— Эртель сделал одолжение, выкроив серьезную физиономию.

— Коннахар никуда не едет,— я побаивалась, что нас подслушивают, и потому на всякий случай говорила о Конане Аквилонце как о «десятнике Коннахаре».

— Почему? — вытаращился Эртель, забыв о том, что должен испытывать ко мне неприязнь за испорченный вечер.

— Его схватили на дворцовых воротах с полными сумками королевских побрякушек. С Морским Оком и прочими драгоценными вещичками, которые расстались со своими законными хозяевами нынешним днем.

— Ого,— восхищенным шепотом сказал Эртель и заозирался в поисках своего барахла.— Пошли, скажем Чабеле! Она Тараску такой скандал закатит!

— Беги, если хочешь,— я подобрала с пола скомканную рубаху и швырнула ее оборотню.— Только сделай милость, сперва подумай — от кого ты узнал сию потрясающую новость?

— От тебя,— заикнулся Эртель.

— Первый раз слышу! — я сделала круглые глаза.— Да я тебя последний раз днем видела и ничего подобного не рассказывала!

— Тогда… — оборотень задумался и вскоре обрадованно поднял палец: — Во! Я ходил их провожать!

— И тебя не заметили? — недоверчиво спросила я. Королевский племянничек сник. Интриги — не его призвание, ему бы мечом вволю помахать да поволочиться за очередной юбкой.— Слушай умную Зенобию. Известишь Чабелу утром. В открытую вам действовать никак нельзя — если вы спросите у Тараска, куда девался Коннахар, он вполне правдиво скажет: «Понятия не имею!» Чабела, конечно, может потребовать устроить допрос капитанов стражи, охранявших этой ночью замок короны, но могу биться о любой заклад, никто из них ничего не видел и не знает. Стражники честно-благородно выпустили посольство на Полночь, помахав им на прощание.

— Тогда что же делать? — уныло спросил Эртель.— И где Коннахар?

— Думаю, сидит в Башне Висельников. Посочувствуй Тараску, у него тоже крайне двусмысленное положение — поймал редкую добычу и ничего не может с ней поделать. Ни шкуру снять, ни отпустить. Пусть Чабела имеет это в виду и пытается сторговаться. Услуга за услугу, глядишь, и договорятся. Главное, что остальных посланцев не тронули. И учти, я тебе ни слова не говорила!

— Конечно,— рассеянно кивнул оборотень и спросил: — Только почему? Тараска боишься?

— Никого я не боюсь! — раздраженно огрызнулась я.— Просто мне глубоко наплевать, чья задница и по какому праву расположится на немедийском троне — Тараска, Ольтена или кого-нибудь еще. Пусть короли ссорятся между собой, сколько влезет, и делят престолы! Всеобщей войны, которой постоянно угрожает Чабела Зингарка, никому не хочется, так что вскоре быстро отыщется способ решить дело миром. Я тебя предупредила насчет Коннахара, дальнейшее — целиком на твоей совести.

— Лучше бы ты дядюшке сказала… — заныл мой бывший приятель.