— Как я понимаю, ты узнал ее, — сурово в ночной тишине прозвучал голос Беатрис.

— Как оказалась здесь эта фотография? — спросил Уилфрид, медленно произнося слова, и растерянно оглянулся на Беатрис.

— Ты признаешься, что знал ее? — задала она вопрос тоном прокурора.

— Да, я встречался ней, — с трагическим надломом в голосе ответил Уилфрид, не замечая странного тона Беатрис. — На этой фотографии рядом был я. — Он снова перевел взгляд на фотографию. — Кто-то отрезал мое изображение. Вот смотри, на ее плече видна моя рука. — Он страдальчески улыбнулся.

— Неужели? Что же произошло между вами?

— Просто разошлись. — Он пожал плечами. — Когда-то мне казалось, что это невозможно.

Не хочет признаться в том, что бросил беременную Гертруду, поняла Беатрис.

— Но ты не ответила на мой вопрос, Бетси. Как оказалась эта фотография у тебя? И почему она стоит здесь, рядом с твоей постелью?

— Гертруда, или, как звали ее родные и друзья, Труди, была моей сестрой.

— Сестрой?! Но почему в прошедшем времени? — Он озабоченно свел брови.

Беатрис прикусила губу, боясь расплакаться. Наступила гнетущая тишина.

— Она умерла, — выдохнула наконец она.

— Не может быть! — почти простонал Уилфрид. — Я давно не видел ее, но мне и в голову не приходило, что она могла умереть. — Он схватился за голову. — Расскажи как? Когда?

— Я не могу сейчас говорить о ней. Тебе лучше уйти.

Уилфрид механически оделся.

— Я не понимаю. Ты должна мне рассказать, Бетси. Я не могу сейчас уйти, не узнав...

— Только не сейчас! — воскликнула Беатрис, сдерживая рыдания. — У меня нет сил, оставь меня в покое!

— Хорошо, тогда завтра. Я приду к тебе в кабинет завтра.

Беатрис понимала, что обязана объясниться с Уилфридом. Возможно, завтра ей будет легче разговаривать с ним. Сегодня ее сжигало чувство стыда и вины перед сестрой, и она с трудом владела собой. К завтрашнему дню она возьмет себя в руки.

Не прощаясь, Уилфрид вышел из спальни. Беатрис не шевельнулась, пока не услышала, как завелась и отъехала его машина. Только после этого она встала с постели и надела халат.

В определенном смысле она даже испытывала облегчение, что он наконец узнал ее тайну. Только не всю. Говорить ему о Поле она еще не была готова. Если даже известие о смерти Труди заставило его страдать, то этого еще недостаточно. Да и чего ему страдать, если он не любил Гертруду? Расстроился, может быть, ведь они были близки какое-то время.

Ночью Беатрис почти не спала и утром почувствовала, что не горит желанием разговаривать с Уилфридом. Когда Памела вошла в дом, она сразу заметила несчастное лицо хозяйки.

— Что-то случилось? — спросила она. — Вы не поладили с Уилфридом?

— Что значит не поладили? — разозлилась Беатрис. — Ты что-то говорила Уилфриду в мое отсутствие?

— Ничего я ему не говорила. Просто я видела, как он смотрит на вас. Он не стал бы появляться в доме, если бы не хотел встреч с вами. Бетси, по-моему, он по уши влюбился в вас.

— Ты несешь чепуху. Он привык крутить романы, а на серьезное чувство он не способен. Кроме этого, у меня есть Роберт. Он сделал мне предложение.

— Правда? Вы мне этого не говорили. И вы дали согласие? Потрясающая новость! Не замечала я, чтобы вы питали к нему особенные чувства. Я и Уилфриду так сказала...

Памела осеклась и посмотрела испуганными глазами на хозяйку.

— Что ты сказала Уилфриду? — вкрадчиво спросила Беатрис, убедившись, что оказалась права в своем подозрении.

— Я просто высказала свое мнение, что Роберт вам не подходит, вот и все.

— Кто тебе дал право высказывать постороннему человеку свое мнение о моем друге? Ты о нем ничего не знаешь! Роб самый порядочный, самый добрый мужчина на свете!

— Тогда почему же он так долго собирался сделать вам предложение? — язвительно спросила Памела, переходя в контратаку.

— Потому что Роб не такой, как некоторые двуногие самцы, готовые спариваться с кем попало и где попало!

Памела покачала головой.

— А может, потому, что рядом с вами появился другой мужчина? Он решился сделать предложение только после того, как столкнулся здесь с Уилфридом! Тут-то он и понял, что дружбе вашей конец, если только он не женится на вас.

— Ничего подобного! — Беатрис упрямо продолжала защищать Роберта. — И не смей больше обсуждать мою личную жизнь за моей спиной!

Памела покраснела, но сохранила независимый вид.

— Что вы ответили Роберту? Что вы согласны?

— Обещала подумать, — недовольно буркнула Беатрис.