Ошеломленный, дрожащий, я сделал отвращающий зло жест — знак богини.

— Боишься меня! — воскликнула она, не в силах сдержать свое нечестивое веселье.

Она величественно протянула руку:

— На колени! Ползи, дурень!

Наслаждаясь моим замешательством, она, улыбаясь, добавила:

— Ох, какой же ты ребенок! «Царица Неба и Земли! Первая Дщерь Луны!» — передразнила она.

Я не понимал причины ее смеха, он ужаснул меня. Я снова сделал знак богини.

Прежде она была для меня нагой девчонкой со сверкающими глазами и юной грудью, которая смеялась и тискала меня в коридоре, предрекая великие события. Потом — хитрая молодая жрица, которая играла со мной в непонятные игры, кокетничая и смущая меня. Сейчас я ничего не понимал. Что это? Издевательство над богиней, когда она сама была богиней? Я испугался. Я задрожал от страха. Я воззвал к Лугальбанде с просьбой защитить меня.

Через минуту она успокоилась, и страх мой прошел. Она тихо сказала:

— Да, я теперь другая. Я теперь Инанна. Но я всегда ею была. Неужели ты думаешь, что богиня не знала от начала времен, что выберет мое тело, когда покончит с тем, старым? Теперь пришла моя очередь. Ты был здесь в ночь Священного Брака?

— Да. Я стоял в первом ряду. Ты так и не посмотрела на меня. Вернее, не увидела, хотя и смотрела.

— Огонь богини ослепил мои глаза в ту ночь.

— Или огонь бога, — сказал я дерзко.

Она взглянула на меня в изумлении и внезапном бешенстве. Щеки ее побагровели под желтой краской, глаза сверкнули. Но гнев ее прошел так же быстро, как и появился. Она улыбнулась и сказала:

— Вот оно что. Вот что тебя грызет, Гильгамеш.

Я не мог говорить. Щеки мои горели. Я уставился себе под ноги.

Она подошла ко мне и взяла мою руку. Она мягко сказала:

— Я говорю тебе, перестань о нем думать. Ничего не было! Ритуал, который я добросовестно исполнила, и больше ничего. Его обнимала богиня, а не жрица. Ты и я — между нами ничего не переменилось. Понимаешь?

КОГДА ТЫ БУДЕШЬ ЦАРЕМ, Я БУДУ ЛЕЖАТЬ В ТВОИХ ОБЪЯТИЯХ…

Я взглянул на нее, и наши глаза встретились.

— Кажется, понимаю.

— Ну и хорошо.

Я промолчал. Она все еще была слишком могущественна для меня. Ее сила подавляла.

Помолчав, я сказал:

— Как ты меня назвала только что?

— Гильгамеш.

— Но это не мое имя.

— Оно будет твоим, — ответила она. — Гильгамеш — Тот, Кто Избран. Ты будешь править под этим именем. Это имя древних, которые населяли землю давным-давно. Это знание пришло ко мне во сне, когда богиня впервые вошла в меня. Скажи: Гильгамеш, Гильгамеш.

— Гильгамеш.

— Царь Гильгамеш.

— Это безбожно так говорить, ведь царь — Думузи.

— Царь Гильгамеш! Скажи это! Скажи.

Я поежился.

— Оставь меня, Инанна, я молю тебя. Если боги соблаговолят сделать меня царем, это случится в свое время. Но троном ныне владеет Думузи. Я не назову себя царем перед тобой, здесь, в жилище богини.

Гнев возвратился в ее глаза: ей не нравилось, когда ей перечили. Потом она пожала плечами, и в следующий миг словно выкинула из головы все, о чем мы говорили. Уже другим голосом, бесцветным и деловым, она спросила:

— Почему ты от меня столько скрываешь?

Это меня поразило.

— Скрываю?

— Ты знаешь что.

Я почувствовал в душе что-то понял — это предупреждение.

Так вот, что она хотела от меня услышать! Я побоялся сказать ей это. Я ничего не ответил. Разговаривать с ней было все равно что переходить бурную реку с каменистым дном: в любую секунду нога может соскользнуть, и тебя унесет течением.

— Почему ты многое скрываешь от меня, Гильгамеш?

— Не зови меня этим именем.

— Да, наверное, не надо. Пока не надо. Но тебе не уйти от меня.

— Почему ты думаешь, что я от тебя что-то скрываю?

— Потому что знаю, что так оно и есть.

— Ты можешь заглянуть в мои мысли?

Она загадочно улыбнулась.

— Возможно.

Я заставил себя упрямо сопротивляться ей и сказал:

— Тогда у меня от тебя нет секретов. Ты и так все знаешь.

— Я хочу услышать это из твоих собственных уст. Я думала, что ты придешь ко мне сам и скажешь. Когда ты не пришел, я сама позвала тебя. Ты переменился. В тебе появилось что-то новое.

— Нет, — сказал я. — Это ты переменилась.

— И ты тоже, — сказала Инанна. — Разве я не просила тебя прийти и сказать мне, когда какой-нибудь бог выберет тебя? Какой это бог?

Я в изумлении уставился на нее.

— Ты это знаешь?

— Это так легко увидеть!

— Как? Это видно по лицу?

— Я это почувствовала через пространство, разделявшее нас. Теперь в тебе божество. Ты не можешь этого отрицать.

Я покачал головой.

— Я и не отрицаю.

— Ты обещал мне сказать, когда тебя выберут. Выполни обещание.