— Слушаюсь, мэм. — Рауль ошеломленно взглянул на нее и распахнул дверь.

Прохладный вечерний воздух начал вытеснять чад. Джесс быстро пронесла сковороду мимо Рауля, который недоуменно смотрел ей вслед.

— Теперь головешки, — приказала она.

— Головешки?

— Ну, да. Те черные сморщенные шарики с отвратительным запахом.

Рауль понял и даже улыбнулся. Он последовал за Джесс с тем, что осталось от картофеля, и встал рядом с ней на нижней ступеньке.

После задымленной кухни воздух был восхитительным. С моря дул теплый ветерок, и заходящее солнце золотило вершины далеких гор.

Джессика поставила сковороду на каменную ступеньку, и Рауль последовал ее примеру. Куры, направлявшиеся в курятник, передумали и окружили закопченную утварь.

Рауль посмотрел на птиц и неуверенно сказал:

— Они поклюют все, что осталось.

— Ничего страшного. Куры глотают все съедобное.

— Нужно замочить их.

— Кур?

— Нет, кастрюлю и сковороду.

— Конечно. Когда они остынут. Хотя… вы сказали, что через пять дней замок перейдет к Марселю?

— Да, но…

— В таком случае я предлагаю замочить их… скажем, дней на пять, — усмехнулась Джесс.

Рауль смотрел на нее с комичным недоумением и наконец улыбнулся.

Это была неотразимая улыбка, и Джессика почувствовала, как что-то сжалось у нее внутри.

«Кудах-тах-тах!» Любопытная курица приблизилась к сковороде, и Джессика очнулась и с облегчением вздохнула.

— Не надо, цыпочка, — сказала она. — Горячо. Итак, по закону эта утварь будет принадлежать Марселю?

— Восемнадцать лет. До совершеннолетия Эдуара.

— Гм-м. Не думаю, что граф будет считать кастрюли и сковородки. — Джессика широко улыбнулась и провела руками по юбке, как женщина, готовящаяся к тяжелой работе. — Отойдите, — приказала она. — Мы позаботимся о здоровье кур. Вы же не умеете лечить куриные ожоги? — С этими словами Джессика подошла к шлангу, прикрепленному к крану у задней двери.

Рауль наблюдал за ней, как за фокусником, готовящимся вытянуть из шляпы кролика.

— Кышните на кур.

— Кышнуть? — эхом откликнулся Рауль.

— Да, как вы сделали это с Марселем, только не так сильно.

Его слабая улыбка обрадовала Джессику. Некоторое время они стояли и бессмысленно улыбались друг другу. Потом Рауль отогнал кур.

Джессика с удовольствием повернула кран. Струя холодной воды с шипеньем ударила в раскаленную сковороду, которая окуталась облаком пара и лопнула пополам.

— Упс! — воскликнула Джесс, тщетно пытаясь принять покаянный вид.

Рауль смотрел на нее так, словно у нее прорезались рога.

— Упс?

— Хотите проделать то же самое с кастрюлей? — спросила она, протягивая ему шланг.

— Конечно! — Он взял шланг и нацелил струю на кастрюлю.

Крак! В наследстве Эдуара стало одной кастрюлей меньше.

— Как приятно. — С чувством хорошо выполненной работы Джесс снова потерла руки о юбку. — Думаете, здесь еще есть кастрюли, которые мы могли бы раскалить?

— Вы не дизайнер. Вы — подрывник, — объявил Рауль.

— Ага. — Она огляделась. — Что бы нам еще натворить? Если все это будет принадлежать Марселю, мы могли бы нанести больший ущерб.

— Хорошо сказано, — одобрительно произнес Рауль. Его тон явно говорил о том, что он не прочь помахать топором.

— Ну, ладно, — сдалась Джесс. — Не будем уменьшать наследство Эдуара. Давайте лучше поедим. Но что? — Она решительно направилась в кухню. На столе стояли тарелки с салатом. Очень аппетитно, но, увы, мало. — Какое изобилие! А я ведь страшно хочу есть.

— Я думал, что вы инвалид.

— Инвалиды нуждаются в питании. К тому же мне лучше. Утром я уеду. — Заметив, что лицо Рауля потемнело, она добавила: — Но сначала — еда. Хлеб. Ищите. Немедленно.

— Да, мэм.

Джесс повернулась к нему спиной — его ошеломленный вид начинал беспокоить ее — и открыла огромный холодильник. Нет, это не холодильник, подумала она, а настоящий магазин-кулинария!

— Здесь шесть сортов сыра! Вот это да! — воскликнула она.

— Вы в Альп'Азури. Сыры — наш фирменный товар.

— Тогда в меню будут поджаренные сэндвичи с сыром, — заявила Джесс, — за которыми последуют, я надеюсь, тосты с мармеладом. Вы уже нашли его?

— Нет, я…

— Ищите быстрее, — нетерпеливо сказала она. — Какой же вы принц, в конце концов?