– Я беседовала с Шелби пару часов назад. Очень мило с ее стороны пригласить тебя остановиться в ее доме. Без всяких задних мыслей, знаешь ли.

Мег в ответ ограничилась нейтральным:

– Понимаю.

Бёди подолбила соломинкой ледяной кубик.

– Раз ты, похоже, не готова принять предложение Шелби, Хейли подумала...

– Мама! – Хейли метнула убийственный взгляд.

– Ах, извиняюсь. Я думаю, тебе будет удобнее в гостинице. Это ближе к клубу, чем от дома Шелби, поэтому не придется так далеко ездить на работу, а сейчас множество номеров не заняты. – Бёди пырнула соломинкой в основание стаканчика достаточно сильно, чтобы пробить дырку. – Можешь вселиться в апартаменты «Жасмин», милости прошу. Там даже кухня имеется, наверняка помнишь, ведь столько раз ее скоблила.

– Мам! – Бледное лицо Хейли залилось румянцем. Мег уловила истерический надрыв в голосе подруги и встревожилась. – Мама хочет, чтобы ты жила у нас. Это не только моя идея.

Чрезвычайно сомнительно, но нельзя недооценивать, что Хейли дорожит их дружбой достаточно, чтобы схлестнуться с матерью. Мег взяла невостребованную половинку печенья Хейли.

– Большое спасибо за приглашение, но у меня другие планы.

– Какие планы? – вскинулась Хейли.

– Перебраться обратно в церковь.

– Тед тебе не позволит, – скривилась Бёди.

– Замки сменили, и я хочу вернуться в собственное жилище. – Мег не упомянула камеры наблюдения, которые Тед сегодня окончательно установит. Чем меньше людей знают об этом, тем лучше.

– Понятно, однако мы не всегда можем получить желаемое, – заявила Бёди, выпуская на волю своего внутреннего Мика Джаггера [46] . – Ты так и не собираешься подумать о ком-нибудь, кроме себя любимой?

– Мама! Это же хорошо, что она возвращается обратно. Почему ты злишься?

– Очень жаль, Хейли, но напрасно ты отказываешься признать, что Мег – причина всех неприятностей. Вчера у Франчески... Тебя там не было, и ты не видела...

– Я же не глухая. Я слышал, как ты болтала по телефону с Шелби.

Очевидно, в плотине молчания нашлось несколько дырочек.

Бёди чуть не опрокинула стакан, вставая со стула.

– Мы делаем все возможное, чтобы ликвидировать твои безобразия, Мег Коранда, но наших усилий недостаточно. Ты могла бы немного помочь. – Женщина схватила пиджак и зашагала прочь, рыжие волосы заполыхали под яростным солнцем.

Хейли крошила печенье на вощеный квадратик.

– Наверное, ты вполне можешь вернуться в церковь.

– Похоже, ты одна так считаешь. – Глядя, как Хейли уставилась куда-то вдаль, Мег заволновалась. – Очевидно, я не слишком преуспела в решении собственных проблем, но если что-то тебя беспокоит... Если хочешь поговорить, я готова выслушать.

– Мне нечего сказать. Нужно возвращаться к работе. – Хейли схватила оставленный матерью стаканчик вместе с останками печенья и укрылась за стойкой.

Мег отправилась обратно в здание клуба, чтобы забрать тележку с напитками. Она оставила доверенное имущество рядом с питьевым фонтанчиком и, добравшись, увидела очень знакомую и крайне нежелательную фигуру, вынырнувшую из-за угла. Дизайнерский сарафан и Лубутеновские шпильки свидетельствовали, что недоброжелательница явилась не для игры в гольф. Женщина зашагала к Мег кратчайшим путем, каблуки цок-цок-цокали по асфальту и стихли, когда хозяйка пошла по траве.

Мег подавила побуждение перекреститься, но, когда Франческа остановился перед ней, не смогла сдержать стон:

– Пожалуйста, только не говорите того, о чем я подумала.

– Да, я тоже не на седьмом небе от счастья.

Быстрое движение руки снесло солнцезащитные очки на макушку и открыло яркие зеленые глаза под бронзовыми веками в окружении густых ресниц, щедро умащенных тушью. Тот скудный макияж, с которым Мег начала рабочий день, давно стек вместе с потом, и в то время как Франческа благоухала флердоранжем, Мег попахивала прокисшим пивом.

Она посмотрела сверху вниз на крошечную воительницу:

– Вручите мне для начала пистолет, чтобы я могла самоубиться?

– Не паясничай, – парировала Франческа. – Будь у меня пистолет, давно бы уже тебя пристрелила. – Она отогнала муху, имевшую наглость жужжать слишком близко к изысканному лицу. – Наш гостевой коттедж расположен в отдалении от дома. Тебе будет предоставлено все необходимое.

– Будет ли мне предоставлено право называть вас «мама»?

– Нет, Боже упаси. – Что-то напрягло уголок накрашенного рта. Гримаса? Ухмылка? Трудно определить. – Зови меня «Франческа», как все остальные.