Шрифт:
«Прости, что я не сказал им о твоем появлении», — сказал он так, что его услышал только Рубин.
«Скажешь, когда придет время», — ответил сын. По его выражению лица ничего понять было невозможно.
На этот раз Тор почувствовал другую боль. Он понял, что хотя Гидеон самодостаточен, а Лаурин более зависима, эти двое детей уже близки ему. Оба умеют общаться с людьми. Они открыты для общения, настроены дружелюбно. Рубин же отличался от брата и сестры. Да, Тор не провел никакого времени с сыном, но, тем не менее, уже чувствовал — это независимый, выдержанный и хладнокровный парень. Отец обратил внимание на то, как удобно сидит сын. Его движения были очень четкими и экономичными. Он не бросал слов на ветер, особо не демонстрировал эмоций. Тор попытался определить его характер одним словом.
Клут словно прочитал его мысли: «Очень сдержанный, не правда ли?»
Вот оно. Сдержанный. Рубин делил свою жизнь только с Кайрусом, и здорово походил на бывшего прайм-офицера.
«Как ты считаешь, с ним все будет в порядке?» — поделился Тор страхами с другом.
«Давай дадим ему свободу. Он не смог насладиться роскошью жизни с тобой в Сердце Лесов, как Гидеон и Лаурин. У вас троих был тот спокойный период, когда вы знакомились друг с другом. А бедного ребенка бросили драконам на съеденье, если так можно выразиться».
«Мне очень не нравится, что ты всегда прав, Клут».
«Да, я знаю. Для меня это тоже тяжкий груз».
В более счастливые времена они бы над этим посмеялись. Клут очень любил себя хвалить. Но никто из них двоих не мог себе этого позволить сегодня.
«Гот», — только и сказал сокол. Одно слово. Но оно говорило очень многое.
«Да».
«Ты подумал над словами Саллементро?»
«Да».
«И что?»
«Ты знаешь эти горы, не правда ли?»
«Я — брокен в душе. Я не забыл ни один из перевалов и ни одну из троп. А со зрением сокола мне будет нетрудно найти то место».
«Что ты думаешь?»
«Думаю, что будет быстрее воткнуть ему нож в горло здесь и сейчас, но справедливее проделать этот путь».
В эту минуту Кайрус открыл канал связи с Тором и Клутом: «Если бы я любил играть в азартные игры, то мог бы выиграть много денег, поставив на свою догадку о том, что вы сейчас обсуждаете. Готов поспорить: это Гот».
«Ты прав», — ответил Клут.
«Позволите мне поделиться своими мыслями, хотя они могут показаться вам никчемными?» — спросил бывший прайм-офицер.
«Мы будем рады, — ответил Тор. — Ты — солдат и лучший стратег среди нас».
«Спасибо, — Кайрус улыбнулся, вспоминая о славных днях. — Предложение Саллементро требует немалых усилий. Вероятно, это еще и опасно, но я считаю, что наказание станет справедливым делом. Гот не заслуживает дальнейшей жизни. Он виновен в ужасных грехах даже в мое время, и я даже не позволяю себе представлять и гадать, что он натворил в последние годы. Я рекомендую следующее. Вам с Элиссой следует отвезти Прокаженного в то место, о котором говорил музыкант, и раз и навсегда покончить с этим незавершенным делом. А я отправлюсь за вашей дочерью».
«Но Орлак ждет меня», — предупредил Тор.
«Конечно, ждет. Он намерен заманить тебя приманкой, за которую, как он знает, ты ухватишься. Поэтому не делай этого. Если не поедешь, то это не трусость, а мудрость. Я не провалюсь и привезу ее назад к родителям».
Тор задумался над этим предложением.
Первым заговорил Клут: «Мы должны защищать тебя любой ценой, Тор».
«Но опасность-то угрожает моей дочери!»
«Мы это знаем, — мягко сказал Кайрус. — Но мы не должны играть на руку Орлаку. Если ты к нему не приблизишься, это будет означать, что ему придется идти к тебе. Я и в самом деле считаю, что Троица должна оставаться в Сердце Лесов, чтобы добиться поставленной перед ними цели. А ты — Тот Самый. Мы все защищаем тебя. Несмотря на всю преданность тем, с кем мы связаны, спасать мы в первую очередь должны Торкина Гинта».
«Откуда ты это знаешь?»
«Я не знаю. Называй это солдатской интуицией».
«Я согласен с Кайрусом, — вставил сокол. — Нам следует придерживаться изначального плана и сделать тебя приманкой, на которую клюнет Орлак — и придет к нам».
Тор решил, что все должны слышать их обсуждение: «Саксон, Элисса…»
Они оба ответили, и Тор пересказал им предложение Кайруса.
«А Рубин?» — спросила Элисса и нахмурилась.
«Отправлюсь с Кайрусом, — ответил он сам. — Я могу помочь».
Элисса была категорически против.
«Нет! — воскликнула она. — Тогда Орлак и тебя захватит. Я этого не позволю».
Она в отчаянии посмотрела на Тора, умоляя его согласиться с ней. Но он не мог. С какой стороны ни посмотришь, Кайрус рассуждал здраво, а разлучать парня с его защитником и Паладином теперь было бы сумасшествием. Каждому требовались защитники.
«Рубину следует оставаться рядом с Кайрусом. Мы не можем отделить его от обоих Паладинов».
Тор увидел отчаяние на лице жены, но заставил себя не обращать на него внимания.