— О-о… — Цинтия умела быстро соображать в случае необходимости. Она побледнела и прижала ладонь к губам. Почему она была столь непредусмотрительной? Ей даже в голову не пришло, что своим решением отправиться вместе с Монброном и прочими в лагерь мятежников она подвергает опасности пребывающего в столице отца. Хорошо, что мать и младший брат в безопасности, в далеком фамильном имении! Хотя как сказать, ведь поместье Альстейн тоже расположено в краю Соленых Озер, охваченном Рокодом…

— Ты знаешь принца Ольтена? — внезапно поинтересовался Тиннер. Цици уныло кивнула.— Хочешь совет? Возможно, ты окажешься среди тех, кого призовут удостоверять истинность личности принца. Не торопись с ответом.

— Но если я буду твердо, уверена, что этот человек — Ольтен Эльсдорф? — вскинулась молодая баронесса.

— Уверенность — это одно. Благополучие твоей семьи — совсем иное.

Громыхнула дверь «Синей луны». На крыльцо выскочил обеспокоенный Веллан.

— Госпожа Цинтия? Все в порядке? — оборотень резко повернулся к подпиравшему стену таверны мрачноватому Кефору. Тот не обратил на устрашающие манеры посланца королевства Пограничного никакого внимания, хотя Веллан намного превосходил его и ростом, и силой.

— Это друг. Кефью Тиннер, один из людей Мораддина,— быстро вмешалась Цинтия, опасаясь истинно варварской привычки оборотня сначала затевать драку, лишь потом выясняя, что к чему.— Он приехал с весточкой от моего отца.

— Да? — Веллан недоверчиво обозрел месьора Тиннера с головы до ног.— И что хотел передать твой почтенный батюшка?

Цинтия промолчала, не зная, как ответить. Кефью бесстрастно осведомился:

— Тебя, случаем, зовут не Велланом из Пограничья?

— Даже если так, тебе-то какая радость? — не слишком любезно буркнул оборотень.

— У меня имеется пара слов и для тебя. Считай, что они произнесены от лица герцога Эрде,— Веллан изумленно склонил голову набок, но перебить не решился.— Незадолго до своей гибели его светлость поручил нам порыться в библиотеках, найти какие-нибудь сведения о разновидностях древнего колдовства. Мы выполнили его приказ, отыскав среди прочего записи, недвусмысленно утверждающие: народу Карающей Длани… Ты ведь из них, из оборотней, верно? Да не строй изумленную физиономию, я знаю правду. Так вот, существам, подобным тебе, лучше держаться подальше от старой магии.

— Почему? — Веллан, кажется, справился со своей подозрительностью.

— Потому что ты рискуешь всю оставшуюся жизнь пробегать по лесам, махая хвостом и охотясь на зайцев,— растолковал Кефор.— Ты этого хочешь?

— Не-ет,— протянул оборотень.

— Тогда трижды подумай, прежде чем соваться в заварушку,— Тиннер оттолкнулся от стены и поклонился безмолвной Цинтии.— Желаю удачи, госпожа Целлиг. Я отправляюсь дальше, в Коринфию. Теперь, когда Вертрауэна не существует, его конфидентам опасно задерживаться в Немедии. Тараск, похоже, дал зарок извести всех, кто имел отношение к герцогу Эрде или Королевскому Кабинету Хостина Клеоса. Счастливо, месьор Веллан. Постарайтесь серьезно отнестись к моим словам. Стоят ли немедийские трудности того, чтобы ради них навеки расстаться с человеческим обликом?

Кефью Тиннер коротко кивнул и зашагал вниз по безлюдной улице. Веллан присел на ступеньки рядом с девушкой, озадаченно смотря вслед уходящему человеку.

— Чего он тебе наговорил?

— Предупредил, чтобы я не ввязывалась в лишние приключения, и помнила: отца всегда могу сделать заложником моего хорошего поведения,— неохотно ответила Цици и вдруг жалобно выкрикнула: — Веллан, мне страшно! Я запуталась! Если из-за меня пострадает отец, как я буду жить?

— Не отчаивайся раньше времени, — убежденно посоветовал оборотень и покровительственно обнял Цинтию за плечи. Та не возражала, наоборот, придвинулась ближе и виновато зашмыгала носом.

Так они и сидели, пока из близлежащей улицы не вывернули и не зашагали к постоялому двору «Синяя луна» двое: решительного вида черноволосая девица в охотничьем костюме и привлекательный молодой человек шемитской наружности.

Бельверус, Немедия

18 день Второй весенней луны

Ворота Бельверусского замка короны, выходившие на полуденные кварталы столицы, звались Орлиными — из-за огромных бронзовых голов хищников, украшавших тяжелые, высокие створки. Орлы мрачно созерцали городскую суету выпуклыми металлическими шариками глаз, равнодушные и ничем не удивляющиеся.

В отличие от бронзовых птиц, стража ворот обладала способностью удивляться, хотя случалось подобное нечасто. Сегодня, похоже, выдался именно такой день — невозмутимые и почти ко всему привыкшие немедийские гвардейцы ошеломлено переглядывались, соображая, как поступить и что предпринять.