Он усмехнулся и притянул ее ближе, и она чувствовала, как бьется его сердце у ее груди.

— Я никогда бы не отпустил тебя, Сара, — сказал он, касаясь губами ее виска. — Твой отец угрожал мне расторжением брака, если я не изготовлю для него алмазы.

Ухватившись за его плечо, она чуть отстранилась, чтобы видеть его лицо.

— Он не имеет права! Как он смеет этим угрожать!

— Не имеет, — сказал Дуглас, — но я не знал этого, пока не поговорил с поверенным. — Пришла его очередь всматриваться в ее лицо. — Ты следила за мной?

— Только сегодня на третий день я пыталась выяснить, куда ты исчез. Я думала, что ты решил развестись.

Он притянул ее ближе, словно чтобы укорить за такую мысль.

— На самом деле я хотел попытаться договориться с твоим отцом. Я собирался отдать ему все мелкие алмазы, которые у меня были, в счет нашей сделки. Я хотел, чтобы он не вмешивался в нашу жизнь. К сожалению, у меня не было шанса.

Сара уставилась на него.

— Не думаю, что он мой отец, — сказала она, сообразив, что еще не сообщила это Дугласу. — Возможно, я даже не леди Сара. — Она рассказала, что знала о матери и Майкле Туллохе.

Когда она закончила, Дуглас молчал.

— Твоя жизнь сильно изменится? — наконец спросил он. — Если ты обнаружишь, что это правда и ты дочь Майкла?

Сара удивленно посмотрела на него.

— Это объяснило бы, почему герцог никогда не любил меня. Но я не чувствовала бы себя вправе жить в Чейвенсуорте.

— Уж кто-кто, а ты заслужила это. Я никогда не видел, чтобы кто-то работал так много и так ответственно.

Сара сидела, слегка ошеломленная его похвалой. Она никогда не знала, что он так это воспринимает.

Возможно, из-за позднего времени или из-за пережитого горя, но она смотрела на него, ничего не скрывая.

— Любимый мой, пожалуйста, брось эти ужасные алмазы. Я не хочу тебя потерять.

Он молчал, только положил ладонь ей на щеку и смотрел в глаза.

— Я не думал, что ты когда-нибудь это мне скажешь, любимая.

— Мой дорогой, — сказала она нежно. — Любимый.

Он провел пальцами по ее подбородку, обвел контур губ.

— Я влюбился в тебя в тот момент, когда увидел. Ты презрительно взглянула в мою сторону, и я увидел в твоих глазах страх. Я и до сегодняшнего дня считал тебя храброй, но теперь точно знаю, сколько отваги в твоем сердце.

Он наклонился и поцеловал ее. В эти восхитительные мгновения слова были не нужны.

Когда он отодвинулся, она обхватила его за шею и прижалась щекой к его пораненной щеке.

— Я так волновалась. — Она была сражена горем, как та женщина, которую она увидела в зеркале в Килмарине. Сара отбросила эту мысль, поддавшись любопытству. — Ты нарочно устроил взрыв?

Он улыбнулся:

— Я планировал взорвать дверь, а не весь дом. Если бы Саймонс не решил освободить меня, возможно, меня бы в клочки разнесло.

— Молодец Саймонс, — сказала Сара. — Наверное, мы сможем найти для него место.

— Я думаю предложить ему должность дворецкого, — удивил ее Дуглас. — Он может или обучить Полсона, или заменить его. В любом случае Алано будет счастлив.

Хихикнув, она положила руку ему на грудь, над сердцем, чувствуя его ровный решительный стук. В этот момент, покрытая сажей и пылью, вдыхая запах гари, леди Сара Эстон была счастлива, как никогда.

Сара была в библиотеке, в помещении, которое она устроила на втором этаже за книжными стеллажами, когда вошел Дуглас и окликнул ее по имени.

Она подошла к перилам и посмотрела вниз на Дугласа. Его волосы были растрепаны ветром, сюртук сидел криво. Должно быть, идет дождь, потому что волосы у него влажные и на рубашке следы капель.

Господи, только не очередное распоряжение герцога Херриджа. Он уже всех с ума свел своими требованиями. Он хотел, чтобы тосты ему поджаривали определенным способом, требовал имя молодой служанки, которая, на его взгляд, была почти груба с ним этим утром. Матрас нужно поменять, герцогские покои перекрасить. Ему не нравилось все, что кухарка приготовила за прошедший месяц.

Он даже ворчал по поводу «подарка Хенли», который полностью финансировал Дуглас. Герцог был таким привередливым, что большинство слуг хмуро смотрели на него. К счастью, он скоро должен уехать к началу светского сезона, и сборы превратились в настоящий праздник для всех.

Герцог Херридж не был в поместье много лет, и, по наблюдениям Сары, весь персонал Чейвенсуорта жалел, что герцог не остался в Лондоне. Но его лондонский дом разрушен, и деваться герцогу было некуда, поэтому он последние двадцать семь дней жил в Чейвенсуорте.