Лежащих в цепи тоже расстреляли, словно в тире. Но тут уже несколько помешали неровности почвы и та прыть, с которой готовые к атаке диверсанты, сорвались с мест и, петляя словно зайцы бросились к своим спасительным флайерам. Кажется, у них правильно сработал инстинкт самосохранения, и они решили спасаться без всякой команды сверху. Ну, ещё бы не побежать, если почти из каждого окна мирное на вид здание огрызается кошмарными пулемётами. Как это не оказалось удивительным, но добрый десяток диверсантов всё-таки сумел сбежать с поля боя. Бой проигран вчистую! И зачем, спрашивается, в таком начинать повторную атаку?

Но у оператора попрыгунчиков имелось своё мнение на этот счёт. Может он хотел отвлечь защитников замка от своих готовящихся к взлёту флайеров, а может просто возжелал отомстить за неожиданную ловушку, но все три ракеты, замаскированные в пашне в струях пламени подскочили над землёй и понеслись к намеченной цели. Да только управление полётом оказалось невозможным! Начинённые смертью заряды сразу стали забирать правее и вверх, чем следовало, попытки выровнять полёт ни к чему не привели из-за слишком маленькой дистанции Но самое гротескное, что смещение траектории полёта вдруг стало катастрофическим для самих диверсантов. Если продолжить плавную дугу от инверсионного следа, то она как раз и упиралась в ту возвышенность, за которой только начали набирать высоту вражеские флайеры. Погибнуть от собственного ружия показалось оператору более чем подлым подарком судьбы, и он вовремя дал команду ракетам на самоуничтожение. Вовремя, это если рассуждать с циркулем или находясь в координационном боефикатора. Иного просто было не дано! Но! Опять-таки злую шутку сыграла слишком уж малая дистанция между местом запуска и заведомой целью. Времени для безопасного самоуничтожения почти не осталось, и набравшие скорость ракеты взорвались практически над злополучной возвышенностью.

Флайеры к тому времени поднялись на высоту двухсот метров и с ускорением пытались по горизонтали уйти в стороны от места взрыва. Причём наверняка уже и щиты энергетические подняли, которые могли худо-бедно выдержать одно попадание. Но и тут врагам не повезло: одна из ракет пошла при самоликвидации вразнос, большая часть боеголовке сместилась в сторону и по нелепой случайности вонзилась прямо в район топливных баков. Объятое пламенем устройство ещё только начало падать на землю, а у всех наблюдателей сложилось твёрдое мнение: в живых там не останется никто.

Второй флайер как-то неуверенно вильнул пару раз по горизонтали, затем дал круг печали над догорающими подельниками и на максимальной скорости убрался восвояси. Вряд ли у него на борту оставалось больше пяти, шести человек.

С минуту в замке царило полное молчание. Все ждали, какие последуют команды. Но вместо них майор Парадорский поинтересовался:

–  Алоис, твои камеры наружного наблюдения все чётко отработали?

–  Обижаешь! Кино получится, как для учёбно-показательного фильма. В Дивизионе будут по нему экзамены сдавать, а в Восьмом Секретном Корпусе - зачёты.

–  Ладно! Тогда связывайся со столицей баронства, и пусть Аристронг высылает сюда часть полка и следователей. Теперь это их будет основная работа. ВА все остальные…

Он сделал паузу, во время которой Гарольд многозначительно буркнул:

–  Светать начинает…

–  Вот и я об этом. С мест не двигаться, следить за телами на поле, если хоть кто-то шевельнётся, стрелять не на поражение, прижимать огнём. А мы ещё сейчас внешний репродуктор на нашем флайере задействуем. Надо ведь будет хоть парочку пленных для беседы сохранить…

Пока Малыш мотался во флайер, послышался голос Инги:

–  Командир, мне кажется, тут одни тушки остались. Мой экран ведь самый лучший… Так вот, никто не шевелится…

Подобный расклад расстроил больше всех самого Парадорского:

–  Вот незадача, а! Погорячились мы, однако! Кто теперь будет о своих злых умыслах признаваться?

На это послышался смешок Арматы:

–  Говорят, в подразделениях Доставки есть для таких дел некроманты…!

–  С них станется…, - заулыбался майор.
– Хотя в некотором роде и самого барона можно считать некромантом. У него и мёртвые показания дадут.

3595 г. апрель, вотчина барона Аристронга

Всё-таки с пленными повезло, два подранка выжило и следственные службы баронства их взяли в оборот. В этом деле офицеры группы Парадорского не участвовали. С особой вальяжностью и беспечностью они три дня отплавали в море, подзагорели, насладились глубоководными путешествиями с аквалангами и только потом вернулись в столицу. Обратный путь в замок прикрытого плащами Феликса, лишний раз убедил свидетелей, что и сам баронет находился в гуще событий на морском побережье.

Причём правитель сразу накрыл для всех героев праздничный стол, от одного вида которого глаза мутнели и разбегались в стороны. Потом всем разрешил сутки отдыхать, по возможности, а Парадорского потащил в свой медвежатник. Этакий сибаритский подвал, примыкающий к тронному залу, где хранились наилучшие сорта выдержанных коньяков, и куда допускалось за всю историю этого хранилища от силы пять, шесть посторонних человека. Именно там Зел проводил личные обучения своего нового приятеля на стезе великой науки дегустации. И именно туда приглашал, когда хотел изрядно выпить сам и по душам поговорить на разные темы со своим великовозрастным учеником.