Она как-то оказалась рядом с его кроватью. Мерсер снял шлем и с себя и с нее.

— Минутку, — произнесла сестра уже нормальным голосом. Сейчас я вами займусь. Надеюсь, я вам ничего не сказала про то, что творится внизу?

— Вы молчали, как рыба, — заверил он ее.

Поцеловав его в губы, она вновь водрузила шлем ему на голову.

— Вот так. Ты — парень, что надо.

Она была восхитительной женщиной, и если бы не шлем… Но… и, закрыв глаза, он стал предаваться наслаждению, десятикратно стимулированному при помощи шлема в нервных центрах мозга.

Чьи-то жесткие пальцы на локте привели его в чувство и заставили открыть глаза. Рядом с койкой стоял пожилой, внушительного вида мужчина:

— Она вновь занимается этим, — сердито сказал он. — Я — доктор Вонаит, и я сейчас сниму с вами это ведро.

Резким движением он сорвал шлем. Мерсера сразу же скрутило от боли. Он закричал, каким-то уголком сознания уловив, что врач спокойно наблюдает за этим. Через некоторое время доктор спросил:

— Ну как?

— Теперь чуточку лучше.

— Хорошо, поговорим.

— Слушаю вас… доктор…

— Вы осуждены, к вас отправят на эту планету, — врач указал вниз. — Вам хочется рассказать о своем преступлении?

Мерсер вспомнил дворец и тихое мяуканье каких-то непонятных созданий, которых он касался. Мерсер напрягся.

— Нет. У моего преступления нет названия. Оно против семьи императора…

— Отлично, — кивнул врач. — Вы не хотели бы, чтобы я лишил вас разума, прежде чем вы очутитесь там? — Он указал вниз.

Мерсер посмотрел на врача. Он не доверял медицине. Возможно, это очередная уловка, чтобы обострить его страдания. Жестокость императора общеизвестна. Если он приговорен к Шайолю, то почему этот врач хочет облегчить его участь и пытается нарушить закон?

По выражению лица Мерсера врач все понял.

— Итак, вы отказываетесь, — с сожалением произнес он. Тогда мне остается лишь подготовить вас. Хотите шлем?

— Вы можете рассказать мне, что там, внизу?

— Кое-что могу. Там живет наш рабочий. Он человек по разуму, хотя и с нечеловеческой внешностью. Он — клон, выращенный из клеток животного. Очень добросовестный. Дромоза это довольно оригинальная форма жизни. К счастью, обитает только на Шайоле. Когда дромозы внедрятся в ваше тело и воспроизведут какой-либо из ваших органов, Бликат — это имя рабочего — безболезненно вырежет его и отошлет сюда. Мы эти органы замораживаем и отсылаем по назначению. Половина операций по замене органов делается благодаря существованию дромоз. Шайоль — планета бессмертия… При всем желании вам не удастся там умереть.

— То есть как? — поразился Мерсер. — А мое наказание что — будет вечным?

— Я хотел сказать не это, — уточнил врач, — вы быстро не умрете. Но помните, какие бы лишения не преследовали вас: образцы, которые отсылает нам Бликат, помогут тысячам людей.

— А покончить самоубийством там можно?

— Не знаю, — честно признался врач. — До сих пор подобного не случалось. Хотя, возможно, им бы этого и хотелось.

— С Шайоля возвращаются?

— Нет.

— Там можно общаться с другими?

— Да.

— Там есть охрана?

— Никого! — вскричал врач. — Вы глупец! Это не наказание… Хотя людям очень не нравится находиться там. Там никого из охраны нет.

— Но как же так? — не понял Мерсер.

— Лишь Бликат, который помогает нам. Итак… Вы по-прежнему хотите сохранить зрение и разум?

— Да. — твердо ответил Мерсер. — Коль уж мне выпало столько испытаний… я хочу пройти и остаток пути…

— Тогда разрешите, я одену вам шлем, чтобы вы получили еще одну дозу.

Состояние под шлемом напоминало опьянение.

Врач поднял руку. Мерсер удивился этому жесту, но затем понял, что Вонаит прощается с ним.

— Доброй ночи, мистер Мерсер; прощайте.

Спутник служил космическим госпиталем. Разговоры с врачом теперь казались ему сном.

Еще дважды медсестра пробиралась в его бокс, где они вместе «отдыхали» под шлемами. Несколько ванн задубили его кожу. Под наркозом у него удалили остатки зубов, заменив их стальными резцами. Ногти на руках и ногах после спецобработки превратились в жуткие когти. Но рассудок по-прежнему был чист.

Наконец настал день отправления. Его уложили в ракету, взревели двигатели, и он почувствовал вкус крови на губах.

Первое, что он ощутил, придя в себя, был непривычный холод. Кто-то помог ему встать. Полностью очнувшись, он увидел бычью морду, раза в четыре больше человеческого лица. В больших коровьих глазах читалась доброта. Судя по остальному телу, это был мужчина. Решив, что Мерсер достаточно пришел в себя, он заговорил:

— Я друг, зовут меня Бликат, и я всегда в случае опасности приду к вам на помощь.