– Н-не знаю… – нерешительно произнесла Юлька. – Для этого ты все-таки должна была кому-то крепко насолить.

Домой от подруги Оксана шла, напряженно оглядываясь по сторонам. Ей казалось, что вот-вот из-за какого-нибудь угла выскочит шантажист. Он представлялся ей одетым в черную куртку и вязаную шапку до подбородка с прорезями для глаз. В таком прикиде, кажется, были те уроды, что били Сашку Семенова и других ребят. Оксана тут же одергивала себя, убеждая, что днем при всем честном народе никто не станет бегать в дурацкой маске, но тревога никак не оставляла ее. Даже в собственный подъезд она смогла войти только вместе с соседкой, возвращающейся с огромными сумками из магазина.

Пока девушка возилась с замком, в квартире надрывался телефон. Захлопнув дверь и скинув туфли, Оксана подбежала к аппарату. Она рассчитывала, что звонит Юлька, которая наверняка придумала какой-нибудь замечательный выход из ситуации.

– Получила? – прозвучал в трубке странный, какой-то «шерстяной» голос. Оксане показалось, что говоривший специально заглушал его, прикладывая ко рту толстую тряпку.

От страха Оксана не смогла ничего ответить. Она приросла к полу и была не в силах не только говорить, но даже и двигаться.

– Значит, получила, – удовлетворенно хмыкнула трубка. – Понравилось?

– Зачем это? – с трудом просипела Оксана.

– Скоро узнаешь.

Вслед за этими словами послышался неестественный смех, а потом раздались короткие гудки зуммера, иглами впивавшиеся в мозг девушки.

Впервые за всю свою школьную жизнь Оксана не приготовила домашнее задание ни по одному предмету. Весь вечер она просидела, уставившись в учебник по истории, не прочитав при этом ни слова. Перед ее глазами стояла фотография, на которой она, Оксана Величко, словно заправская воровка, смело лезла в чужую сумку. А за кадром этого видения слышался противный «шерстяной» голос, беспрерывно повторяющий: «Понравилось? Понравилось? Понравилось?»

Бежали дни. Когда история с присланными фотографиями и гадким голосом в телефонной трубке уже начала казаться Оксане не чем иным, как идиотским розыгрышем, когда она перестала шарахаться от каждого человека в черной куртке и даже снова начала выходить на улицу вечерами, случилось то, чего она уже почти перестала сиюминутно ожидать. Однажды вечером, часов в девять, Оксана возвращалась домой от Юльки, с которой вместе готовилась к зачету по химии. На детской площадке, у беседки, куда почти не доходил жидкий свет старого фонаря, ей преградили дорогу трое… в черных куртках и вязаных шапках с прорезями для глаз. У Оксаны мелко-мелко задрожали колени и мгновенно пересохло во рту. Один из преградивших путь втолкнул ее в вонючую загаженную беседку. Оксана от страха уже почти не держалась на ногах и сразу шлепнулась в своем светлом бежевом пальто на грязную скамейку.

– Что вам надо? – прошептала она.

– Мы всего лишь хотим тебе кое-что продать, – тем же «шерстяным» голосом сказал втолкнувший ее в беседку. Теперь Оксана видела, что он кутает низ лица в толстый темный шарф.

– Продать? – Оксану била крупная дрожь. – Что?

– Фотографии одной воровки.

– Я не воровка, – жалко просипела Оксана.

– Этого тебе уже не доказать!

– Но что вам надо? – Оксанины глаза были полны слез, которые она с трудом сдерживала.

– Я же сказал, хотим, чтобы ты купила у нас свое изображение.

– У меня нет денег…

– Возможно. Зато у тебя есть ювелирные изделия с бриллиантами.

Оксана задохнулась от ужаса. У нее, действительно, были сережки и колечко с маленькими блескучими бриллиантиками. На прошлое Восьмое марта отец подарил Оксане с мамой на двоих комплект, состоящий из перстенька, сережек и цепочки с крохотной подвеской. Мама взяла себе кулончик, а Оксане достались серьги и тоненькое изящное колечко.

– А если я не стану покупать фотографии? – звенящим голосом спросила Оксана.

– Если завтра в это же время ты не принесешь сюда свое золото, то на следующий день вся школа будет увешана твоими фотографиями, увеличенными еще в два раза.

Оксана еле сдержала готовый вырваться крик, а троица в черных куртках вышла из беседки и, не торопясь, отправилась в глубь двора. На ходу они стянули с себя шапки с прорезями. Оксана дорого дала бы за то, чтобы узнать, чьи лица скрывались под ними.

Следующий день прошел для Оксаны Величко как в дурмане. Сказавшись больной, она ушла со второго урока домой. Дома, до прихода родителей, ничком пролежала на своей тахте в полуобморочном состоянии. Когда вернулись с работы отец с мамой, Оксане пришлось довольно долго изображать напряженную подготовку к урокам. В 20.50, зажав в кармане футляр с отцовым подарком, она крикнула маме, что сбегает минут на двадцать к Юльке, чтобы отдать тетрадь по физике. Передача украшений произошла быстро, без слов, и Оксана вернулась домой даже раньше, чем обещала родителям.

Постепенно Оксана съехала с пятерок на абсолютные четверки, а потом стали проскакивать и троечки. Классная руководительница вела с ней воспитательные беседы, как раньше с Сухоруковым, но все мысли бывшей круглой отличницы были заняты только одной думой: что произойдет, когда родители хватятся украшений. Когда Надежда Ивановна пообещала вызвать в школу Оксаниных родителей для решения вопроса с успеваемостью дочери, девушка очнулась. Нет! Никаких родителей! Она сошла с ума! Ей ведь придется оправдываться, а как? Оксана налегла на учебу и выправила положение. Победу над Оксаниными тройками и четверками Надежда Ивановна отнесла исключительно на счет своего умения правильно и вовремя работать с учениками. Правда Олег Сухоруков по-прежнему учился плохо и прогуливал уроки, но Надежда Ивановна считала, что и там не все еще потеряно и победа все-таки не за горами.