— Интересно… — заметил Квиллер. — Ну а что я могу для них сделать?

— Кое-что можешь. Когда я впервые появился в этих местах, ты дал мне один очень ценный совет — как ладить с людьми в маленьком городке, и я буду тебе очень признателен, если ты повторишь то же самое и для них.

— Буду рад.

— Может, встретимся у меня как-нибудь вечерком, пообедаем вместе. Я позову шеф-повара Винго, и он приготовит всё в лучшем виде. Будет уютная, дружеская атмосфера — круче, чем в ресторане.

— Блеск! — заключил Квиллер.

Было ещё слишком рано, чтобы идти к зданию суда, откуда начинался автопробег, поэтому он прогулялся до букинистической лавки. Она располагалась сразу за почтой, на захудалой улочке, которую отцы-основатели города в мудрости своей так и прозвали: Захудалая. Протяжённостью она была не больше аллеи — длиной в один квартал и с обеих сторон — с севера и с юга — упиралась в оживлённые магистрали. Посреди квартала стояло невысокое каменное здание, напоминающее грот, из сверкающего на солнце полевого шпата. И неудивительно, что все туристы первым делом отправлялись поглазеть именно на него. Когда-то здесь была кузница, но более пятидесяти лет тому назад внук кузнеца переоборудовал её в букинистическую лавку, и, чтобы отметить «золотую» годовщину магазинчика, администрация Пикакса переименовала улицу в Книжную аллею.

Лавка букиниста называлась «Издания Эдда». Войдя в магазинчик, Квиллер усиленно поморгал, чтобы привыкнуть к темноте после ярких полуденных лучей, и застыл, вдыхая знакомый аромат старинных книг, отдающих сыростью подвала, запах супа из моллюсков, разогреваемого букинистом на обед, и душок недоеденных сардинок, лежавших на кошачьем блюдечке. Сам кот — длинношерстый самец — сторожил помещение, смахивая пыль с фолиантов своим пышным хвостом. Он узнал Квиллера.

— Доброе утро, Уинстон! — приветствовал кота Квиллер. — Спорим, я знаю, чем тебя кормили на завтрак!

Эддингтон Смит, заслышав голос посетителя, вышел из-за двери, за которой располагались жилые комнаты и переплётная мастерская. Квиллер уже был там, когда писал статейку о переплётных работах, и хорошо запомнил обстановку: узенькая койка, на которой спал хозяин, треснувшее зеркало над мойкой, старомодные бритвенные принадлежности, газовая плита с двумя горелками, большой коробок спичек и — маленький пистолет.

Эддингтон, от рождения хрупкого телосложения, с годами усыхал всё больше и больше. У него были пепельно-седые волосы, кожа имела нездоровый сероватый оттенок, а мышиного цвета костюм сливался с тёмными переплётами старинных книг, разложенных где только можно: на столах, на полках, на полу.

— А-а, мой лучший покупатель! — произнёс он после того, как, приладив на носу очки, узнал Квиллера. — Я нашёл для вас нечто исключительное! — И нырнул в глубь лавочки, в своё книжное святилище.

В магазине был ещё один посетитель, человек, незнакомый Квиллеру. Вооружившись фонариком, он с риском для жизни балансировал на шаткой приставной лестнице. «Книжный червь, охотится за каким-нибудь сокровищем», — подумал Квиллер.

Эддингтон вернулся, нежно прижимая к груди какой-то фолиант.

— Вы интересовались Египтом, мистер К. Вот прекрасное издание — не очень древнее, в хорошем состоянии, текст научно откомментирован, богато иллюстрирован. «Тайны египетских пирамид».

Квиллер бросил взгляд на стремянку: незнакомец явно подслушивал. Этот парень, похоже, рыскал среди полок в надежде откопать книженцию за три доллара, которую он смог бы потом перепродать торговцу древностями за пятнадцать, после чего раритет войдёт в каталог с ценой в двести долларов, а может, и две тысячи.

— Беру не глядя, — заявил Квиллер. — Сколько?

— Как насчёт четвертака? — произнёс Эдд, и в глазах у него загорелись лукавые искорки: сегодня он был в игривом настроении.

Парень на стремянке уронил фонарик.

— Двадцать пять центов — не дороговато ли будет, Эдд? — подыграл хозяину репортёр. — Даю двадцать, — заявил он и сунул в руку книготорговцу двадцать пять долларов.

— Вы — мой лучший покупатель! — повторил Эддингтон. — Я оставлю вам мою лавку по завещанию. — Он всегда говорил это.

— А Уинстона я тоже унаследую? — поинтересовался Квиллер. — Не уверен, что смогу его прокормить.

Они оба направлялись к выходу. Несомненно, случайный покупатель всё ещё прислушивался к их беседе.

Эддингтон поспешил успокоить его:

— Кот у меня старый и много не ест. Но иногда он любит выходить в свет, пообедать в ресторане. — Никогда в жизни Квиллер не видел Эддингтона в таком весёлом расположении духа.

Квиллер забрал прекрасное издание и, подмигнув на прощанье Эдду, вышел на улицу, чтобы отправиться на поиски новых приключений.