— Мерион, пожалуйста, поверь: приехав домой, я буду с нетерпением дожидаться того момента, когда мы с тобой снова окажемся в постели.

Он прошелся по комнате и, накинув халат, пробурчал:

— Но я вовсе не собираюсь отпускать тебя. Я хочу держать тебя здесь, в этой постели, вечно.

Елена тихо вздохнула.

— Поверь, я бы осталась, но не сегодня. — Она поцеловала его в губы, потом скрылась в гардеробной.

Проводив ее взглядом, Мерион нахмурился. Если бы они были в доме совсем одни, он мог бы показать ей, что не шутит, говоря, что готов удерживать ее здесь вечно. Он хотел, чтобы Елена находилась здесь всегда, — потому что она могла понадобиться ему в любой момент. Но уж если ей сегодня так надо возвращаться, то ничего не поделаешь…

Мерион собрал свою одежду и вошел в другую гардеробную. Одеваясь, он чувствовал, что снова превращается в герцога Мериона… хотя еще совсем недавно являлся существом мужского пола, поведением которого управляют только инстинкты.

Минут через десять они с Еленой встретились в гостиной, и теперь она была настоящей леди — с головы до ног и во всех отношениях. Улыбнувшись ей, он сказал:

— Мы с тобой сейчас необыкновенно чопорные, хотя до этого были совсем другими. Может, мы чего-то боимся? И если боимся, то чего именно?

Елена пожала плечами:

— Я даже не собираюсь делать вид, что знаю это. Но мы с тобой действительно очень осторожны.

Герцог сделал глоток шампанского, потом сказал:

— Я сейчас собираюсь отвезти тебя домой, а потом начну считать часы до нашей следующей встречи. И буду спать побольше, чтобы время шло быстрее. — Поцеловав Елену, он добавил: — Но знаешь, дорогая, я не думаю, что у нас есть ответы на все вопросы — ведь мы и так почти счастливы.

Через несколько минут юный Уилсон опустил подножку кареты и распахнул перед ними дверцу. Усевшись, они сразу же постарались прижаться друг к другу — словно им не хотелось расставаться. Затем Елена, очевидно, стараясь преодолеть искушение, пересела на другое сиденье — напротив герцога.

Он взглянул на нее с улыбкой — было очевидно, что оба они думали об одном и том же.

— Значит, завтра… — Мерион поцеловал Елену. — Завтра я пришлю за тобой карету и встречу в этом доме. После четырех.

Она улыбнулась:

— Да, хорошо.

Они ехали молча, пока герцог вдруг не услышал звук, подозрительно напоминавший повизгивание собаки.

— Что это?.. — пробормотал он себе под нос.

Тут снова раздался тот же звук, а потом еще раз и еще…

Мерион постучал тростью в стенку кареты, давая знать, что следует остановиться.

Через несколько секунд у распахнутой дверцы появился Уилсон. Строго посмотрев на него, герцог проговорил:

— То ли Магда там с тобой, то ли ты проводишь в ее обществе столько времени, что и сам научился лаять.

— Да, сэр, ваша светлость. Прошу прощения, но Магда увязалась за мной сюда. У нас не оставалось выбора. Пришлось оставить ее здесь, потому что мы не знали, как долго вы будете отсутствовать.

— Ты рассуждаешь вполне здраво, Уилсон. Ты ведь умеешь обращаться с животными?

— Да-да, сэр, ваша светлость. — Мальчик энергично закивал. — Я очень люблю животных, а они любят меня.

«Что верно, то верно», — подумал Мерион. Но он заподозрил, что мальчик привез с собой Магду намеренно. Герцог обдумывал ответ, но Уилсон, решив, что их разговор окончен, коротко кивнул, закрыл дверцу кареты и взобрался на место рядом с кучером.

Елена невольно рассмеялась, и Мерион, взглянув на нее, пробурчал:

— Ты услышала что-то смешное?

— Должно быть, тебе очень нравится этот грум, а иначе ты тотчас же уволил бы его.

— Видишь ли, его семья очень нуждается в деньгах. Отец мальчика отправился на север в поисках работы. Но конечно же, ты права. Да, мне действительно нравится этот малый. У него на все есть ответ, и он обладает врожденной смекалкой. Жаль было смотреть, что такой талант пропадает…

«Интересно, умеет ли мальчик читать и писать?» — подумал Мерион.

Елена молчала, и Мерион вновь заговорил:

— Отца Уилсона несколько месяцев нет дома. Возможно, он никогда не вернется. Мальчику же приходилось самому добывать деньги, и Бог знает, чем он занимался, пока я его не нанял. Уилсон мне чем-то напоминает моего сына Рекстона, но не думаю, что Рекстон смог бы найти дорогу отсюда до Пенн-сквер. Главный талант моего сына состоит в том, что он мастер задавать вопросы, на которые ни у кого нет ответа.

— Я думаю, Мерион, все мы делаем только то, что умеем и что должны делать. Возможно, твой сын еще удивит тебя. — Елена снова села с ним рядом, но не вплотную. — С четырнадцати лет я была предоставлена сама себе, но все-таки поняла, чем должна заниматься.