Его прикосновение показалось Эффи чем-то восхитительным. Потрясающим. Оно не испугало ее, скорее она почувствовала облегчение. Его рот двигался по ее губам, а Эффи не знала, что делать со своим дыханием, стараясь задерживать вдох и выдох как можно дольше. Наконец, ее губы приоткрылись, и… она почувствовала его язык.

Ощущение было похоже на шок. И в то же время оно было очень приятным.

Этот нежный клин мускулов и поглаживал, и слегка подразнивал. Сначала он медленно проскользнул внутрь, потом так же медленно начал двигаться, пока, наконец, она не расслабилась и полностью не отдалась этому глубокому влажному поцелую.

Через некоторое время Закари отстранился и пристально посмотрел на нее. Он пробудил в ней вкус. Теперь была ее очередь попросить о большем.

— Твои мечты не так уж глупы.

— Да? — По ее спине пробежала дрожь. Какая-то ее часть хотела оказаться в его постели, другая — убежать прочь.

— Когда-нибудь, возможно, это станет реальностью.

— Но, ваше величество…

— Ты сможешь называть меня просто Закари, если вернешься за этим подносом через пять минут. — Его глаза, не отрываясь, смотрели на нее. — Если ты не вернешься, поднос будет стоять снаружи, а я останусь в постели, но… но тогда меня уже можно не беспокоить.

Она выскользнула из его спальни и, присев у себя на край постели, начала покачиваться из стороны в сторону. За пологом шатра предостерегающе завывал ветер. Словно фурии кричали ей: «Будь осторожна, не глупи, не отдавай себя мужчине, который не может тебе ничего обещать, кроме нескольких часов в его объятиях». Кулон ее матери, который Эффи чувствовала на своей груди, тоже, казалось, хотел предупредить, что этот мужчина может ее взять, а потом просто исчезнуть из ее жизни.

Но что за мужчина!

Сегодня, пускай хоть на один день, она может стать принцессой и пожить в прекрасной сказке.

Дрожащими руками Эффи сняла с шеи кулон, словно повернула к стене фотографию… Закари бы никогда не признался, что у него была связь с горничной, — а что до будущего мужа, то разве он поверит, что она спала с королем?

Он дал ей пять минут. Она вернулась через три.

— Сними платье, — велел он.

Немного не так она себе это представляла. Эффи хотела, чтобы он снова поцеловал ее, хотела, чтобы он раздел ее, но, в конце концов, что она знает о сексе? Какой бы мужчина захотел бы ее в этом нелепом форменном платье?

— Сними платье! — снова скомандовал Закари, и теперь в его голосе слышалось нетерпение.

Каждая пуговица, которую она расстегивала, казалось, унижала ее, приближая к чистилищу, но, когда платье упало на пол она оказалась… прямо в аду. Она стояла перед ним, такая крупная, откровенно стыдясь своих роскошных форм. Одна ее рука прикрывала грудь, проглядывающую сквозь кружевную ткань лифчика, другая же скорее вцепилась в трусики.

Но Закари был очарован — Эффи оказалась еще более прекрасной, чем он представлял себе. Но как она трогательно застенчива, как неловка… Он почувствовал, как что-то сжалось у него внутри. Голос, который приказал ей раздеться, теперь звучал мягче:

— Эффи, ничего нет более прекрасного для мужчины, чем тело невинной девушки.

— Ну, в этом я не могу согласиться, — ответила Эффи дрожащим голосом. — Вряд ли невинность такое уж ценное качество в наши дни.

В ее словах была доля правды. Его страсть всегда была нетерпеливой, а время слишком дорого, чтобы тратить его на неумелых любовниц. Но сегодня сама Эффи и ее бесценная невинность — это именно то, что ему действительно было нужно.

— Я научу тебя.

Видя, как смущена девушка, Закари вдруг почувствовал ответственность, ту самую ответственность, с которой жил, можно сказать, всю свою сознательную жизнь. Просто он никогда не чувствовал ее по отношению к женщине. Но сейчас ему хотелось — нет, он был должен! — сделать так, чтобы Эффи этот день запомнился на всю жизнь.

Он встал с постели и подошел к ней.

Обнаженный и сильный, восхитительный в своей мужской красоте, Закари стоял перед дрожащей девушкой, почти готовой расплакаться от стыда и желания. Он взял ее за руку и повел к постели — постель была не убрана, душ не принят, вся привычная утренняя рутина забыта. Он чувствовал ее дрожь. Вдыхая в себя одурманивающую смесь страха и желания, он уложил Эффи на постель и накрыл простыней. Увидел, как она расслабилась, и поклялся себе, что ни за что первым не снимет с нее эту простыню.

Это сделает она сама.

Трепет возбуждения прошел по его телу, когда он принял решение — это она, Эффи, будет ведущей в их сегодняшнем дуэте.

Закари смотрел на дрожащие губы девушки, чувствовал ее скованность. Не могло быть и речи ни о каких сюрпризах или всплесках любовного экстаза. Но это не раздражало его. Скорее наоборот. Сегодня он мог дать ей другое — открыть секреты наслаждения.

Его ладонь коснулась ее щеки, большой палец мягко погладил нижнюю губу, заставляя Эффи расслабиться. Он наклонил голову, их губы встретились.