Свифт решил, что деньги лучше взять в подъезде Гербаима чужими руками.

Сказано – сделано. Он одно время работал охранником в центральной организации, и у него остались связи в охранном мире. Бойцы еще те, подготовлены и на все готовы. Подготовленный охранник Жбора, старый дружок Ивановых, согласился оглушить Гербаима, и взять сумку из его рук и передать ее в машине Свифту.

Гербаим взял сумку у Айстры дома, и поехал, как путевый муж к себе домой. В подъезде дома, мужчина крепкой наружности, в маске, рванул у него сумку с ракетками из рук. Гербаим стал оказывать сопротивление, опытный охранник оглушил его кулаком по голове, он упал.

Убийство в планы не входило. Охранник был в маске, которая легко превращалась в обычную мужскую шапку, Жбора вынул ракетки и положил рядом с Гербаимом, а с его сумкой неторопливо вышел из подъезда. Машина со Свифтом его уже ждала. Айстры вообще рядом не было, она была на наблюдательном пункте, следила за входом в подъезд. Охранник Жбора, путевый мужик, деньги со Свифтом поделил на три равных части, и одну часть выделил для Айстры. Поразительно, но обошлось без конфликта.

Удар кулаком был оглушающим, и Гербаим упал у стены. Поэтому Жбора с относительно чистой совестью ушел от брошенного Гербаима, не оставив следов преступления.

В подъезд вошли еще два мужчины, которые недолго в нем пробыли и вышли на улицу.

На подходе к дому, Татрина увидела Жбору с сумкой похожей на сумку Гербаима, но не придала этому значения. В подъезде она увидела лежащего без движения мужа на ступеньках лестницы и простила ему все грехи, о которых она только знала или догадывалась. Татрина как-то сразу поняла, что единственный мужчина – мертв.

Слез не было, она не заголосила, а на миг остановилась, потом потрогала пульс Гербаима, его не было. Позвонила в милицию, и на этом силы ее покинули. Татрина потеряла сознание и заснула странным сном с открытой входной дверью. Приехала группа из уголовного розыска, во главе с детективом Ваней Бахом, он вызвал скорую помощь, врачи привели ее в сознание, а Гербаима уже поздно было спасать.

Вся округ следила за дальнейшими событиями, Гербаима хоронили, как героя округа.

Огромные толпы людей шли, за гробом, с Гербаимом, по лужам среди тающего снега.

А деньги? О мертвых плохо не говорят. Детектив Бах написал тома по расследованию этого дела, и все лесом. Нельзя плохо говорить о любимом телевизионном ведущем.

Свифт, Жбора и я, поделив деньги, разъехались в три стороны. Нервное напряжение Свифта резко повысило его аппетит. Деньги он отвез домой к матери, спрятал, как мог и вызвал на дом доставку еды. Ему в течение часа привезли в больших коробках два кругляка теста, на которых что-то было накрошено, а все сверху было залито расплавленным сыром. Съев три огромных куска большого блина без птицы, он понял, что заказал больше, чем он может съесть, и его сморил здоровый сон. Я спрятала деньги в разных местах своей квартиры.

Мне стало грустно, потому что роман с Гербаимом подошел к концу, я к нему привыкла, а о том, что любовник скончался, я узнала из новостей по телевидению и решила хранить молчание о деньгах, но связь с ним я отрицать не собиралась. А если деньги грязные, то их искать правосудие у меня не будет, для них Гербаим светлая личность истории округа. Охранник Жбора жил без всплеска совести, работа у него такая, драка дело нормальное. Он приехал домой, поел, попил, покрутился и, сказав, что у него дела покатил на свою дачу, там он знал, куда деть деньги.

Внешне все было шито-крыто. Охраннику платили доллары, и их обмен на рубли дело вполне обычное.

На телецентре гибель Гербаима стала ярким событием, все журналисты мира получили дополнительную работу, и ринулись освещать события жизни Гербаима. Я с ужасом смотрела на поток новостей с телеэкрана. Однажды из-за таких событий в центральной молодежной газете, где на работе был взорван журналист, а потом газета сама себя рекламировала гибелью своего сотрудника, я навсегда перестала выписывать эту газету.

Возникало мнение, что они сами взорвали своего сотрудника, и сами о нем писали сотни статей на своих газетных страницах. Нечто подобное возникло на телевидении в связи гибелью Гербаима, если бы я не знала причину его гибели, то бы подумала, что его убили тележурналисты, чтобы было о чем писать. Близкий хлеб. Журналисты докатились до меня, роман на стадионе кто-то заметил, или нас видели вместе при въезде в округ, одним словом ко мне пришел журналист в сопровождении съемочной группы. Меня снимали для всей округа и всего мира, я стала знаковой фигурой в жизни Гербаима.

Последняя любовь Гербаима – это звучит гордо! Моя популярность за одни сутки стала огромной, обо мне судили во всех концах округа и всего земного шара. Мне некогда было подумать о спрятанных деньгах, я вошла в роль исторической личности и благосклонно давала себя снимать. Татрина держалась в тени, она на самом деле любила погибшего мужа и говорила о нем с большим трудом. Она была в состоянии транса, ей нужен был психиатр, а не журналисты. Она устала. Детей по телевизору старались не показывать, никто не знал истинную причину убийства.