— Я звякну Лидии, а ты — юристам, пусть готовят контракт.

— Что-нибудь еще? — спросила Джессика.

— Мне нужен продюсерский кредит.

— Не проблема. Позвони мне, после того как поговоришь с Лидией.

— Ладно. — Селеста захлопнула телефон.

Она улыбнулась. Прежде чем набрать номер Лидии, надо было сделать еще один звонок, чтобы поквитаться с Дэмиеном. Селеста знала, что, помимо роли в «Семи минутах после полуночи», может разъярить и уязвить его, довести до белого каления и невменяемости — тех самых чувств, которые сейчас бушевали в ее душе.

Она снова открыла мобильник. Этот номер, как и у Джессики, был настроен на распознавание голоса.

— Фредерик, слушаю.

— Милый, — промурлыкала Селеста.

— О, моя Сиси! А я как раз думал, объявишься ли ты сегодня, — томно произнес Фредерик.

— Сегодня большой день. — Предвкушение удовольствия грело душу Селесты.

— Насколько большой?

— Размером с «Черную карту». — Это был намек на безлимитную кредитку, которую Дэмиен хранил в сейфе, ошибочно полагая, что Селеста ничего о ней не знает.

— О! — простонал Фредерик, точно был вне себя от восторга. — А мы как раз сегодня утром получили такую прелесть от Кристиана Лабутена!

— Отлично, я возьму двадцать пар.

— Твой Дэмиен, похоже, крепко влип, — хихикнул Фредерик. — Он вернулся из Новой Зеландии?

— Вчера вечером.

— А бывший дружок моего бойфренда работает на съемках того фильма гримером. У Брианы Эллисон, актрисы. Ну, ты ее знаешь.

Селеста почувствовала, как внутри закипает ярость. Разумеется, Фредерик в курсе. Все в курсе. Киношный мир так тесен. Бывшие дружки чьих-то бойфрендов гримируют, занимаются художественным оформлением, играют, пишут сценарии, продюсируют, работают на подхвате, подвизаются агентами или режиссерами. Словом, шесть степеней отчуждения минус пять [2] .

— Лапочка, — прошипела Селеста. — Говорят, она любит девочек.

— Любопытно, — проворковал Фредерик. — А я слышал, что мальчиков.

Будь Фредерик женщиной, она бы выцарапала ему за это глаза. Но, как представитель племени кошачьих и женоподобных, Фредерик мог говорить что угодно, и они оба это отлично знали. В качестве компенсации за пятнадцать «косарей», которые Селеста отстегнет его магазину, Фредерик поделится с ней пикантной сплетней о малышке Брай. А если захочет расстараться, то начнет распускать по адресу мисс Брианы Эллисон самые убойные слухи — скажем, про гонорею или метамфетамин.

Селеста крепче сжала телефон.

— Буду через двадцать минут.

— Тебя, дорогуша, я и сорок подожду. Чао!

Селеста бросила мобильник на пассажирское сиденье и придержала руль коленом. В сумочке от Шанель должен быть флакончик. Она скончается, если сейчас же не нюхнет. Ни одной кофейни «Старбакс» по дороге, а у нее еще столько покупок и такое недосыпание (дурочка, три часа рыдала, уткнувшись в египетскую простыню), что ей нужно встряхнуться. Она подцепила порошок розовым ногтем. Вдох. Другой. Потом вытерла под носом и бросила взгляд в зеркало заднего вида. Порядок.

У Лидии Олбрайт разваливался фильм. Исполнитель главной роли Брэдфорд Мэдисон сидел на нарах. Режиссер Займар торчал на Бали — на тайской «травке». Студия «Уорлдуайд пикчерс» перекрывала кислород, замораживая финансирование: фильм закрывали. Лидия была самым крупным продюсером в Голливуде, имея кассовые сборы свыше миллиарда долларов и эксклюзивный контракт с «Уорлдуайд». Однако ее последний фильм, «До конца», публике не понравился. Картина обошлась студии в 175 миллионов долларов, а в мировом прокате она собрала всего 125 миллионов. Еще 100 миллионов поступят от продажи DVD-дисков, однако эти цифры, по меркам «Уорлдуайд», недостаточно велики. И Лидия знала, что здесь, где делаются огромные деньги, ее следующий фильм, «Семь минут после полуночи», просто обязан стать хитом.

Лидия сбросила туфли от Александры Нил и босиком прошлась вдоль застекленной стены офиса, размещавшегося в бунгало на территории «Уорлдуайд». Посмотрелась в зеркало на северной стене (установленное там, чтобы она могла поправлять прическу). Для тридцати восьми (если честно, ей сорок два) лет ее светлая кожа выглядела великолепно — пока ни подтяжек, ни рубцов. Только химический пилинг и еженедельная микродермоабразия. Густые волосы цвета красного дерева уложены в высокую прическу, чтобы подчеркнуть высокие скулы, и ветераны (в основном вышедшие в тираж, но по-прежнему завтракавшие в «Нейт-н-элз») утверждали, что она похожа на Джейн Расселл в фильме 1953 года «Джентльмены предпочитают блондинок». Правда, лоб пересекала морщинка, а под голубыми глазами обозначились темные круги, которые сегодня утром она тщетно пыталась замаскировать густым тональным кремом от Лоры Мерсье. Этой ночью она плохо спала. Как же это случилось? За последние двое суток фильм «Семь минут после полуночи» мог навсегда распрощаться с возможностью выйти на большой экран.

Когда Уэстон Бирнбаум, президент «Уорлдуайд пикчерс», скоропостижно скончался, а президентом по производству стал Арнольд Мэрфи, Лидия поняла, что это может стать концом не только ее фильма, но и ее карьеры в «Уорлдуайд». Она тяжело опустилась на стул. Вопреки обещаниям дизайнера по интерьеру декор терракотовых тонов и насыщенный красный цвет стеновых панелей, призванные создать в офисе атмосферу тепла и уюта, себя не оправдали.

Чертов Мэрфи! Как они могли назначить Арнольда Мэрфи президентом по производству? Он был заклятым врагом Лидии и законченной свиньей. Толстяк-коротышка, лысоватый, с клочками рыжих волос, Арнольд полностью соответствовал прозвищу, которое Лидия ему придумала, — Лепрекончик. Теперь око за око, зуб за зуб. На сей раз, и Лидия это знала, у Арнольда был целый ряд преимуществ, чтобы нанести ей сокрушительный удар.