–  Да ладно. Это тебя только первые лет десять будут одаривать, потом уже забывают.

–  Первые десять лет?!
– С ужасом спросила девушка.
– О… это жестоко!

–  По отношению к ним? Так им и надо.

В дверь деликатно постучали, и на пороге появилась Юнона.

–  Ри. Нам пора.

–  Ох… ну, да прибудет с нами терпение… - Вздохнул Грандсир, беря за руку Адриану.

Юнона улыбнулась.

–  Грандсир. Вас тоже ждут, но пока в другом месте.

–  Э?… Я же, кажется, говорил, что меня сегодня ни для кого нет…

–  Вы же не собирались отправиться на обряд в обычном костюме? Есть церемониал. Вот согласно ему и будете переодеваться. Гост. Проводи Грандсира.

Душелов, возникший за плечом Юны, виновато развел руками.

–  Риана.

–  Уже иду, - улыбнулась вампиресса, потянувшись к своему мужчине.

–  Без поцелуев, - окликнула ее Юнона.

Ри тяжело вздохнула, высвободила ладонь и перешла к Юне, вампирша взяла Адриану за руку и повлекла за собой, что-то строго выговаривая.

Мист и Гост остались одни.

Резиденция Неведомого клана

…Мист, уже остро жалевший, что не настоял на тайном обряде, разместился на лодочке, которой правил его бывший Сир. Владимир с легкой усмешкой смотрел на Мстислава, но не злорадствовал… по крайней мере, вслух.

Ри же пришлось плыть на другой лодочке, и правил ей ее отец. Это немало удивило вампирессу, но пришлось забраться на борт и плыть - ее ждал Мист.

Около беседки девушка легко перепрыгнула на берег, взглянула недоуменно на Мстислава - обе лодочки мгновенно отчалили от берега.

"И?" - Мысленно, с легкой паникой, спросила она.

"Лин сейчас будет нас давить умными словами…", - и уже рядом два вампира направились к импровизированному алтарю, где уже стоял Кардинал.

Перед Лином на алтаре стояла высокая чаша, с чем-то непонятным и дымящимся.

Легкий парок поднимался в воздух, насыщая все вокруг ароматом чего-то странного.

–  Добрая ночь, сегодня, - сказал тихо Лин.

–  Добрая и темная… - Откликнулся Мстислав.

Ри улыбнулась.

–  Добрая и тихая.

Лин улыбнулся ей в ответ.

–  Ненадолго. Ну что, приступим?

Пара лишь кивнула, проникаясь торжественностью момента.

Лин заговорил на каком-то незнакомом языке, что для Ри, что для Миста. Но странным образом пара понимала, о чем говорится.

–  Сегодняшняя ночь станет необычной для вас самих и для ваших близких. Редко истинные Дети Ночи соглашаются связать свои дороги воедино, сплести свои проблемы и свои радости, делиться с кем-то своей душой и своей кровью. По доброй ли воле вы пришли сюда? По зову ли сердца, а не разума?

–  Да.
– Отозвался Савл легким полушепотом.

–  Да, - улыбнулась Риана.

–  Уверены ли вы, что связав себя в одно целое, не пожалеете вы об этом? И как гладь этого озера мысли ваши друг для друга будут открыты и понятны? Понимаете ли вы, что став едиными, вы уже не сможете взглянуть на кого-то другого? Не сможете жить друг без друга, не сможете остаться одни, и потеряв второго, потеряете себя сами?

–  Да.
– Вновь повторил вампир.

–  Да, - кивнула Риана.

–  Ночь - царство без конца и без края. Но и у любой ночи есть враг - день. Не бывает ночи без дня, как не может быть и дня без ночи. Став едиными, каждый из вас станет для другого самым необходимым, самым единственным. Последний раз спрашиваю вас, понимаете ли вы, на что идете? Согласны ли вы с тем, что принесет этот обряд в вашу ночь?

–  Согласен.
– Мист подавил желание отвесить занудному старикашке пинка. В конце концов не тормоза какие стоят перед ним, а вполне соображающие лю… вампиры. Зачем по сто раз переспрашивать?

Лин лукаво посмотрел на вампира.

"Будешь обзываться занудой, сокращать обряд не буду. Есть желание ответить на сто положенных по церемониалу вопросов?"

"Есть желание потерять лишние зубы?", - мило ответил вампир, - "Продолжай уже, Ваше Занудство Кардинал Лин Ворчливый".

Лин закатил глаза.

–  Ри, ты в курсе, что решила соединить свою ночь с очень занудливым, нетерпеливым, наглым, невоспитанным вампиром?

–  Ты моего Миста с кем-то перепутал, - тут же ответила девушка.

–  Вот, - наставительно заметил Кардинал.
– Учись, Мист. А теперь, соедините руки ваши над чашей сей.

Вампиры, как и положено, соединили над чашей руки.

Лин провел ладонью над сомкнутыми руками. Драгоценные капли крови медленно закапали в чашу, окрашивая черный плотный дым в ней в ядовито-зеленый цвет.