Лашуре спешит вслед за Колей. Ему бы хотелось опередить неожиданного гостя, чтобы хоть немного подготовить Лочу, но Коля бежит по ледяному полу знакомого коридора, не чувствуя ног от счастья. Лашуре не успевает за ним и остается где-то позади…

И вот Коля открывает двери. В комнате, кроме беловолосой хозяйки, которая заметно постарела, никого нет. Поздоровавшись, он нетерпеливо спрашивает:

— Где Лоча?!

Растерявшаяся хозяйка, видимо, не поверившая собственным глазам, топчется у стены Лицо бледное, бескровное. Ее напугал этот неожиданный вихрь, ворвавшийся в комнату в образе человека. Чуть придя в себя, она улыбнулась.

— Акачи? Неужели это ты? Мы с Лочей только что о тебе говорили.

Осмотрев углы комнаты, Коля еще раз с нетерпением спросил:

— Где же Лоча?…

Хозяйка молча нажала на какую-то кнопку. Стена, оторвавшись от угла комнаты, поплыла влево, и там, где только что был обыкновеннейший угол, образовался свободный проход.

И Коля прыгнул в этот проход. Он едва успел заметить, что стена, которая так легко его пропустила, на самом деле была достаточно толстой — она тотчас же снова встала на свое место, отгородив от него комнату Лашуре.

Мир, в котором очутился Коля, был удивителен. Широкое, хорошо освещенное пространство можно было бы назвать большой площадью, если бы его окружали хоть какие-нибудь стены. Но здесь было небо — именно небо, — светившееся синевой, и оно казалось безграничным. И горизонт казался необычайно далеким. Журчали прозрачные ручьи, шелестели деревья, которые Коля видел лишь на старинных изображениях, дошедших до современных фаэтонцев из глубокой древности. Пестрые цветы и фиолетовые травы росли на берегах ручьев, на деревьях покачивались большие фиолетовые плоды, между деревьями из хорошо обработанной почвы поднимались съедобные растения, которые в свое время выкормили не одно поколение фаэтонцев, а потом навсегда исчезли.

Коля понимал, что это только огромная оранжерея, что небо над головой — хорошо отполированный потолок сферической формы, что небесная голубизна — старательно продуманное освещение, а ручейки подведены сюда из какой-то глубинной речки, которые и до сих пор встречаются в недрах Фаэтона

Но откуда же взялись здесь эти деревья, фиолетовые травы, съедобные растения? Как можно было создать такое буйство цветов? Ведь все это погибло десятки тысяч оборотов тому назад!..

Коля заметил между деревьев одинокую женскую фигуру. Женщина одета во что-то мешковатое, голова скрыта под капюшоном, лица не видно. В руках у нее глубокая корзина, из которой она что-то набирает совком и сыплет под съедобные травы.

Коля неслышно подошел поближе. Фигура женщины была ему незнакома. В корзине обыкновенный навоз дагу…

Он подошел к ней и спросил о Лоче. Услышав его голос, женщина тихо вскрикнула, отвернулась и закрыла руками лицо.

— Чамино, брось свои шутки! — сказала она. — Я знаю, ты можешь загримироваться даже под Бессмертного… Но это… Не нужно, Чамино!

Коля узнал голос Лочи! Как же он не догадался, что это она?

Он подбежал к ней, схватил за руки, стянул с них прозрачные перчатки и припал горячими губами к ее ладоням.

Он заметил мозоли на ее ладонях и сразу же понял, что чудо, которое их окружает, возникло не из сказки — оно создано человеческими руками.

— Акачи!.. — Слово это вырвалось из ее груди, будто приглушенный крик. — Акачи… Дай мне поверить, что это в самом деле ты… Почему же ты не предупредил?

Лоча растерянно ощупывала себя, глаза виновато осматривали собственную фигуру.

— Я не мог предупредить, Лоча… Я сам не надеялся на то, что меня отпустит отец. Он остался один на весь материк…

— Я первая жена на всем Фаэтоне, которая так плохо встретила своего мужа… Извини меня, Акачи… — Покраснев, она быстро сняла с себя рабочую накидку с капюшоном и сразу же превратилась в ту Лочу, которая жила в его снах. Под рабочей накидкой была голубоватая одежда. — Ты подожди, я быстренько переоденусь… Как велит наш обычай…

Но Коле было не до традиций. Он поднял ее на руки — легкую, сотканную из голубого луча… И понес между деревьев.

… Они жили в комнате, прозрачная стена которой выходила в сад.

Это была комната Лочи, в ней было светло, и уютно, и необычайно тихо.

Дни и ночи слились для них в единый поток времени, так как здесь не было ни дня, ни утра, ни вечера.

Лоча расспрашивала о Земле. Земля казалась ей огромным садом. А Коля говорил, что Земля напоминает ему Лочу…

Иногда они включали стену горизонтов. Бессмертный по-прежнему призывал грешников отказаться от плотских радостей. А они смотрели друг на друга и смеялись. Так смеются деревья, бросая семена во влажную почву. Так смеются травы, подымая стебельками тяжелый камень, чтобы вырваться на свободу.