– Так что же нам делать?

– Держать ушки на макушке, – ответил я. – Мы найдем виновного.

– Думаешь, он оставит нас в покое? – печально спросил Профессор. – Думаешь, у нас нет других забот?

– Именно, – подтвердил я.

Но забот у нас прибавилось. Следующим стал Фарво. Фарво больше не моргал и уже никогда больше не будет моргать. Его забили насмерть.

Я начал с того, с чего следовало начинать – с улицы. Я смотрел во все глаза и слушал во все уши, но августовское солнце не помогало моей задаче, потому что август стоял очень жаркий. Когда рубашка грязная, она прилипает к телу, будто клеем приклеивается. Когда подошвы твоих башмаков тонкие, мостовая царапает через них ноги. Когда тебе требуется стрижка, влажные от пота волосы прилипают ко лбу. Я бродил по улицам и думал о джине с тоником и о барах в модных ресторанах. Первым делом я потолковал с Фрицем.

Рука Фрица все еще находилась в гипсе. Лицо его было не сильно покалечено, если не считать переносицы, с которой так и не сошел отек. На затылке у него был прилеплен пластырь на выбритом врачами месте. Они выбрили ему затылок, чтобы добраться до раны.

– Фарво убит, – поведал я ему. – Ты знаешь?

– Угу, – подтвердил Фриц. – Слышал.

– Мы думаем, это дело рук того самого парня, который избил и остальных. Ты согласен?

– Может быть, – сказал Фриц.

– Ты видел этого гада?

– Нет.

– Где это произошло?

– О, на Хьюстон-стрит! У меня была большая добыча, Мэтт. Семьдесят пять центов от одного господина и его барышни. Видел бы ты ту барышню, Мэтт! Бриллиантовые заколки в волосах, а груди так и вываливались из выреза платья! Это она заставила его дать мне семьдесят пять центов.

– Продолжай, Фриц.

– Я раздобыл бутылку, понимаешь? Дешевое барахло, но какого черта, все вино одинаковое!

– И?..

– И я ее раздавил, ну и шел себе по Хьюстон-стрит, но тут моя персона упала.

– Ты видел, кто тебя ударил?

– Говорю же тебе – нет! Я получил удар по затылку. Фриц потянулся рукой к пластырю и осторожно потрогал его.

– А что было потом?

– Я упал, а этот сукин сын пнул мне ногой в лицо. Вот почему у меня теперь такой нос. Удивительно, как это он еще не выскочил у меня на затылке! – Фриц удрученно покачал головой.

– А что потом?

– А потом ничего, если ты интересуешься моим состоянием. А дальше, как говорится, тишина, Мэтт. Я вырубился. Когда очнулся, увидел, что моя рука торчит в противоположном направлении, будто ее приделали к локтю не с той стороны. Мэтт, она болела как черт-те что!

– И что ты сделал?

– Пошел в больницу. Там мне сказали, что у меня сложный перелом. Руку мне вправили и загипсовали. Это был совсем не пикник, приятель!

– У тебя имелись при себе деньги?

– Черт, нет! – сказал Фриц. Он замолк и снова коснулся пластыря на затылке. – И что ты по этому поводу думаешь, Мэтт?

– Господи помилуй! – ответил я. – Откуда мне знать?

Лейтенант детективов Томас Рандазо был приятным мужчиной в коричневом твидовом костюме. Коп в форме провел меня к нему в кабинет. Рандазо встал, улыбнулся и протянул мне руку, которую я пожал.

– Корделл, не так ли? – осведомился он.

– Собственной персоной, – сказал я.

– И с чем вы сюда пришли, Корделл?

– Некий Джино Фарво был ночью забит до смерти несколько дней тому назад, – сказал я. – Хотелось бы знать…

– Мы сейчас над этим работаем, – перебил меня Рандазо, все еще приятно улыбаясь.

– Узнали что-нибудь?

– А что?

– Я тоже над этим работаю.

– Вы? – Брови у Рандазо подпрыгнули от презрительного любопытства.

– Да, – подтвердил я. – Именно я.

– А я думал, у вас лицензию отобрали.

– Я работаю над этим в частном порядке.

– Может быть, лучше предоставить это нам? – вежливо предложил Рандазо.

– Я лично заинтересован в этом деле, – настаивал я. – Эти люди – мои друзья. Эти люди…

– Что вы имеете в виду, говоря “эти люди”? – снова перебил меня Рандазо.

– Фарво был не первым, – пояснил я. – Ему просто случайно досталось больше остальных.

– Понятно. – Рандазо замолчал. – Понятно, почему это дело вас заинтересовало.

– Именно. Рандазо улыбнулся:

– Забудьте об этом, Корделл. Мы обо всем позаботимся.

– Лучше уж я…

– Корделл, у вас и так голова болит от полицейского департамента. Нет, послушайте, я серьезно. Не думайте, что я просто умничаю. Мне все известно о том, как вышло с вашей лицензией.

– И какое это имеет отношение к делу?

– Никакого. Она просто хотела поиграть с… Как бишь его имя? Да, с Гартом, вспомнил! Но я понимаю, что это значило для вас. Поэтому вы ударили его своим сорок пятым, а мы отобрали у вас лицензию. Я вам не судья. Возможно, вы поступили правильно. Но…