— Нет, я боюсь, я ни за что! — испуганно отговаривалась Лида. — Я ни губами, никак…

Синицына, закрыв глаза, громко повторяла правила грамматики.

Звонок рассадил всех по местам. Васек привстал с парты. Все в порядке: тряпка, мел, чернильница… Он заметил на полу скомканную промокашку и погрозил ребятам кулаком: только бросьте еще!

Сергей Николаевич вошел в класс.

Мазин бросил быстрый взгляд на Русакова:

— Сергей Николаевич! Сейчас в пруду девочка утонула, в полынье…

Ребята живо повернулись к Мазину:

— Какая девочка?

— Маленькая?

— Где? Где?

Мазин откашлялся.

— Небольшая девочка… — Он еще раз откашлялся. — Годика три… Она так шла, шла, с саночками…

— Ой, с саночками!

Мазин привстал и обернулся к классу:

— Ну да, с саночками. Да как провалится вдруг… весь лед на пруду треснул под ней…

— Ой, бедненькая! — заволновались девочки. — Так сразу и провалилась?

— Поговорим об этом после уроков, — сказал Сергей Николаевич, усаживая Мазина движением руки и раскрывая классный журнал. — Синицына! — вызвал он.

Мазин хрустнул пальцами и уставился в потолок. Нюра одернула под партой платье и с вытянутым лицом пошла к доске.

— А вы пишите в тетрадях, — сказал Сергей Николаевич, перелистывая учебник.

— У меня перо сломалось, — неожиданно заявил Русаков, поднимая вверх ручку.

Учитель вынул из бокового кармана коробочку и положил ее на стол:

— Пожалуйста, возьми себе перо.

Русаков толкнул Мазина и пошел к столу.

Мазин поднял руку.

— А у меня царапает, — сказал он.

— Подойди и ты к столу.

Учитель подошел к передним партам и спросил:

— Кто еще пришел в класс, не заготовив себе хорошее перо?

Трубачев беспокойно заерзал на парте. Ребята молчали. Мазин за спиной Русакова протянул руку к доске, схватил мел и спрятал его в карман.

— Все с перьями? — еще раз спросил учитель.

— Все!

— Значит, только вот эти двое… — Учитель повернулся к Мазину и Русакову и вынул часы: — Вы отняли у нас три минуты. Сядьте оба.

Русаков и Мазин пошли к своим партам.

— Пишите, — сказал Сергей Николаевич: «Колхозники рано начнут сев…»

Синицына беспокойно завертелась у доски. Она присела на корточки, пошарила руками по полу и, повернувшись к ребятам, вытянула в трубочку губы.

— Ме-е-ел! — раздался ее пронзительный шепот. Васек поднял голову. Саша повернулся к нему и тихо спросил:

— Где мел?

— Я клал, — взволнованно ответил Васек. Сергей Николаевич постучал пальцами по столу.

— Ищи-и! — зашипели на Синицыну ребята. Синицына испуганно развела руками. Лицо Сергея Николаевича потемнело.

— Одинцов, сбегай за мелом, живо!

Одинцов опрометью бросился из класса.

— Кто сегодня дежурный?

Васек встал, чувствуя, как кровь приливает к его щекам. Рядом встал Саша Булгаков.

Сергей Николаевич поднял брови:

— Трубачев? Булгаков? Булгаков, ты к тому же и староста.

Саша вытянул шею и замер.

— Надо лучше знать свои обязанности, — резко сказал учитель. — Садитесь!

Не глядя ни на кого, Васек опустился на место. Ему казалось, что сзади него перешептываются девочки. Неподалеку слышалось тяжелое дыхание Мазина — ему было жарко. Русаков, забыв обо всем на свете, считал минуты. Одинцов, запыхавшийся от бега по лестнице, принес мел и от волнения протянул его прямо учителю.

— Положи на место, — сказал Сергей Николаевич.

Синицына перехватила из рук Одинцова мел и, держа его наготове, таращила на учителя глаза.

«Колхозники рано начнут сев…» — снова продиктовал учитель.

Урок пошел как обычно. Синицына разбирала предложения бойкой скороговоркой.

«И куда торопится, лягушка эдакая?» — с тревогой думал Русаков.

После Синицыной отвечал Медведев. Проходя мимо Зориной, он тихонько толкнул ее локтем. Лида замотала головой и заткнула уши.