– Толик, сердишься, да? Но ты зря сердишься, я же ничего не могла сделать… Но хочешь, я поговорю с Букаты?

– Ляльк, отстань. Ничего я от тебя уже не хочу, – отвечал он.

– А про тебя мама спрашивала… И так Ольга это беспомощно сказала, что у Толика не повернулся язык выдать очередную грубость.

– Приходи, – вдруг попросила Ольга, почувствовав какие-то колебания в Толике. Никогда она его не понимала, а сейчас и подавно. – Приходи сегодня, мама оладушек напечет, а? Мы два стакана муки достали!

– Ладно, – вдруг сказал он, поняв, что ему долго не уйти, если он не отвяжется от Ольги. Замучает до смерти. Нет в мире страшней и опасней человека, чем тот, который хочет тебе добра.

– Придешь? – обрадовалась она, даже расцвела вся, вот дура. – Правда?

– Правда.

– Ой, Толик… Спасибо… – и, оглянувшись, попыталась поцеловать его в щеку, он увернулся, выскочил вон.

Но мытарства его на этом не закончились. Прямо у проходной он наткнулся на Чемоданова, который распрощался с Букаты и собирался уходить. У этого глаз-ватерпас; как ни пытался Толик юркнуть за деревья, сделав вид, что не видит он Василь Василича, тот углядел и, ухмыльнувшись, поманил пальцем.

– Чего крадешься? – спросил. – Или вынес что-нибудь? А я уж думал, что ты давно весь завод унес и носить больше нечего… Впрочем, – задрав голову, сказал он, – трубу не унес! А почему не унес… Она в проходную не влезает, правда? – И захохотал, довольный. Можно было понять, что разговор с Букаты кончился для него выгодно. «Иначе бы не веселился наш «саквояжик»…» – так подумал Толик, но грубить не решился, отыграется в другой раз.

– Так, чего прячешь? – спросил Чемоданов и ткнул пальцем на подмышку.

– Подарок, – сказал Толик. – Крепость – девяносто шесть градусов… А ты с Букаты отношения, я гляжу, налаживал?

Вот так-то, Василь Василич, и мы не лыком шиты, кое-что замечаем.

– Пытался, – отвечал Чемоданов неопределенно и посмотрел на ворота, где скрылся недавно растерянный мастер.

– Железный, – предупредил Толик. – Так у нас зовут. Три года меня на путь истинный наставлял…

Чемоданов хмыкнул.

– И железо тоже гнется…

– Да к чему он тебе?

– Для спокойствия, – произнес Чемоданов. Может, он и правда не врал. – Для тишины… Для порядка… Да и посмотреть на будущего родственничка интересно. Вдруг да пригодится! Все же ге-ге-мон! – И что-то вспомнив: – У тебя, кстати, патронов пары штук не найдется? Шестнадцатый калибр? Собаки надоели… И так нервы взвинчены… еще они…

– А что тебе собаки? – спросил Толик невинно. – Если сегодня уедешь?

– А вдруг – останусь? – на вопрос ответил вопросом.

– Надолго?

– Да хоть и навсегда.

И посмотрел в лицо Толика, ожидая реакции. Но к такому ответу Толик был готов.

– А Зинаида? – спросил. – Она-то согласна?

– Зиночка… – Чемоданчик засмеялся, весело ему вдруг стало. – Она у нас без права голоса… Что постановим, то и будет. Выделим ей Катькину маленькую комнатку, будет суп варить… Чем ей плохо? – И захохотал, но понятно было, что он нисколько не шутил.

– Здорово придумал! – в тон ему поддакнул Толик, никто бы не смог расслышать ту легкую иронию, которую он вложил в свои слова. – И все ты наперед, Василь Василич, знаешь?

Но Василь Василич расслышал. Наверное, расслышал.

– Не все, – ответил, перестал смеяться.

– Смотри, что получается, – по инерции еще продолжал ерничать Толик. – И свадьбу, и дом, и Зину, и Катьку, и Букаты… Всех прибрал к рукам. А уж Букаты никто еще не переупрямил… Его и военпред сломать не мог!

– Верно, – произнес Чемоданов, наблюдая за лицом Толика. И помолчал. – Всех, кроме тебя… Василечек!

– Ну, я-то шестерка, – наигранно отмахнулся Толик, поняв, что немного зарвался и выдал себя. Раненько выдал, надо бы усыпить бдительность Чемоданчика, сегодня излишне подозрительного. Он уже старательно добавил, что ему скажут тащить спирт, он тащит: вот он! Скажут торговать иголками, и тут он как пионер: всегда готов!

– Кстати, – поинтересовался и тем перевел разговор, – сколько их у тебя?

Чемоданчик посуровел:

– Тысяч сто… Но сейчас не до них…

– Ну да! – подтвердил Толик. – И я говорю, что тебе не до них… А мне-то до них… Я-то свободен…

– До срока, – вставил Чемоданчик, и удачная шутка восстановила в нем равновесие. Толику это было на руку.

– Слушай, Василь Василич, – предложил он, не выказывая своего волнения, будто разговор шел о пустячке. – Ты мне их оптом не продашь?

– А ты знаешь, сколько стоит? – поинтересовался Чемоданов, даже не удивившись. Он, наверное, воспринял это как розыгрыш.

– Догадываюсь, – отвечал Толик. – Но я серьезно.

– Я тоже.

– Тогда отвечай, – настаивал Толик. – Продашь? Нет?