Андреа с улыбкой посмотрела на мать.

— Все будет хорошо, мама. Все будет просто замечательно!

Ким, улыбнувшись, взяла дочь за руку.

— Ты самая лучшая дочь, какая только может быть, я всегда это знала, девочка моя, — проговорила она растроганно, глядя в глаза Андреа.

— Я тебя очень люблю, — пробормотала Андреа, радуясь, что она наконец может хоть частично отплатить матери за ее любовь и заботу. Что значит по сравнению с этим разбитое сердце?

Обе женщины вздрогнули от громкого стука в дверь.

На лице Ким отразилось беспокойство, Андреа приняла воинственный вид.

— Не обращай внимания, мам. Постоят и уйдут. Почти каждый вечер после рабочего дня по подъезду ходили подростки, назойливые и агрессивные, стучали в двери и требовали денег.

Слава богу, что мы отсюда уезжаем, подумала Андреа.

Послезавтра они должны были лететь в Малагу, чтобы подыскать жилье, и Андреа не могла этого дождаться. По крайней мере она займется поисками, некогда будет думать о своем разбитом сердце.

В дверь постучали снова, громко и требовательно.

— Ну, знаете! — рассердилась Андреа. — С меня хватит.

Она решительным шагом подошла к входной двери, готовая наброситься на хулиганов, однако сквозь матовое стекло виднелся неясный силуэт высокой мужской фигуры.

Стук раздался опять, захрипел испорченный дверной звонок. У муниципального совета все не доходили до него руки, как и до многого другого в этом доме.

Андреа рывком открыла дверь, и взгляд стальных серых глаз приковал ее к месту.

— Никогда больше не смей меня бросать, — произнес Никос голосом, от которого у Андреа побежали по спине мурашки.

— Но как… как… — пролепетала она, чувствуя, как сквозь охватившее ее недоверчивое изумление пробивается радость.

— Как я тебя нашел? Это было нелегко, уж поверь. — Никос обвел недоуменным взглядом тесную, затхлую прихожую. — Ты забилась в такую дыру. — Он повел носом. — Чем это здесь пахнет?

— Это от сырости, — произнес тихий голос со стороны, кухни. — Здравствуйте, мистер…

Андреа резко повернулась. В дверях кухни стояла встревоженная Ким.

— Вассилис. Никос Вассилис, — коротко представился Никос. — Я приехал за Андреа.

— Я не поеду с тобой! — выкрикнула Андреа.

— Что происходит? — с беспокойством спросила Ким, подходя.

— Ничего! Совершенно ничего! — торопливо заговорила Андреа. — Мистер Вассилис просто ошибся номером! Он уже уходит! Без меня!

— Ничего подобного, — фыркнул Никос. — Собирай вещи, и не забудь свой паспорт!

— Я никуда не иду!

— Еще как идешь, — прорычал он. — Ты возвращаешься в Афины. Должен тебе заметить, ты несколько поспешила с отъездом. Ты, может, и получила деньги, которых добивалась от своего деда, — в голосе Никоса звучал сарказм, — но из-за твоего неожиданного исчезновения он чувствует себя… обманутым. Он требует, чтобы ты вернулась в Афины и выполнила свои… обязательства. Иначе он отменит слияние компаний!

— Ну да, конечно, как же я забыла про ваше драгоценное слияние? — ехидно проговорила Андреа. — Это же было твоей главной целью, если я не ошибаюсь!

Никос почему-то не обиделся.

— Было и кое-что другое, насколько мне помнится. И я твердо намерен это продолжить, как только ты вернешься в Афины, чтобы выполнить свои… обязательства по отношению ко мне. — Он умолк, сверля Андреа глазами, и она обмерла от нахлынувших на нее воспоминаний.

Это не ускользнуло от Никоса, его губы сложились в невеселую улыбку.

— Понимаешь, Андреа mou, я тоже чувствую себя обманутым.

Его голос дрогнул, но он тут же овладел собой и посмотрел на ничего не понимающую Ким.

— Мне нужно поговорить с Андреа. Наедине. Не будете ли вы так добры…

— Мне нечего тебе сказать! — перебила его Андреа.

— А мне наоборот, нужно сказать тебе очень многое, Андреа mou, — сказал Никос, и от его вкрадчивого голоса и устремленных на нее сердитых глаз Андреа почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.

Ким выступила вперед и загородила ее собой.

— Мистер Вассилис, если моя дочь не хочет говорить с вами…

Последние ее слова были заглушены удивленным восклицанием Никоса. Он посмотрел на Андреа.