— Ты ведь любишь меня?

— Нет, — быстро и резко ответила она. — Нет. Я даже не знаю тебя.

— Ну так узнай и полюби!

Он был так близко, что она невольно попятилась назад.

— Разве это не понятно? Я не могу. Не могу полюбить тебя. И твоей любви не хочу. Грегори, ты знаешь меня не больше, чем я тебя. И давай прекратим этот разговор раз и навсегда.

Он удивленно приподнял брови и шагнул к ней.

— О нет, я знаю тебя.

Лесли опять отступила, а он сделал еще шаг вперед, сокращая дистанцию, но не притрагиваясь к ней.

— Я знал тебя задолго до того, как мы встретились в поезде, — продолжал он. — Я знал тебя, когда ты была совсем маленькой смешной шестилетней девочкой. Как-то раз за обедом ты объявила, что знаешь, как появляются дети: когда взрослые борются друг с другом. Я знал тебя и когда тебе было тринадцать. Ты вычитала где-то, что Софи Лорен сбрила себе брови, а вместо них нарисовала карандашом новые, и ты решила проделать то же самое с младшей сестрой, и она потом выглядела, как маленький вампир, — он улыбнулся. — Так что, не говори, что я не знаю тебя. Я знал тебя и когда ты отправилась на первое свидание в пятнадцать лет. Вернувшись в бешенстве, ты объяснила Лорен, что парень предложил тебе заняться французской любовью. И ты долго не могла понять, что же особенного во французской любви и почему тебе обязательно было встречаться с французом, а не найти простого американского парня. И ты говоришь, что я не знаю тебя! Поверь мне, это не так.

Прошло полминуты. Все это время она стояла молча, задумчиво глядя на огонь. Наконец произнесла:

— Я вижу, ты выяснил все до мельчайших деталей.

— Да, — с нежностью в голосе отозвался он. — Мне очень хотелось знать все об одной прекрасной женщине, которая так неповторимо улыбается. Я хотел понять, почему ее серо-голубые глаза никогда не смеются. Ты заинтриговала меня. Захватила мое сердце. Если бы ты не вернулась домой в этом году, я, наверное, сам поехал бы в Африку, чтобы только взглянуть на тебя. Даже ради этого одного!

Он протянул руки, желая обнять ее. Чувствуя, что, если он только прикоснется к ней, весь водоворот ее эмоций выплеснется наружу, она поспешно отступила назад. И вдруг, споткнувшись, она упала прямо на мягкие подушки дивана. Грегори засмеялся и, приблизившись, наклонился над ней.

— Не надо, Грегори! — воскликнула она.

Его глаза уже загорелись огнем страсти.

— А почему не Грег?

— Я не думаю о тебе как о Греге! Для меня ты Грегори!

Усмехнувшись, он заметил:

— А-га! Значит, ты все-таки думаешь обо мне?

У нее не хватило сил солгать.

— Да, — прошептала она, краснея и с ужасом ощущая, как слабеет под его взглядом ее тело.

Лицо Грегори озарила улыбка. Он склонился еще ниже и коснулся кончиками пальцев ее нежной шеи, затем провел по подбородку.

— И как же ты думаешь обо мне? — продолжал он. — Должно быть, только как о брате Дэнни?

Она кивнула. И хотя лицо ее выражало испуг, она уже до боли во всем теле ждала его прикосновений.

— Или как о зяте Лорен?

Она опять кивнула:

— И так тоже.

— А кем же я прихожусь малышке Лесли? — продолжал он, опускаясь перед ней на колени, не отрывая от нее пристального взгляда иссиня-черных глаз. — Кто я для тебя?

Она встряхнула головой, стараясь отогнать сладостное наваждение.

— Я не знаю, — ответила она чуть слышным шепотом. — Я не знаю… Грег…

— Ты хочешь меня? — спросил он так настойчиво, что она даже содрогнулась, а сердце забилось как бешеное. Его взгляд гипнотизировал ее.

— Я… я не хочу хотеть тебя! — ответила она искренне.

— Я спросил не об этом. Ты хочешь меня, Лесли? — настаивал Грегори.

Она как-то затравленно посмотрела на него и, ничего не ответив, отвернулась. И вдруг ей вспомнился сегодняшний полдень: это покрытое сверкающим льдом озеро! В какой-то миг Лесли снова пережила весь ужас происшедшего. Она видела, как он пытается выбраться из воды — и лед ломается под ним. Она будто слышала, как трещит лед, расщепляясь, раскалываясь под его локтями. Отчаянный страх рос, она уже не могла прогнать его. Что было бы, если бы Лорен и Дэнни не стояли тогда у окна? Что было бы, если бы они не заметили их и не поспешили бы на помощь с веревками и одеялами? Сердце Лесли бешено колотилось, она даже чуть не вскрикнула. Но теперь все позади. Слава Богу, все живы и здоровы.

Снова медленно повернувшись к Грегори, она подумала, что этот разговор — все же лучше, чем те страшные воспоминания. Казалось, прошла вечность с того момента, когда он задал ей вопрос.

— Да, — ответила она и затем твердо повторила еще раз: — Да.

Он обнял ее за плечи и притянул к себе.

— Я буду ждать, я знаю, наступит такой день, когда ты скажешь, что любишь меня, — сказал он, заглядывая ей в глаза. — Я уверен: такой день придет. Ты скажешь мне это, скажешь сама. Потому что захочешь этого. — Еле заметная улыбка появилась на его губах и тут же исчезла — дрожь возбуждения прошла по его телу.