Секретное оружие Валентино

Аннотация

Под жарким сицилийским солнцем Валентино и его любовница Фейт сгорают от страсти. Их отношения подобны буре: внезапные, порывистые и крушащие все на своем пути. Но есть ли в них место любви?..

ГЛАВА ПЕРВАЯ Валентино Грисафи убрал непослушную прядь волос с лица своей любовницы, чтобы ничто не мешало ему любоваться прекрасными чертами ее лица. Любовница. Старомодное слово для очень современной женщины. Фейт Уильямс не одобрила бы подобного ярлыка. Если бы Тино произнес данное слово в ее присутствии, она точно потребовала бы объяснений. Ведь он не оплачивал ее счета, не покупал одежду и драгоценности. Независимо от того, сколько времени они проводили вместе, Фейт не жила в его апартаментах. Она не нуждалась ни в чем, кроме его общества. Итак, Фейт не является его любовницей. Но ее нельзя назвать и его девушкой. Любовь и планирование длительных отношений не было частью сделки. Их взаимоотношения ограничивались физической стороной, что вполне устраивало Валентино. Фейт, в свою очередь, тоже не претендовала на нечто большее. Она могла уйти от него так же легко, как и он от нее. Но в данный момент подобные необременительные отношения устраивали обоих, и Валентино не собирался от них отказываться. Возможно, они с Фейт ко всему прочему были еще и друзьями. Но дружба шла после секса. Валентино нравилось думать о том, как тело подруги реагирует на его поцелуи и прикосновения. Сам он тоже с ума сходил от ласк Фейт. Секс у них был просто феноменальный. Именно поэтому он уже начал скучать по Фейт, зная, что следующие две недели не сможет видеться с ней. Проведя рукой по щеке подруги, Валентино наклонился и прошептал: — Милая, пора просыпаться. Фейт наморщила носик, но ее глаза остались закрытыми. — Давай, золотко. Просыпайся. — Если бы мы были у меня дома, я могла бы продолжать спать, — пробурчала она, уткнувшись в подушку. — Мне нужно с тобой поговорить, — настаивал Валентино. Фейт открыла глаза и взглянула на него. — Ты очаровательна, — улыбнулся он. Фейт села, прикрывая шелковым одеялом обнаженную грудь. — Вряд ли недовольство с утра можно назвать очаровательным, Тино. Он пожал плечами. — Что я могу сказать? Я не такой, как все. Или, возможно, ты не такая. Не помню, чтобы чье-то еще раздражение заставляло меня улыбаться. Валентино запнулся. С чего вдруг его потянуло на комплименты и романтику? Он никогда не пытался выделить Фейт на фоне ее многочисленных предшественниц. — Мне совершенно неинтересно слушать о ваших прошлых победах на любовном фронте, синьор Грисафи, — серьезно заявила она. — Приношу свои извинения. Но ты ведь знаешь, что меня с трудом можно было назвать неопытным юнцом, когда мы встретились. Действительно, к тому моменту он уже любил, потерял жену… не говоря о женщинах, которые после того трагического события согревали его постель. Они с Фейт не расставались уже практически год. Ни с кем он не встречался так долго, кроме своей погибшей жены Мауры. — Мы оба не были невинны, но нехорошо обсуждать бывших любовников, находясь в постели с другим человеком. — Ты очень трепетно следишь за соблюдением всех правил, — пожурил ее Тино. — Ты будешь смеяться, — улыбнулась Фейт, — но именно это правило я всегда неукоснительно соблюдаю. — Запомню. — Хорошо, — промурлыкала она и положила голову ему на грудь. — То есть ты разбудил меня не для того, чтобы отправить домой? — Нет. Нам нужно поговорить. — О чем? Тино не удержался и поцеловал ее в кончик носа. — Ты, правда, очаровательна, когда просыпаешься. — Даже когда ворчу по утрам? — А ты когда-нибудь просыпалась в хорошем настроении? — Обычно я нахожусь в отличном расположении духа по утрам. Ты этого не видел, так как мы никогда не проводили всю ночь вместе, поэтому тебе придется поверить мне на слово. Я жалуюсь только тогда, когда меня будят после потрясающего секса. Она уже не в первый разделала подобное замечание. Фейт понимала стремление Валентино быть дома утром, чтобы позавтракать с сыном. Но его уходы после занятий любовью не нравились ей. То, что она постоянно упоминала об этом, немного раздражало Тино. И он решил сменить тему разговора: — Послушай, мои родители уезжают навестить друзей в Неаполь. — Правда? Я не знала. — Конечно. Я ведь еще не упоминал об этом. — И? — И я не могу оставить Джо одного, — многочисленная прислуга и няня в счет не шли. — Понимаю. Как долго не будет твоих родителей? — Всего две недели. — Я совсем тебя не увижу? — Скорее всего, да. Казалось, Фейт собиралась сказать что-то еще, но в конце концов просто кивнула. — Я буду скучать по тебе, — признался Тино. Но тут же спохватился и произнес: — Буду скучать по этому, — и провел рукой по ее телу. — Я слышала твои предыдущие слова, крутой парень. Теперь ты не можешь забрать их назад. Признайся, тебе нравится моя компания так же сильно, как и мои способности в постели. Валентино обнял Фейт и поцеловал в губы. — Ты, как всегда, права. И, кстати. Мне придется две недели жить без тебя. Может, компенсируем воздержание сейчас? — Я когда-нибудь тебе отказывала? — спросила она. — Нет, и сейчас не стоит. Фейт проснулась, окруженная теплом и запахом любимого мужчины. Тино впервые предложил ей остаться на всю ночь. Хорошо, не предложил… а поставил перед фактом. Но как бы там ни было, она лежала в его постели, в его объятиях наутро после того, как они занимались любовью. И это было поистине великолепно. — Ты проснулась? — спросил Тино. Она подняла голову с его груди и широко улыбнулась. — Пора бы уже! — Кажется, ты не обманывала, когда говорила, что по утрам у тебя прекрасное настроение. Возможно, скоро я начну называть тебя солнышком. У Фейт болезненно сжалось сердце. — Так меня называл Тео. — Бывший парень? — уточнил Тино. — Ты права, обсуждать бывших возлюбленных — не самая лучшая идея. — Он был моим мужем, а не парнем, — поправила Фейт. — Вы были женаты? — Да. Странно, что он узнает об этом лишь спустя год… Но они с самого начала договорились, что будут жить лишь настоящим. Все подробности жизни Тино до встречи с ней Фейт узнавала от его матери, но не от него самого. Агата проявляла большой интерес к ее работе. Они познакомились на одной из выставок в Палермо. Несмотря на разницу в возрасте, две женщины быстро нашли общий язык и поняли, что их вкусы очень похожи. Кроме того, оказалось, что они живут недалеко друг от друга. К тому времени Фейт встречалась с Валентино уже два месяца. Но лишь через пару недель Фейт поняла, что Тино и ее Валентино — один и тот же человек. Сначала это смутило Фейт, но потом она просто решила не говорить Агате, что встречается с ее сыном. Тино старался не афишировать их отношения и дал ей понять, что сам решит, когда сообщить семье об их романе. Кроме того, по стечению судеб, Фейт была учительницей его сына. Раз в неделю она вела уроки живописи в местной школе. Она потеряла своего ребенка, но не перестала любить всех малышей, которые ее окружали. Джо был потрясающим ребенком, и Фейт понимала желание Валентино быть рядом с сыном каждую свободную минуту. — Разведены? — спросил Тино, внимательно глядя ей в глаза. — Я — вдова, — кратко ответила Фейт. Валентино удивленно поднял брови. Он часто повторял, что ему важно только «здесь и сейчас». Фейт была не против такой установки. Она не обижалась на него за то, что он не проявлял интереса к ее жизни до переезда на Сицилию. О ее нынешних занятиях он тоже имел весьма смутное представление. Он знал, что ее профессия связана с искусством. Но не догадывался, что Фейт очень успешный скульптор. Тино знал, что она живет в Пиццолато, но не уточнил ни улицу, ни номер дома. Они всегда встречались лишь в одном месте — в его квартире. В которой сам Тино к тому же не жил постоянно. Он говорил, что эта квартира используется для деловых встреч. Но Фейт понимала, что таким образом Тино просто скрывает свою сексуальную жизнь от матери. Он вообще старался держать родственников на расстоянии. Поначалу ее это совершенно не заботило. Фейт сама не хотела быть вовлеченной в серьезные отношения. Тино обещал ей лишь отличный секс, и он сдержал данное обещание. Но однажды она поняла, что Тино для нее — гораздо больше, чем сексуальный партнер. Фейт потеряла всех, кого любила, и понимала, что рано или поздно потеряет и Тино. Но она не могла позволить, чтобы это произошло из-за ее разбушевавшихся гормонов. — Это все, что ты можешь сказать по данному вопросу? — По какому? Тино встал и надел брюки. — У тебя умер муж. — Да. — Как это произошло? — Автомобильная авария. — Когда? — Шесть лет назад. Валентино провел рукой по непричесанным волосам. — Ты никогда мне о нем не говорила. — А ты бы хотел? — За год общения ты могла бы обмолвиться о том, что ты — вдова. — Зачем? — Это важная часть твоей жизни. — Моего прошлого. Тино нахмурился. — Тебе важен сегодняшний день, а не вчерашний. Ты так часто это повторяешь, Тино. Что происходит? — Может, мне просто хочется знать больше о женщине, с которой я сплю уже целый год. — Меньше года. — Не придирайся к словам. — Я рада, что ты проявил интерес. — Я… — Казалось, впервые Валентино Грисафи не может подобрать нужных слов. — Не беспокойся, Тино. В этом нет ничего плохого. — Нет, конечно, нет. Мы ведь еще и друзья, верно? — Да, — с радостью в голосе ответила Фейт. — Хорошо, — кивнул Тино. — Позавтракаем? — Думаю, это можно устроить. Тино с подозрением взглянул на нее. — Ты ведь умеешь готовить, да? Фейт рассмеялась. — Не все люди искусства оторваны от жизни. Не все могут позволить себе прислугу или ежедневные обеды в ресторанах. Так что умение готовить — необходимость. И я овладела этим умением очень даже неплохо. — Мне повезло. Она рассмеялась и обняла своего любимого мужчину. Фейт закончила скульптуру беременной женщины. Третью за последние несколько дней. Она не лепила женщин в положении с тех пор, как ее малыш погиб в автокатастрофе, которая также унесла жизнь ее мужа. Фейт прижала руку к своему пока еще плоскому животу. Она не могла поверить, что действительно забеременела. Впервые с ней это случилось спустя два месяца после свадьбы с Тео, когда ей было всего восемнадцать. Они очень обрадовались, когда тест показал положительный результат. Но уже спустя пару недель их радость перешла в отчаяние, так как внематочная беременность чуть не убила Фейт. И, естественно, спасти ребенка тогда не удалось. Этот случай не остановил их с мужем от новых попыток. Они оба мечтали о детях. В течение следующего года забеременеть естественным путем Фейт не удалось, и они с Тео обратились за медицинской помощью. Тесты показали, что после неудачной беременности один из яичников перестал функционировать. Это сильно уменьшало их шанс зачать ребенка. Однако врач выписала им таблетки и порекомендовала специальный режим, который мог привести к успеху. И это действительно сработало. Когда очередной тест показал положительный результат, Фейт почувствовала себя по-настоящему счастливой. Ей казалось, что произошло самое настоящее чудо… Тино каждый раз использовал презервативы. Один лишь раз презерватив порвался. После этого Валентино сменил магазин, где обычно покупал средства предохранения. Но, видимо, именно того единственного раза оказалось достаточно. Ее менструальный цикл работал совсем не по графику, поэтому Фейт поначалу не обратила внимания на очередную задержку. Она даже не подумала о возможной беременности. Когда ее грудь стала очень чувствительной, она списала это на приближающиеся месячные. Затем ее стошнило от запаха бекона. Но ведь она никогда не была любительницей мяса. Дневная усталость также не вызвала никаких подозрений. К тому же на Сицилии все отдыхали после обеда. Фейт не подумала о возможной беременности, даже когда начала готовить себе сытные завтраки. А ведь еще недавно ее завтрак ограничивался лишь чашкой кофе! Частые походы в туалет привели ее к врачу. Фейт искренне полагала, что подхватила какую-то инфекцию. Но после обследования врач огорошил ее новостью о том, что она беременна! А ведь она уже потеряла надежду завести ребенка. И теперь, вопреки всему, носила под сердцем малыша от Тино. Фейт обняла себя за талию и посмотрела на скульптуру. Невероятная радость от того, что она ждет ребенка от любимого мужчины, читалась во всем облике этой женщины. Но здесь также был виден страх за плод. Женщина держала себя за чуть выступающий живот, будто хотела уберечь ребенка от любых невзгод. К ней прижимался еще один малыш. Худой. Практически изможденный. У Фейт слезы наворачивались на глаза каждый раз, когда она смотрела на эту скульптуру. Что, в общем-то, было неудивительно. Только в стенах студии Фейт позволяла своим чувствам и переживаниям выливаться наружу. Только здесь она могла высказать свои страхи вслух. Ее работы всегда получались необычайно искренними и продавались очень хорошо. Чаще всего она работала над ними весь день. Но ближе к ночи на нее нападало особое вдохновение. В этот вечер от работы ее оторвал звонок Тино. Он звонил ей крайне редко. Только чтобы назначить встречу. Даже когда он уезжал в командировку, она не получала от него сообщений. Их связывал только секс… Но теперь все изменилось. Фейт не знала, когда лучше рассказать ему о ребенке. Она хотела это сделать. Просто не знала, как именно. В первом триместре всегда есть вероятность выкидыша. Учитывая ее медицинскую историю, этот шанс был очень велик. Она не хотела тешить себя ложными надеждами. Хотя, конечно, надеяться никто не запрещал. Она просто не хотела ничего рассказывать Тино до тех пор, пока не пройдет все необходимые обследования. ГЛАВА ВТОРАЯ За день до очередного похода к врачу Фейт приехала в школу. Она устроилась на эту работу случайно. Как-то она рассказала Агате Грисафи, как сильно любит детей и как хотела бы проводить с ними свободное время. Женщина поговорила с директором школы, где учился ее внук, и администрация с радостью приняла в штат известного скульптора. В результате Фейт познакомилась с матерью и сыном своего любовника гораздо раньше, чем с ним самим. Казалось, сама судьба протянула ей руку. И в глубине души Фейт надеялась, что так и есть. Джошуа, восьмилетний сын Тино, учился во втором классе. На уроке он вел себя как обычно, скромно спрашивая, что она думает о его последнем рисунке. Дети готовили коллекцию рисунков на тему «Каким мы видим родной город». — Очень, красиво, Джо. — Спасибо, синьора. Фейт перешла к соседнему столику, чтобы помочь девочке выбрать краску для рыбы, которая живет в море около города. После окончания урока все ученики ушли, а Джо подошел к учительскому столу. — Синьора Гульельмо? Дети называли ее итальянским эквивалентом фамилии Уильямс, потому что им так было проще. — Да, милый? Мальчик улыбнулся и смущенно покраснел, но ему явно понравилось подобное обращение. Фейт взяла это на заметку. — Я бы хотел пригласить вас к нам домой на ужин, — серьезно сказал он. Было видно, что мальчик репетировал приглашение. — Твой отец знает, что ты приглашаешь меня на ужин? — спросила ошарашенная Фейт. — Да, синьора. Он будет очень рад вашему приходу. — Он так сказал? — Фейт все еще не могла поверить в происходящее. — Да, — мальчик застенчиво улыбнулся. — Он рад, что вы мне так нравитесь. В сердце Фейт затеплилась надежда. Неужели черная полоса в ее жизни закончилась? Возможно, она все же обретет полноценную семью… — Для меня большая часть принять твое приглашение. — Спасибо, синьора. — Мальчик протянул ей листок бумаги. — Мой папа нарисовал дорогу к нашему дому. Фейт взяла листок. — Спасибо за заботу. Она была в этом доме несколько раз по приглашению Агаты. Но чаще всего они встречались в Пиццолато, так как пожилая женщина очень любила посещать студию Фейт. Она сказала, что для нее огромная радость посмотреть работу скульптора до того, как ее увидит общественность. — Это я придумал сделать карту. И помог папе ее рисовать. — У тебя прекрасно получилось, Джо. И виноград выглядит совсем как настоящий. — Дедушка сказал, что скоро виноград созреет и его можно будет собирать. — Если так сказал твой дедушка, значит, так оно и есть. — Он очень хороший винодел, — гордо произнес Джошуа. — Я знаю. Ты помогаешь ему с урожаем? — Иногда он берет меня с собой в поле. Папа никогда не ходит вместе с нами, но дедушка не ругает его. — Думаю, твой папа больше понимает в деловых вопросах. — Дедушка говорит, у папы хорошо получается зарабатывать деньги. Фейт рассмеялась. — Уверена, так оно и есть. — Дедушка говорит, папа может содержать всю семью. — Наверняка. — Неужели Джо пытается свести ее с Тино? — Бабушка думает, что папа должен снова жениться. Она — его мама. Значит, он должен ее слушаться. Фейт с трудом сдержала усмешку. Вряд ли Тино разделяет точку зрения своей матери. — А что ты сам думаешь об этом, Джо? — Мне кажется, я полюблю маму, которая будет все время рядом. Не так, как моя настоящая мама. Фейт не сдержалась и слегка потрепала его по плечу. — Я понимаю, Джо. — Вы никогда не рассказываете про свою семью, — заметил мальчик. — Просто у меня ее нет, — ответила Фейт и автоматически приложила руку к животу. У нее не было семьи раньше. А теперь, возможно, она появится. — У вас тоже нет мамы? — Да. Господь забрал ее к себе. — Как вы думаете, у меня будет еще одна мама? — Надеюсь. — Я тоже. Но только если я смогу ее полюбить. — Думаю, твой папа не станет жениться на той, которую ты не полюбишь, — улыбнулась Фейт. — Она тоже должна будет полюбить меня. — Ты очень хороший мальчик. Тебя невозможно не любить. Следующая группа школьников вбежала в класс вместе с учителем, который искал Джошуа. — Мы увидимся сегодня вечером? — уточнил он. — Да. И малыш с улыбкой на устах вышел вслед за учителем. Итак, сын Тино пытается свести ее с отцом. И, кажется, у него есть на это одобрение самого Тино. Невероятно. Такая перспектива и радовала, и вдохновляла Фейт. Она не представляла себя частью жизни Тино. Полноценной частью. Обычно он держал ее на расстоянии. Но больше всего Фейт радовалась тому, что Тино решил сделать такой важный шаг, еще не зная о ребенке. Скорее всего, он не любит ее. Но все же она явно занимает более важное место в его жизни, чем все предыдущие женщины. * * * Фейт пыталась сосредоточиться на музыке, которая играла в машине. Но это давалось ей с трудом. Она страшно нервничала по поводу предстоящего ужина. Казалось бы, причин для беспокойства нет. С Тино они понимали друг друга без слов как в постели, так и вне ее. С Джошуа у нее также сложились прекрасные отношения. Все должно пройти хорошо. Только аутотренинг не работал. Фейт вообразила, что сегодня решится ее судьба. Тино вел себя странно последнее время. Сегодня он снова позвонил, Фейт не услышала звонок. А когда перезвонила, он был на совещании. В сообщении на автоответчике, которое он для нее оставил, говорилось, что он думает о ней. И это было действительно странно. Если бы он сказал, что думает о сексе с ней, то Фейт бы не удивилась. Тино относился к сексу как восемнадцатилетний юноша. Это была действительно важная часть его жизни. Однако секс не ассоциировался у него с серьезными отношениями. Но на сей раз он сказал, что скучает именно по ней. Что ж, скоро они встретятся. Зазвонил ее мобильный. Она никогда не отвечала за рулем, поэтому попыталась игнорировать навязчивую мелодию звонка, которая стояла именно на Тино. Они поговорят при встрече. Тем более, она уже практически приехала. И опаздывала она совсем не намного. Возможно, минут на десять. Но Тино уже привык к ее вечным опозданиям. К тому же на Сицилии все всегда опаздывали. Никто здесь не обращал внимания на пунктуальность. Тино был исключением, которое подтверждало правило. Периодически Фейт подшучивала над ним, говоря, что он ненастоящий сицилиец, раз всегда приходит вовремя. Он оправдывался тем, что работает с деловыми партнерами из других стран, которые ценят каждую минуту. Но Фейт была уверена, что пунктуальность — его вторая натура. Фейт повернула налево, к дому Тино. Она уже бывала здесь по приглашению Агаты. Когда она узнала, что здесь живет Тино, это показалось ей очередным знаком судьбы, указывающим на то, что они созданы друг для друга. Мысль о таких совпадениях заставляла сердце Фейт биться учащенно. Сама того не желая, она стала частью жизни семьи Валентинов Она привязалась к Джо, подружилась с Агатой и по уши влюбилась в самого Тино. Фейт остановила машину около дома, который принадлежал семье Грисафи уже шесть поколений. Дом был огромен. Шесть спален, гостиная, игровая комната, просторная кухня и библиотека. Фейт жутко нервничала. Одно дело — приезжать сюда к Агате. И совсем другое — приехать по приглашению самого Тино. Фейт сидела в машине, уставившись на особняк. Тино с детства имел то, чего никогда не было у нее самой. Дом выглядел как настоящая крепость. У Фейт мурашки по коже бежали от осознания того, что Тино наконец решил впустить ее в свою жизнь. Она боялась только, что не сможет удержать его, как, например, не смогла удержать отца, которого никогда не видела. Или первую семью, которая хотела удочерить ее. Или мужа, ребенка… Воспоминания приносили ей только боль. Фейт знала об этом и старалась не зацикливаться на прошлом. Нужно жить настоящим и с надеждой смотреть в будущее. Глубоко вздохнув, она распахнула дверцу машины. Телефон снова оповестил ее о том, что звонит Тино. Она открыла крышку мобильного. — Не знала, что ты настолько нетерпелив. — Я бы хотел… Фейт позвонила в дверь, и Тино замолчал. — У нас гости. Я потом тебе перезвоню. Нахмурившись, Фейт убрала телефон. Тино открыл дверь и уставился на нее, как на привидение. Прошло какое-то время, прежде чем он обрел дар речи. — Фейт! — Да, это я. — Что ты здесь делаешь? — Он покачал головой. — Неважно. Тебе нужно уйти. Сейчас же. — Что? Но почему? — Я во всем виноват, — пробормотал Тино. — Мои звонки создали неправильное впечатление. Я должен был это предвидеть. — Какое впечатление? Что ты захочешь меня увидеть? — Я хотел тебя увидеть. Но не здесь и не сейчас. — Тино, я ничего не понимаю. — Сейчас не самое подходящее время, Фейт. Тебе придется уйти. — А Джо не расстроится? — Джо? Почему ты спросила про моего сына? Послушай, поговорим позже. К нам скоро придет гость. Фейт закатила глаза. — Я знаю. Я уже пришла. — Сейчас не время для шуток, дорогая. — Тино, мне совсем не смешно. — Фейт действительно терялась в догадках. Что происходит? Джошуа не мог обмануть ее насчет ужина. Тем более Тино помогал ему рисовать карту. — Синьора! — прервал ее мысли радостный детский голос. — Вы пришли! Джошуа пробежал мимо папы и обнял Фейт. Она обняла его в ответ, в очередной раз убеждаясь в радушности всех жителей Сицилии. Тино смотрел на них с нескрываемым ужасом. Джо отошел и поправил рубашку. Он выглядел как миниатюрная копия своего отца: оба в костюмах, в ботинках. Разница заключалась только в том, что на Джо не было галстука. Фейт не пожалела, что переоделась специально к ужину. Тино еще не видел это платье: струящийся желтый шелк выгодно подчеркивал ее женственные формы. В этом платье Фейт чувствовала себя настоящей принцессой. Взглянув на Тино, она увидела, что он одобряет ее выбор. Джо взял ее за руку и улыбнулся. — Папа, это синьора Гульельмо. Синьора, это мой папа Валентино Грисафи. — Мы с твоим папой уже знакомы, — сказала Фейт. Тино продолжал стоять, словно статуя. — Правда? — Джо выглядел смущенным и даже немного расстроенным. — Папа говорил, что не знает вас. А бабушка заверила, что вы ему понравитесь. — Я не думал, что синьора Гульельмо и женщина по имени Фейт Уильямс — одно лицо. — Тино смотрел на нее так, будто это была ее вина. — Вы друзья? — спросил Джошуа. Фейт ждала ответа своего любовника на этот вопрос. Тино перевел взгляд с Фейт на сына. — Да, мы друзья. Джошуа радостно улыбнулся. — Вы не знали? Правда? — Правда. — Это очень смешно, да, пап? — Да, действительно, очень смешно, — согласился Тино, но его голос звучал холодно. Фейт тоже было не до веселья. Тино не собирался приглашать ее на ужин. Он нарисовал карту не для нее. Более того, он казался очень раздосадованным и даже злым. Он согласился пригласить учительницу своего сына. Другую женщину. Ту, которую ему наверняка описали как умную, привлекательную сицилийку. Все мечты, которые зародились в сознании Фейт с самой первой ночи в квартире Тино, превратились в прах. Но ее не так легко было сломать. Она уже пришла сюда. И ее настроение не испортится даже из-за недовольного взгляда любовника. Может, если Тино увидит, как хорошо она вписывается в его семейный круг, он пересмотрит свое отношение к их связи. Ведь ему еще предстоит пережить новость о ребенке. Сейчас ей во что бы то ни стало нужно думать позитивно. Она не может огорчить Джошуа своим уходом. Нельзя позволить, чтобы проблемы взрослых отражались на детях. Она лучезарно улыбнулась и спросила: — Можно мне теперь войти? Или ужин будет на крыльце? Джошуа рассмеялся и повел ее за руку внутрь, не обращая внимания на растерянность отца. — Мы едим на улице, но это обычно происходит на заднем дворе, синьора. — А ты сам готовишь, Джо? — Я помогал. Спросите папу. Фейт обернулась на продолжавшего хранить молчание Тино. — Это действительно так. Наша кухарка его обожает. — Я ее понимаю. Джо — очаровательный ребенок. — Синьора! — воскликнул Джо с трогательным смущением. — Только не делай вид, что слова синьоры Гульельмо стали для тебя неожиданностью, — покачал головой Тино. Покраснев, мальчик пожал плечами и промолчал. Сердце Фейт в очередной раз растаяло при виде его обворожительного румянца. — Что у нас на ужин? — прервала она молчание. — Увидите, — подмигнул Джо. Все было очень вкусно. И даже Тино начал потихоньку оттаивать. Он даже позволил себе прикоснуться к Фейт. Ничего эротического. Обычный дружеский жест. Но Фейт радовалась и малому. Джо обрушил на нее сотню вопросов по поводу ее работы. Вопросов, на которые не было времени в классе. Несколько раз Фейт ловила на себе удивленные взгляды Тино. Он ничего не знал об этой части ее жизни. И вот переломный момент настал. Искусство играет в ее жизни огромную роль, и ей было обидно, что Тино до сих пор игнорировал ее увлечение. — Ты задаешь так много вопросов, сын. Я начинаю думать, что ты хочешь стать скульптором. — Нет, папа. Я хочу быть виноделом, как дедушка. — Не бизнесменом, как твой папа? — улыбнулась Фейт. — Для этого ему придется родить еще одного сына. А я хочу работать с землей, — серьезно ответил Джо. — Он говорит точь-в-точь как мой отец, — рассмеялся Тино. — Однако никаких сестер и братьев пока не предвидится. Так что, когда я состарюсь, придется нанять мне помощника. — Ты никогда не постареешь, пап. Тино взъерошил сыну волосы. — Тебе ничто не помешает заниматься искусством в свободное время. Не так ли, Фейт? Она все еще пыталась прийти в себя после заявления Тино о том, что у Джо никогда не будет братьев и сестер, поэтому лишь молча кивнула. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Тино присоединился к Фейт на террасе после того, как уложил сына спать. Джо протестовал каждый раз, когда Фейт пыталась заикнуться об уходе. Когда же пришло время идти спать, он даже попросил ее пойти вместе с ним, чтобы поцеловать перед сном. Фейт согласилась без малейшего промедления. Она поцеловала его в лоб и пожелала сладких снов. Тино немало смущал тот факт, что Фейт с его сыном находится в столь прекрасных отношениях. Их знакомство насчитывало уже не один месяц, и он не знал, как относиться к этому. Его не покидало чувство дискомфорта. Фейт стояла на краю террасы и смотрела на виноградные поля. Луна освещала ее светлую кожу, и молодая женщина была похожа на снежную королеву. Тино невольно залюбовался ею. — Джо заснул, — сказал он, подойдя ближе. — Он невероятно мил. Тебе очень повезло, Валентино, — ответила Фейт и повернулась к нему лицом. — Я знаю, — вздохнул он. — Но иногда Джо ставит меня в неловкие ситуации. — Например, когда приглашает твою любовницу на ужин? — Да. — Ты мог бы сказать «нет», — пожала плечами Фейт. — Также, как и ты. — Я подумала, ты захочешь меня увидеть. — А я был уверен, что он пригласил учительницу из школы. — Я и есть его учительница, — в сотый раз повторила Фейт. — Учительница по изобразительному искусству. — Почему ты никогда об этом не упоминала? — Я была уверена, что ты знаешь. При твоей-то заинтересованности жизнью сына! И, кроме того, я говорила, что работаю в этой школе. — Да, но я думал, что там ты ведешь кружок «Умелые руки» или что-то в этом духе. Мама говорила, что учительница Джо — успешный скульптор. Осознание того, как сильно он ошибался в Фейт, заставляло Тино чувствовать себя круглым дураком. Подобные эмоции были чужды семейству Грисафи. Все мужчины этого рода были очень гордыми и уверенными в себе. Именно поэтому Тино злился на себя вдвойне. Если бы он побольше узнал о жизни Фейт, то не попал бы в такую щекотливую ситуацию. — И почему, по-твоему, я не могу быть учительницей? — спросила Фейт тоном, который пугал любого мужчину, усомнившегося в ее талантах. Если Тино сейчас же не извинится, ему придется забыть о ней раз и навсегда. — Прости. Я думал, что учительница Джо — сицилийка. — Для тебя это проблема, Тино? — В общем-то нет. Кому, как не тебе, знать об этом. Мы с тобой уже целый год спим вместе. — Практически год, — поправила Фейт. — Это не сработает. — Что не сработает? — Твои попытки использовать Джошуа, чтобы проникнуть в мою жизнь глубже, чем мне бы того хотелось. Обида кольнула сердце Фейт. — Не будь параноиком! Во-первых, я бы никогда не стала использовать ребенка в своих целях. Во-вторых, я познакомилась с твоим сыном раньше, чем с тобой. Что бы ты мне предложил? Не обращать на него внимания, потому что он твой сын? — Конечно, нет, — вздохнул Тино. — Но ты могла бы не создавать между вами такую прочную дружбу. — Мы уже были друзьями. Мне бы никогда не пришло в голову так обидеть ребенка. Я этого не сделаю даже ради тебя, Тино. — Я не это имел в виду. — Тогда объясни, как мне тебя понимать? Тино выругался. Он сам не знал, что именно хотел сказать. Ему было тяжело сосредоточиться. — Давай не будем усложнять ситуацию. Ты знаешь, что я не допускаю женщин, с которыми сплю, в свою личную жизнь. Фейт недоверчиво посмотрела на него. — То есть наш роман ты не считаешь частью своей личной жизни? — Не придирайся к словам, Фейт. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Почему ты так себя ведешь? Ты знала правила с самого начала. Тино действительно не мог понять, что именно изменилось в ее взглядах на их отношения. — Возможно, теперь они меня не устраивают, — сказала Фейт и взглянула на Тино, ожидая реакции на свои слова. В это сложно было поверить, но Тино запаниковал. Крайне редко он испытывал подобные эмоции. — Фейт, тебе придется кое-что уяснить. Я не собираюсь снова жениться. — Я знаю, но… — Если я женюсь снова, то на сицилийке, — выпалил Тино. Некоторые сицилийские мужчины женились на американках, но это скорее было исключением из правил. К тому же после свадьбы эти интернациональные пары покидали остров. Тино же никуда переезжать не собирался. Тино старался быть честным с самим собой. Он понимал, что его упорство не сводится лишь к сицилийским традициям и обязательству перед покойной женой. Просто он действительно не собирался вступать в повторный брак. И почему судьба подарила ему встречу с этой умной и очень красивой американкой? Фейт скрестила руки на груди, будто пыталась обуздать свой гнев. — Так вот почему ты пошел на поводу у сына! Ты думал, что он сведет тебя с сицилийкой! — Да. — Тино не смог соврать, хотя искушение было велико. На этот раз Фейт не просто нахмурилась, она поморщилась, будто почувствовала неприятный запах. — Ясно. — Мне кажется, ты не поняла, — сказал он и взял ее за подбородок, требуя полного внимания. — Сын — самое важное, что у меня есть. Ради него я готов на все. — Даже снова жениться. — Если именно это нужно для его полного благополучия, то да. Но не на женщине, которая будет думать лишь о его банковском счете. И не на той, которая пагубно повлияет на его светлые воспоминания о Мауре, добавил он про себя. Не на Фейт. — В самом деле? Снова сожалея о том, что он не в состоянии солгать этой женщине, Тино опустил руки. — Послушай, я не знаю. Но сегодня я увидел, что он попал под твое очарование. Ему не хватает материнской ласки и заботы. Он любит бабушку, но она не в состоянии заменить ему мать. — Он для меня очень дорог. — Если это действительно так, почему ты не сказала мне, что Джо — твой ученик? — Ты уже спрашивал. Я была уверена, что ты об этом знаешь. Я считала, что он и твоя мама обсуждали меня. Ведь с Агатой я тоже подружилась задолго до того, как встретила тебя. — Ты… моя мать? — Да. Тино не мог поверить своим ушам. — Этого ты мне тоже не говорила. — Я думала, ты знаешь, — повторила Фейт и отвернулась от него. — Видимо, мы с Агатой не настолько близки, как я предполагала. — Пожилая леди так любила искусство и все, что с ним связано, что Фейт могла принять простое любопытство за проявление дружбы. Грустные нотки в голосе Фейт задели Тино за живое. Он привык видеть ее счастливой и даже немного сумасшедшей. Но никак не грустной. — Она говорила о тебе. Только я не знал, о ком идет речь. Агата действительно пару раз упомянула свою новую знакомую. — И все же я не понимаю, — нахмурился Тино. — Ты так близко общалась с моими родными, но ничего не сказала об этом мне. — Ты всегда избегал разговоров о семье. Фейт был права, но от этого Тино не становилось легче. Получается, он сам себя поставил в неловкое положение. — Я считал, что мои родственники не имеют никакого отношения к нашему союзу. — У нас нет союза, Тино, — тихо произнесла Фейт. В ее глазах читались печаль и разочарование. — Что между нами поменялось? — Ничего. Между нами ничего не изменилось. — Тогда почему ты расстроена? — Наверное, я рассчитывала на более теплый прием. — Просто у тебя сложилось впечатление, будто я хочу видеть тебя сегодня на ужине, — сказал Тино. И, очевидно, эта мысль ей понравилась. И хотя он обидел ее непроизвольно, ему придется каким-то образом загладить свою вину. Она кивнула, и копна волос рассыпалась по плечам, привлекая взгляд Тино. Ему было странно, что в такой неподходящий момент в нем зародилось желание провести рукой по ее волосам и по груди, которую они прикрывали. Сейчас не время для эротических фантазий. — Я не хочу, чтобы Джошуа общался с моими любовницами. — Понимаю. — Когда наши отношения закончатся, он расстроится. Уже сейчас мы зародили в нем беспочвенные ожидания. — Я — его друг. — Ему этого мало. Он хочет, чтобы ты стала его матерью. — А ты против. — Да. — Ответ прозвучал излишне резко. Видимо, потому что сам Тино усомнился в правдивости своих слов. — Потому что я не родилась на Сицилии. — Потому что в наших отношениях нет любви. Так ли это? — Я думала, мы друзья. — Дружбу я не отменял. — Но на большее мне не стоит рассчитывать, да? Его сердце непроизвольно сжалось. — Так говорят только в старом кино. Фейт пожала плечами. — Так обычно говорил Тео, — пробормотала она. — Кажется, он был неординарным человеком. — Да. Он был одним из лучших, а может быть, даже лучшим мужчиной, которого я когда-либо знала. — Но его больше нет. — Так же, как и матери Джошуа. — Маура всегда будет жить в моем сердце. — Согласна. Но ты точно уверен, что в твоем сердце больше ни для кого нет места? — Мы не должны были начинать этот разговор, — буркнул Тино. — Потому что мы ограничили наши отношения сексом и дружбой? — Да. — А если это правило больше не работает? Повисла напряженная пауза. — Говори за себя. — Хорошо. Так что, если это правило больше меня не устраивает? — Тогда мы должны обсудить наши дальнейшие шаги. Но на самом деле у Тино не было ни сил, ни желания продолжать этот нелепый разговор. Фейт кивнула и отвернулась. — Мне пора. — Нет, — сказал Тино, уловив расстроенные нотки в ее голосе. Он ненавидел чувство вины, которое снедало его изнутри. И не хотел спать сегодня один. Но больше всего он ненавидел себя за то, что действительно боялся потерять ее. Возможно, он каким-то образом сумеет переубедить Фейт. Тино славился своим умением уговаривать клиентов. И лучше всего этот талант раскрывался в его отношениях с женщинами. Не успела Фейт сделать пару шагов, как Тино взял ее за плечо. — Тино, не надо. — Ты не хочешь уезжать, дорогая. — И он прижал ее к себе. Знакомая дрожь нетерпения пробежала по его телу. Но в то же время Тино знал, что не сможет вечно удерживать ее при себе. Однажды Фейт уедет домой в Америку, так поступают все американки. Да, пока Фейт живет и работает на Сицилии, но очень скоро все может измениться. А значит, глупо тратить время на споры. — Нам хорошо вместе. Не позволяй маленькому недопониманию все испортить. — Мне мало того, что у меня есть, Тино. — Тогда я дам тебе больше. — Я говорю не о сексе. Он повернул ее к себе и наклонил голову к губам. — Давай вообще не будем говорить. И Тино поцеловал ее. Он покажет ей, что они слишком хорошо подходят друг к другу, чтобы прерывать отношения из-за отсутствия романтики и беспочвенных обещаний. Фейт какое-то время боролась со своими желаниями. Тино почувствовал ее неуверенность, но она продлилась недолго. Их взаимное притяжение было слишком велико. Ее место здесь. В его объятиях. — Нет, Тино, — пробормотала она, отворачивая голову. — Лучше попроси меня заняться с тобой любовью. Вот что я хотел бы услышать. — Ты собирался устроить свидание с другой женщиной, — напомнила Фейт. — Я не могу к этому спокойно относиться. — Это не было бы свиданием. — Я не верю тебе, — начала спорить Фейт. — Ты знал, что твой сын и мать пытаются свести тебя с женщиной. — У меня даже в мыслях такого не было. — Но ты сам сказал, что все изменилось. Ты бы женился на коренной сицилийке, — последние слова она произнесла с нескрываемой горечью. — Я сказал, что подумываю над этим. Но сейчас я хочу только тебя. — А завтра? — И завтра тоже. — И когда тебе надоедят наши встречи? В следующем месяце? В следующем году? Тино хотел крепко прижать ее к себе, но вместо этого он лишь положил руку ей на плечо. — Не говори так. Мы с тобой не просто встречаемся. — Я отказываюсь продолжать наши отношения, если ты собираешься встречаться с другими женщинами, — упрямо повторила Фейт. — Я бы никогда так с тобой не поступил. — Как это понимать, Тино? — Очень просто. Ты можешь быть уверена в моей честности. Так же как я верю в твою. Фейт наконец взглянула на него. И тогда Тино увидел слезы в ее глазах. Больше всего на свете он не хотел, чтобы она плакала. Он поцеловал Фейт очень нежно, пытаясь показать, как тепло к ней относится. — Позволь мне заняться с тобой любовью, — впервые в жизни он молил женщину о милости, и ему было все равно. Они нужны друг другу сегодня вечером. Нельзя поодиночке возвращаться в пустые кровати к сожалеть о несказанном или несделанном. — Больше никаких свиданий вслепую. — Это было не… Но она приложила к его губам палец, заставив замолчать. — Не делай так больше. — Даю тебе слово. И затем он снова поцеловал ее, так как просто не мог сдержать своих чувств. В этот поцелуй он вложил всю страсть и страх, которые испытал сегодня. Сначала Фейт не отвечала. Но и не отталкивала его. В первый раз она не окунулась в пучину страсти вместе с ним. Она все еще сердилась. Он это исправит. Тино углубил поцелуй, не позволяя обидам мешать физическому притяжению. Через пару секунд инстинкты взяли свое. Фейт растаяла в его объятьях. Сегодня Тино напомнит ей, как хорошо он знает ее тело. Покажет, что только он может подарить ей истинное наслаждение. Ее муж точно не доводил ее до такого блаженства, так как после их первых встреч Фейт раз за разом оставалась ошеломленной и утомленной. Насколько он мог судить, ее сексуальный опыт был очень скуден. Ее предыдущие мужчины явно было молоды и неопытны. Тино по-прежнему сердился на себя за то, что так мало знал о жизни Фейт. Она уже больше года была знакома с его сыном и матерью, а он даже не подозревал об этом. Он не знал, как умер ее муж. А она ведь любила его, считала особенным. Желая стереть ее воспоминания о другом мужчине, Тино еще жарче поцеловал свою подругу. Фейт тихо застонала. Он любил целовать ее. Ее губы были сладкими, как клубника. И она ничего не стеснялась. Фейт отдавала так же много, как брала. Это сводило Тино с ума. Черт возьми, он до безумия хотел ее. Но не здесь, где их могут увидеть. Желание сделать Фейт своей здесь, под звездами, было сильным, но Тино сумел его побороть. Он подхватил молодую женщину на руки и понес в дом. Огромная кровать стояла посреди его спальни. Тино сдернул покрывало и уложил на нее Фейт. Она оглядела комнату сначала с любопытством, а потом с удивлением. — Это твоя спальня. Он закрыл дверь и по пути к кровати расстегнул рубашку. — Куда бы еще я тебя принес? — Не знаю, — ответила Фейт, возвращая взгляд к его оголенной груди. — Ты невероятно сексуальный мужчина, ты знаешь? — Ты уже как-то упоминала об этом. Фейт рассмеялась. — Так и есть. Мне нравится смотреть на тебя. — Я думал, что только мужчины любят глазами. — Возможно, — пожала плечами Фейт и скинула сандалии. — Но если бы все мужчины были такими аппетитными, то мы бы тоже любили глазами, а не ушами. — Значит, я аппетитный? Фейт провела языком по губам и кивнула. Тино вздрогнул, вспомнив, как этот язычок доводил его до вершины блаженства. — Ты шалунья. — Думаешь? — Я знаю. Фейт подмигнула и легла так, что Тино больше не мог сдерживать свой мужской порыв. Эта женщина сводила его с ума. — Мне нравится, когда ты так рычишь. — Ты единственная, кто это слышал, — ответил он, сбрасывая с себя остатки одежды. — Правда? — Да. А теперь я хочу увидеть тебя голой. — Не возражаю, — промурлыкала Фейт. Тино не мог больше ждать. Он страстно поцеловал Фейт. Весь вечер он мечтал о том, чтобы дотронуться до прелестей, которые скрывались под ее шелковым платьем. Теперь эти прелести возбуждались от его прикосновения. Фейт еле слышно застонала, когда руки Тино спустились к ее бедрам. Он дразнил ее до тех пор, пока она не взмолилась о пощаде. К тому моменту он и сам уже не мог терпеть. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Однако ничто в мире не способно было заставить его отказаться от прелюдии. Тино спустил платье с плеч Фейт и увидел веснушки, которые были только в этом месте. Тино обожал их и любил покрывать поцелуями. — Ты такая красивая, — прошептал он. — Ты испытываешь какую-то необъяснимую любовь к моим веснушкам. — По тому, как она это произнесла — с паузами и вздохами, Тино понял, что Фейт уже с трудом подбирает слова. — Думаешь? — переспросил он, проводя языком по маленьким коричневым точкам на ее теле, которые казались ему сладкими, как конфета. Вместо ответа он услышал лишь тихий стон. Тино тем временем спустился ниже, к ее груди. Грудь Фейт была чрезвычайно чувствительной, и Тино доставляло удовольствие ласкать ее. Он не хотел торопиться. Ему нужно доказать ей, что они идеальная пара в постели. И что только он может довести ее до такого состояния. Тино играл с одним соском до тех пор, пока он не увеличился и не стал похож на маленькую вишенку. Только тогда он перешел к его близнецу. — Что ты делаешь? Мучаешь меня? — прошептала Фейт. Тино поднял голову и взглянул в ее синие глаза. — Стараюсь больше, чем обычно. — Не нужно. Я хочу почувствовать тебя внутри, — и она закусила губу, будто сказала лишнее. — Поверь мне, это… — и он провел рукой по внутренней стороне ее бёдра, — именно то, чего я сам хочу больше всего на свете. Но только после того, как я закончу начатое. Фейт застонала. Тино все сложнее было справиться со своим возбуждением. Но он заставил себя успокоиться. Он держал ее тело в объятьях, пока волны удовольствия сотрясали Фейт. Она не пыталась скрыть свои физические желания. И выражала их самыми разными способами, да так, что Тино сам заводился с пол-оборота. Секс с этой женщиной был невероятен. Она удивляла и волновала его. Он продолжал целовать ее, не убирая руку с сосредоточия ее женственности. Тино хотел доставить ей максимум удовольствия. И это будет не последний ее оргазм за сегодняшнюю ночь. Когда ее дыхание успокоилось, он немного переместился, чтобы она полностью предстала перед его взором. Ее тело все еще жаждало его прикосновений. Фейт улыбнулась, а Тино пробормотал: — Ты невероятно красива. — Сейчас? Удовлетворенная после секса? — Ты пока не удовлетворена, — сказал он и снова начал дразнить ее. — Я все еще тебе нужен. Что-то промелькнуло в ее глазах. Что-то очень похожее на уязвимость. — Ты прав. — Ты мне тоже нужна. — Я знаю, — кивнула она, но слова прозвучали неуверенно. Тино это не понравилось. — Ты для меня не просто любовница. — Он не знал, зачем сказал это, но ему стало легче. — Что? — не поняла Фейт. — Ты для меня не просто любовница. Ты — моя любовь и мой друг. — Хорошо, — ее голос был по-прежнему грустным, но в глазах загорелась надежда. Тино не мог объяснить себе, почему для него так важно душевное состояние подруги. Но Фейт, кажется, простила его, и он почувствовал невероятное облегчение. — Ты готова, дорогая? Я хочу продолжить. Фейт кивнула. Она была полностью расслаблена в его руках. Удивительно. Она только что получила удовлетворение, но вновь ощущала чувственный голод. Тино продолжал ее дразнить, наблюдая за тем, как она тает в его руках. Наконец он сделал решающее движение и застонал. Он чувствовал себя превосходно. — Ты такая страстная. — А ты такой внимательный, — подшутила над ним Фейт и приподняла бедра, чтобы усилить контакт. — Только ты знаешь меня с этой стороны. — И пусть я буду единственной, — прошептала Фейт в ответ. Тино глухо рассмеялся. — Каждый раз, когда я вхожу в тебя, мне кажется, что я теряю рассудок. — Свой я потеряла уже давно. — Фейт откинулась на подушки и закрыла глаза. Тино улыбнулся. Их интимная жизнь с Маурой была страстной, но не шла ни в какое сравнение с тем, что он испытывал в постели с Фейт. Маура всегда стеснялась своих желаний. Неудивительно, ведь она воспитывалась в очень строгой семье. Она даже стеснялась принять его полную длину. Фейт же умела превозносить ее так, что любой мужчина оценил бы это. — Ты ни разу не вздрогнула, — с удивлением отметил Тино. — Почему я должна вздрагивать? — не поняла Фейт. — Физически мы идеально подходим друг другу. Это действительно было так. — Совершенно идеально. — Ммм… — Фейт облизала губы. — Ты большой, Тино, и это хорошо. — Лучше, чем просто хорошо. — Д-а-а… — простонала она и обвила его ногами за торс. — Я хочу поцеловать тебя. — Да, дорогой, — ответила она и поднялась ему навстречу. Поцелуй стер из сознания Тино чувство вины перед умершей женой. Теперь он лишь ощущал, как в Фейт с каждой секундой растет желание. И его желание росло вместе с ней. Тино намеревался довести ее до второго оргазма. И он будет еще мощнее, чем первый. Он впитывал в себя каждый ее стон, каждое движение. Казалось, он был создан для того, чтобы ублажать эту женщину. Вскоре оба достигли высшей точки. Их губы разъединились. Тино лег рядом, но продолжал держать Фейт в своих объятиях. И не собирался отпускать. — Спасибо. — Нет, это тебе спасибо, дорогая. Фейт умиротворенно потянулась, и Тино понял, что она скоро уйдет в мир грез. Считается, что мужчины быстрее засыпают после секса. Но он был исключением из правила. Его американская любовница засыпала буквально через минуту. И данное обстоятельство его совершенно не беспокоило. Он даже ждал того момента, когда сможет убаюкивать ее, не скрывая нежности. Сегодня же он сделал то, чего никогда не делал прежде. Точнее, делал лишь однажды. Он расслабился, чувствуя рядом с собой тело Фейт. Хотя Джошуа просыпался рано, Тино всегда вставал еще раньше. В последнее время подъемы давались ему с трудом, так как Тино мало спал. Но тем не менее ему удавалось завтракать вместе с сыном. Так что об этом можно не волноваться. Тем более, сегодня суббота, и Джошуа будет спать дольше, чем обычно. Теперь же Тино больше всего хотел уснуть. Но тревожные мысли неотступно следовали за ним. Он до сих пор не мог принять тот факт, что Фейт связана с его семьей гораздо сильнее, чем он предполагал. Возможно, ему придется пересмотреть свои правила в отношении любовниц специально ради Фейт. Ведь она не просто его любовница. Но еще и друг. Друг, которого он знал хуже, чем деловых партнеров. И тем не менее он делился с ней самой интимной стороной своей жизни. Второй раз за год Фейт проснулась в объятиях любимого мужчины. Тино разрешил ей остаться в его постели? В его семейном гнезде? Возможно, он действительно захотел дать ей больше, чем обычно. Или это получилось случайно? Неважно. Факт остается фактом — Тино уже дважды изменил своему неписаному правилу. Сердце Фейт чуть не разлетелось на кусочки от боли, когда Тино заявил, что Джо нужна новая мама и Фейт на эту роль не подходит. Она боялась, что гормоны возьмут свое и она расплачется. Две неудачные беременности не проходят бесследно. Сможет ли Тино терпеть ее перемены настроения? Ждала ли она от него понимания? Фейт сейчас было невероятно трудно держать эмоции под контролем. И ей самой это не нравилось. Судя по всему, Тино сам не понимает, что творится у него в душе. В одном разговоре он упомянул о том, что хочет найти себе жену, но при этом не собирается пока отпускать Фейт. А он знал, что Фейт никогда не будет его любовницей, если рядом с ним появится другая женщина. Она ясно дала это понять во время их первой встречи. То, что они испытали прошлой ночью, было поистине незабываемо. Фейт чувствовала невидимую связь между собой и Тино каждой клеточкой своей души. Она всегда щедро делилась с ним своим теплом. На этот раз она почувствовала, что он отдает ей всю свою нежность. На ее глаза даже навернулись слезы оттого, как ласков он был с ней прошедшей ночью. Собрав всю волю в кулак, она заставила себя выбраться из его объятий. Она не хотела быть застигнутой в постели Тино кем-нибудь из его родных, особенно Джо. Она слишком сильно любила мальчика, чтобы обрушивать на него такие новости без предварительной подготовки. Да, он пытался свести с ней отца, но вряд ли обрадуется подобному зрелищу. Фейт быстро приняла душ и, выйдя из ванной комнаты, замерла у скульптуры, которая стояла рядом со столиком. Безликая женская фигура протягивала руки к мужчине, который держал ребенка. Лицо ребенка также не имело ярко выраженных черт, но Фейт точно знала, что это мальчик. Как она могла не знать? Ведь скульптура была ее работой. Завершенная копия стояла у нее в студии. Женщина там имела лицо самой Фейт, а мужчина был вылитым Тео. — Эту скульптуру купила мне мама. Фейт рассеянно кивнула. Тино проснулся рано. Он спал очень чутко, и наверняка его разбудил шум воды. — Тебе она нравится? — Очень. Женщина напоминает мне Мауру. — А… — Кажется, будто она зовет меня и Джо в свои объятья. — Или, наоборот, отпускает вас. — Именно такую идею Фейт пыталась; выразить в своей работе. — Ты этого хочешь? — спросил Тино. Фейт посмотрела ему в глаза. — Что ты имеешь в виду? — Ты хочешь, чтобы я забыл жену и ее место занял кто-то другой? — Что, если я скажу «да»? — Тогда я напомню тебе, что если я когда-нибудь снова женюсь, то на сицилийке. По крайней мере, хоть это будет объединять ее с Джо. В его глазах сначала появилась боль, затем вина, а потом все исчезло. Фейт не сомневалась в том, что Тино сдержит обещание и не станет встречаться за ее спиной с другой женщиной. Но тот факт, что он не рассматривает ее кандидатуру на роль жены, ранил. Очень сильно. И гормоны, которые бушуют в женщине во время беременности, тут ни при чем. — Почему ты позволил мне провести здесь ночь? — спросила она, чтобы скрыть боль, которую он причинил ей своими словами. — Я заснул. — Ты никогда раньше не засыпал рядом со мной. — Все когда-то случается в первый раз. Итак, ее худшие опасения подтвердились. Тино заснул случайно. И теперь жалеет о своей слабости. Это очевидно. Она понимала, как тяжело сейчас должно быть Тино. Она — первая женщина, которая разделила с ним эту постель после смерти жены. Такие моменты не проходят бесследно. И Фейт была готова помочь Тино начать новый этап, если только он захочет… — Тино… — Мы не сможем встречаться, пока мои родители не вернутся, — сухо сказал он. — Понимаю. Он молча смотрел на нее, будто ожидал услышать что-то еще. — Все в порядке, Тино. — Мы увидимся через две недели, да? — спросил он. — Конечно. — Хорошо. Он выглядел совершенно потерянным. Это было так на него не похоже. Фейт оделась, поцеловала его в щеку и еще раз заверила: — Все будет хорошо. — Несомненно. — Это нелегко для нас обоих. — Что ты имеешь в виду? — напряженно спросил он. — Отпускать. — Я не собираюсь никого отпускать. Фейт не стала спорить. В этом нет смысла. — Увидимся, когда вернутся твои родители. Валентино выругался и ударил по столу, у которого стояла статуя. Жена отпустит его? В этом он сильно сомневался. Маура всегда будет жить в его сердце. Он слишком хорошо помнил ее. Помнил то утро, когда она почувствовала недомогание. Тино надеялся, что это было сигналом новой беременности. Но он ошибся. Не предвидя трагедий, Тино вылетел в Грецию на деловое совещание с надеждой узнать позже о грядущем прибавлении в семействе. Пока его жена угасала, он улыбался чаще обычного и даже подумать не мог о том, что через пару часов его мир рухнет. Мать позвонила Валентино как раз после окончания успешных переговоров и сообщила, что Мауру отвезли в больницу. Она упала с лестницы. К тому времени, когда Тино прибыл в больницу, его жена уже находилась в коме. Впервые в жизни Тино парализовал ужас. Маура была смертельно бледна. Ее холодные руки не реагировали на его прикосновения. Тино молил ее очнуться до тех пор, пока его голос не превратился в шепот. Первый диабетический кризис Мауры стал последним. Доктора ничего не смогли сделать, чтобы нормализовать уровень сахара в крови. Тино не отходил от жены ни на шаг, но чуда не произошло. Доктора сказали, что такая реакция организма нетипична. Но разве теперь это имело значение? Его жена и мать его ребенка умерла. И ничто не может этого изменить. Тино никогда не забудет, как держал на руках плачущего сына и обещал у могилы Мауры, что никто ее не заменит. Валентино Грисафи всегда держит данное слово. Его роман с Фейт должен либо вернуться в прежнее русло, либо завершиться. Третьего варианта нет. ГЛАВА ПЯТАЯ Смирившись с вынужденной разлукой, Фейт не искала встреч с Тино следующие две недели. Они даже не перезванивались. Фейт и не тешила себя пустыми надеждами. Она знала, что Тино не собирается менять что-то в их отношениях. И ей придется принять его позицию. У нее просто нет выбора. Фейт любила его. Нуждалась в нем. Такая правда пугала ее, но не признаться себе в этом она не могла. Фейт никогда не была сторонницей самообмана. Она не представляла свою жизнь без физической близости с ним. Секс подпитывал ее положительными эмоциями, в которых она сейчас особенно нуждалась. Иногда во время занятий любовью Фейт начинало казаться, что Тино тоже ее любит. Все было очень просто и очень сложно одновременно. Тино не отрицал, что она для него больше, чем просто любовница. Они идеально подходили друг другу в постели. Благодаря ее дружбе с его сыном и матерью их отношения могут упрочиться. А тот факт, что она по уши влюблена в него, только поможет им создать семью. Даже если он никогда не сможет полюбить ее, как Мауру, ей будет достаточно быть его женой и матерью его детей. Еще год назад она не смела даже мечтать о семье. Кроме того, она никогда не любила Тео так, как любит Тино. А сам Тино, судя по всему, был счастлив в браке. Агата позвонила ей сразу по приезде. Фейт не стала рассказывать ей про ужин с Джо. Пусть она узнает об этом от внука. Она также постаралась избежать встреч с Агатой в студии. Она не хотела, чтобы мать Тино увидела ее последние работы, ведь по ним она без труда догадается, что Фейт беременна. И наверняка проболтается Тино… А Фейт хотела сообщить ему новости сама. Но дни шли, а Тино по-прежнему не звонил. Фейт набралась терпения и решила дать ему время поразмыслить над их отношениями. Однако, когда прошла неделя с приезда его родителей, она не выдержала и позвонила ему сама. Оказалось, что он улетел в Нью-Йорк на встречу с потенциальным клиентом. Фейт попробовала дозвониться на мобильный. Но ее сразу же соединили с голосовой почтой. После нескольких безуспешных попыток Фейт поняла, что Тино ее избегает. Разумеется, таким образом он не хочет дать ей понять, что их роман закончен. Так поступил бы только подросток. Просто ему требовалось больше времени на осмысление их отношений, чем она предполагала. Интересно, как Тино встретит новость о ребенке? Как любой сицилийский мужчина, он наверняка обрадуется наследнику, но вряд ли будет доволен той ролью, которую отныне будет играть в его жизни Фейт. Ну что ж, придется ему забыть о своем намерении жениться только на сицилийке. Всем рано или поздно приходится от чего-то отказываться. Тем более, Фейт была уверена, что она нравилась ему как в спальне, так и за ее пределами. Так что плюсов в их союзе гораздо больше, чем минусов. Они часто спорили. И не только о личном, а еще о политике, религии, последних новостях. Они были интересны друг другу. Сейчас ему просто необходимо смириться с мыслью, что Фейт проникла в его жизнь глубже, чем он предполагал. Тем временем она согласилась поужинать с Агатой у нее дома. Валентино вернулся домой на день раньше, чем планировал. Он припарковал машину у дома и в очередной раз подумал о Фейт. Поездка в Нью-Йорк растянулась на целую : неделю, но благодаря ей он вновь обрел душевное равновесие. Хотя переводить звонки Фейт на голосовую почту потребовало от него больше моральной выдержки, чем он мог бы предположить. Намного больше. Это еще раз убедило его в том, что ему необходимо вернуть отношения с Фейт в прежнее русло. Или ему придется отпустить ее, а этого ему делать очень не хотелось. Стремление поскорее услышать ее голос злило его самого. Тино возмущала его собственная слабость. С самого начала он боролся с желанием задержать ее у себя на всю ночь. Никогда раньше соблазн остаться с женщиной не брал верх над его привычкой быть рядом со своим сыном по утрам. Он так легко оставил ее у себя дома. Тогда это казалось ему совершенно нормальным, а теперь он понимал, что за минутную слабость ему придется дорого заплатить. Ничто не проходит бесследно. Если бы в нем была хоть капля благородства, он бы отпустил Фейт и не стал ее мучить. Но что-то подсказывало ему, что он никогда не сможет этого сделать. И гордиться тут нечем. Расстояние лишь обострило его желание слышать ее голос, смех, смотреть в ее глаза. Она была для Тино как наркотик. Но после приезда он все же обязан посвятить пару дней сыну. Ребенок скучал по отцу и нуждается в его внимании. Конечно, когда Джо по вечерам будет засыпать… Тино замер. Он вдруг услышал знакомый голос матери и приятный смех женщины, которая всю неделю не выходила у него из головы. — Валентино, сынок, это ты? — позвала его мать. — Да, мам. Я вернулся. — Иди сюда. Тино не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Несмотря на свои тридцать лет он, как истинный сицилиец, не мог ослушаться приказа матери. Это огорчит ее. А Тино меньше всего хотел расстраивать своих близких. Выйдя на террасу, он обнаружил там не только Фейт с мамой, но и отца с Джошуа. Его сын захлопал в ладоши и побежал навстречу отцу. — Папа, папа… ты вернулся! — Да, я наконец-то дома, — улыбнулся Тино, подхватил Джо на руки и закружил его. — Я соскучился. Дядя Каледжеро не должен вызывать тебя в Нью-Йорк. — Иногда это необходимо, малыш. Тут ничего не поделаешь. — Папа! Не называй меня так. Я уже не маленький. Мне целых восемь лет! — Да, но для родителей ребенок всегда остается малышом, — сказал Рокко Грисафи и обнял своего сына. — Добро пожаловать домой, ребенок. Уже много лет отец не называл его так, и Валентино рассмеялся. Джошуа хихикнул. — Папа больше тебя, дедушка. Как ты можешь называть его ребенком? Отец Валентино подмигнул внуку. — Здесь дело не в росте, а в возрасте. Я всегда буду старше, ведь так? — Правильно, — согласился Тино. — А я всегда буду старше тебя, — улыбнулся он своему сыну и взъерошил его волосы. Джошуа рассмеялся и с разбегу нырнул в бассейн. — Теперь ты не сможешь достать меня, папа. — Уверен? — Да! Бабушка разозлится, если ты намочишь костюм. Эти слова рассмешили всех, включая Фейт. Тино в упор взглянул на нее. Черт, черт, черт! Она выглядела потрясающе. Закатала брюки по колено и мочила ножки в воде, сидя на краю бассейна. Рыжие волосы волной падали ей на плечи. Мать что-то сказала ему, но он не расслышал, так как все его внимание было приковано к женщине, которую он хотел обнять и целовать сутки напролет. — Итак. Внук сказал мне, что ты и моя дорогая подруга хорошо знакомы, — повторила Агата. Тино напрягся. Его мать давно хотела женить его и понянчить еще пару-тройку внуков. Тино пытался напомнить ей, что у нее есть и другой сын, которому бы тоже не помешало заняться обустройством семьи, но она и слушать ничего не желала. А теперь она узнала, что они с Фейт — друзья. Ему нужно быть начеку. Если Агата заподозрит их в интимной связи, то ее старший сын женится, не успев и глазом моргнуть. — Да, мы раньше встречались. — Встречались? А твой сын сказал, что вы — хорошие друзья. — Агата внимательно посмотрела на Тино, оправдав тем самым его худшие предположения. Он просто пожал плечами, решив, что все сказанное будет использовано потом против него. Тино давно знал, что с его матерью лучше не спорить и не вести переговоров. Она могла убедить любого человека в своей правоте. — Для меня было большой неожиданностью узнать о твоей дружбе с ней. Ты никогда не рассказывала мне про Фейт. — Ты шутишь, сын мой. Я говорила тебе о ней постоянно. Мой друг-скульптор, помнишь? — Да. Но ты никогда не называла ее имени. Глаза Агаты расширились от удивления. Она взглянула на Фейт. Та сидела молча, но ее плечи заметно напряглись. — Вы не очень хорошие друзья, так? — спросила его мать таким тоном, по которому стало ясно: у нее больше нет сомнений в специфике их отношений. Тино устало вздохнул. — Мы знакомы. — Не очень хорошо. Тино снова пожал плечами. — Фейт Уильямс и есть тот знаменитый скульптор. Она использует псевдоним ТК. — Но я думал, что это мужчина! — воскликнул Тино. — Нет, как видишь, это очень женственная особа, — улыбнулась Агата. Тино сразу же вспомнил их разговор по поводу скульптуры, которая стояла у него в комнате. Она тогда не просто намекала. Она рассказывала истинный замысел этой работы. Задумку автора. Секундочку! У Фейт разве есть сын? — Ты не рассказывала мне о своем ребенке, — обвиняющим тоном произнес Тино. Фейт встала и повернулась к Тино лицом. — Если помнишь, ребенка на руках держал отец, — напомнила она ему. — Что это должно означать? — Догадайся сам или лучше спроси у Агаты. Она понимает и знает меня куда лучше, чем ты. Тино не верил своим ушам. Фейт нагрубила ему перед семьей? Если она продолжит в том же духе, то его мать догадается об их отношениях. И как он объяснит, что речь идет о скульптуре, которая стоит в его спальне? Что его так называемая не очень хорошая знакомая там делала? — Это неважно, — заявил он, с вызовом глядя на мать. — Я так и думала. — Фейт повернулась к Агате и напряженно улыбнулась. — Мне пора. — Я надеялась, ты останешься на ужин. — Пусть мой приезд не нарушает твоих планов, — добавил Тино. Он понимал, что это глупо. Ему нужно остудить их отношения. Но он слишком соскучился по Фейт, чтобы так быстро отпустить ее. — У меня проснулось вдохновение, — сказала она и обняла его мать. — Вы же знаете, как это важно для меня. Я вас не обижу, если уйду? — Ты позволишь мне потом взглянуть на твои работы? — спросила Агата. — Я хочу увидеть то, что ты сделала, пока мы с Рокко были в отъезде. Фейт положила руку на живот. — Как-нибудь я обязательно вас приглашу. — Обещаешь? Я-то вас, художников, знаю. Если тебе покажется, что скульптура недостаточно хороша, ты выбросишь ее не моргнув глазом. Фейт снова улыбнулась. — Не могу пообещать оставить то, что мне самой не нравится. Агата вздохнула и с нежностью обняла Фейт. — Понимаю. Ты меня разбаловала, позволив видеть твои работы до их официального представления. Фейт тихо рассмеялась. — Ты же мой друг, — ответила она и обняла Джошуа, несмотря на то, что он был весь мокрый. — Увидимся на следующей неделе в школе. На прощание она поцеловала Рокко в щеку, а Тино лишь кивнула. И хотя того требовали правила приличия, он почувствовал разочарование. Тино понимал, что им нужно вести себя осторожно в присутствии семьи. Но такое сдержанное поведение было уже чересчур. Или она поступила так нарочно? Им нужно будет обсудить правила поведения при таких обстоятельствах. Странно, что им не приходило это в голову раньше, учитывая близкие отношения Фейт с его матерью и сыном. Сейчас же он с трудом удержался от того, чтобы не пойти вслед за ней. — А ты волновался, что твоя мать питает теплые чувства к ТК, — рассмеялся Рокко. — Мам, что она имела в виду, сказав, что отец держит на руках ребенка? — спросил Тино, не обратив внимания на замечание отца. Агата уставилась на него так, будто он спросил совершенную глупость. Еще недавно он сам закрыл эту тему, а теперь снова возвращался к ней. — Ты имеешь в виду статую, которую я тебе подарила? Та, которая стоит в твоей спальне, Валентино? — промурлыкала она. — Да, именно ее, — как можно более спокойно ответил Тино. Агата опустила голову, словно изучала свой безукоризненный маникюр. — Не уверена, что Фейт понравилось бы, что я делюсь с тобой такой информацией. — Мама, она сама направила меня с этим вопросом к тебе, — напомнил он. — Да, ты прав. Ты знаешь, что она потеряла мужа в автомобильной катастрофе шесть лет назад? — Я знаю, что она вдова. — В той аварии погиб и ее ребенок. — Какой ужас. — Тино чуть не умер, когда потерял Мауру. Тогда его спас только Джошуа. Тино боялся думать, что было бы, если бы он остался и без сына. — Это действительно страшно, — подтвердила Агата и обняла внука. — Она говорит, что ее работы под псевдонимом ТК — это посвящение ее семье. Ее мужа звали Тео, а сына собирались назвать Каден. — Что значит «собирались»? — Она была беременна. И из ее рассказов я поняла, что забеременеть ей удалось лишь чудом. Ее жизнь складывалась непросто. Мать умерла практически сразу после ее рождения, и Фейт осталась сиротой. Она никогда не видела своего отца. — Жизнь преподносит нам несчастья, чтобы радость была для нас слаще, — процитировал его отец известную сицилийскую пословицу. Сицилийцы были очень практичным народом. Поэтому они редко мечтали о будущем. Их волновало только прошлое и настоящее. Тино был шокирован, узнав, что Фейт пережила столько горя. Она всегда была такой позитивной и жизнерадостной… Именно эти качества в первую очередь привлекли его в ней. — Думаю, синьора Гульельмо очень хотела стать мамой, — сказал Джошуа. — Она любит всех детей в школе, даже непослушных. Замечание сына пронзило сердце Тино болью. Он помнил, как Фейт говорила, что ей не суждено иметь семью. Тогда он подумал, что она просто не создана для этого. Но оказывается, все намного серьезнее и печальнее. Фейт действительно хотела от него большего. Она хотела семью, о которой уже даже не мечтала. Но он мог дать ей это, только нарушив обещание, данное жене. Такой вариант Тино даже не рассматривал. Но он не мог и отпустить Фейт, чтобы она создала семью с кем-то другим. ГЛАВА ШЕСТАЯ Фейт вела машину как в тумане. Они встречались? Уже были знакомы? Каждое слово Тино болью отдавалось в ее сердце. Как он мог вести себя так, будто она ничего для него не значит? У Фейт имелся ответ на этот вопрос. Ответ, который она пыталась игнорировать. Вместо правды она предпочитала верить мечтам и беспочвенным фантазиям. Она для него и впрямь пустое место. Просто подходящий партнер для удовлетворения любовных нужд. И ничего больше. Друзья? Как бы не так. На самом деле никакой дружбы между ними не существовало. Фейт понятия не имела, почему он оставил ее на ночь в своей квартире, почему уложил спать в свою постель. Но она точно знала, почему он не звонил ей последние две недели. Возможно, он сожалел о своих поступках и даже надеялся закончить их отношения. Слезы затуманили глаза, и Фейт пришлось съехать на обочину. Фейт никогда не плакала. Но сейчас она просто не могла удержаться. Она напоминала себе раненое животное, которое безуспешно пытается зализать раны. Ее тело сотрясли беззвучные рыдания. Что, если неизбежное расставание с Тино — только начало? Вдруг она и ребенка потеряет, как его отца… Первый триместр считается самым опасным. Хотя врач убедил ее, что беременность протекает нормально, мысли о выкидыше не оставляли Фейт. Наконец слезы высохли. И она смогла вернуться на дорогу, по-прежнему ощущая острую сердечную боль. Она не обманула Агату, когда сказала о своем желании творить. Однако этой ночью она изваяла фигуру, которую вряд ли кому-то покажет. Особенно такой доброй женщине, как мама Тино. Впервые Фейт не осмелилась разрушить непонравившуюся работу. В ней сосредоточилась вся боль, которую она не могла выразить иначе. Это была фигура еще одной беременной женщины, но она умирала от голода. Кожа висела на ее костях, и она протягивала вперед руку, моля о помощи. Слезы смешались на ее щеках с каплями дождя, и казалось, будто она вот-вот родит, такой большой был живот в сравнении с ее истощенным телом. Эта работа символизировала моральное истощение Фейт. Она безуспешно пыталась заполнить пустоту в сердце, так же как эта нищенка пыталась найти себе еду. Общение с детьми, дружба с Агатой, отношения с Тино… вот что держало ее на плаву. Но, судя по всему, совсем скоро она лишится всех своих радостей… Валентино позвонил Фейт на следующий день. Он звонил несколько раз накануне вечером, когда Джо лег спать, но Фейт не брала трубку. Она никогда так не делала, и Тино всерьез забеспокоился. Однако на этот раз Фейт все же ответила. — Привет, Тино. — Дорогая. — Тебе что-то нужно? — Даже не спросишь, как прошел мой полет? — Если бы ты хотел мне об этом рассказать, то позвонил бы мне из Нью-Йорка или ответил на мои звонки. — Приношу свои извинения. Я был занят. — Так занят, что не смог даже минуты уделить? Не верю. — Я должен был позвонить, — признал Тино. — Теперь это не имеет значения. — Если ты обиделась, то имеет. — Думаю, у тебя действительно не было времени на секс по телефону, и ты не нашел другого повода позвонить мне, — выпалила Фейт. Он уже извинился. Чего еще она хочет? — Не говори глупостей. — У них никогда не было секса по телефону. Хотя идея показалась ему заманчивой. — Кажется, я только и делаю, что совершаю глупости. — Не замечал. — Правда? Значит, ты слеп, — вздохнула она. Что-то происходит с Фейт. Что-то плохое. И Тино обязательно выяснит, в чем дело. — Мы можем сегодня встретиться? — Только для секса или сначала поужинаем? Какого черта? — У тебя месячные? Обычно ее характер не менялся в такие дни. Она даже не страдала раздражительностью. Но ведь все когда-то бывает в первый раз. На несколько секунд воцарилось гробовое молчание. — Нет, Тино. Могу тебе сказать точно, что сейчас не то время месяца. Вместо того чтобы извиниться за ошибку, Тино еще раз предложил: — Давай встретимся и все обсудим. — Где? Тино назвал ресторан, и Фейт согласилась, но без свойственного ей энтузиазма. — Ты хочешь пойти в другое место? — уточнил Тино. — Нет. — Тогда договорились. Фейт приехала раньше его и ждала за столиком. Она была красива, как всегда, но не очень приветлива. Тино наклонился и поцеловал ее в щеку. — Как прошел твой день? Отвернувшись, она пожала плечами. Тино заволновался. Такое поведение было совершенно не в духе Фейт. Она заболела? Решила вернуться в Штаты? — Так о чем ты хотел поговорить? — Ни о чем конкретном. Но думаю, нам действительно стоит кое-что обсудить. — Хорошо, — кратко ответила Фейт. — Нам нужно продумать стратегию поведения в присутствии моей семьи, — сказал Тино. — Ты действительно думаешь, что в этом есть необходимость? — с сарказмом спросила Фейт. — Мы спим вместе уже практически год и встретились с твоими родными всего два раза за это время. Первая встреча не произошла бы, если бы ты знал, кого именно зовет в гости твой сын. Второй можно было бы избежать, если бы я знала, что ты вернешься на день раньше. — Тем не менее это случилось. И я считаю, нам нужно разработать план для подобных случаев в будущем. — Мне кажется, ты уже все уладил, Тино. Твоя семья думает, будто мы с тобой едва знакомы, — процедила сквозь зубы Фейт. Он хотел взять ее за руку, но это могло привлечь ненужное внимание. Тино не скрывал, что встречается с Фейт, но не хотел, чтобы окружающие догадались о характере их отношений. Марсала — достаточно большой город. И Тино мог отвести Фейт в такой ресторан, где вероятность встретить партнеров по бизнесу была ничтожна мала. Однако в этом городе сохранялись традиции провинциальных городков, и Фейт нужно было следить за своей репутацией, чтобы продолжать работать в начальной школе. — Тебя задели мои слова? — спросил Тино. — Это имеет значение? Тебя редко интересует, устраивает меня что-то или нет. — Неправда, — ответил Тино, не ожидавший от Фейт такой реакции. — Когда мы встретились, тебя тоже не интересовали долгосрочные отношения. — Все в нашей жизни рано или поздно меняется. — Но кое-что всегда остается неизменным. Между нами не может быть ничего большего, чем то, что есть сейчас, — с сожалением признал Тино. — Ты две недели игнорировал меня, Тино. — Меня не было в стране. Это было плохое оправдание, и по ее выражению лица Тино это понял. — Ты отправлял мои звонки на голосовую почту. — Мне был нужен перерыв. Но я уже извинился. И готов сделать это снова, если тебе станет легче. — Ты разобрался со своими проблемами? — спросила Фейт, не обращая внимания на его предложение. — Думаю, да. — И ты решил обращаться со мной как с пустым местом в присутствии своей семьи? — со злостью в голосе спросила она. — Если бы я поступил иначе, мать раскусила бы наш секрет. Она слишком хорошо меня знает. — И разразилась бы катастрофа? — Да. — Тино ненавидел себя то, что вынужден причинить боль Фейт. Но у него не было выбора. — Нехорошо приглашать любовницу на ужин с семьей. — Я тебе не любовница. — Ты права, но, если бы я попытался объяснить разницу матери, она поженила бы нас со скоростью кометы. Ты ей нравишься, Фейт. И она хочет еще внуков от своего старшего сына. — А мысль о браке со мной для тебя совершенно неприемлема? Тино вздохнул. — На данном этапе я вообще не хочу жениться. — Но в будущем не исключаешь подобной возможности. — Если буду на сто процентов уверен, что Джошуа это пойдет на пользу. Фейт кивнула и поднялась на ноги. — Куда ты? Мы еще ничего не заказали. — Я не голодна. Тино тоже встал. — Тогда мы уйдем вместе. — Нет. — Что ты хочешь сказать? — Тино запаниковал, и его голос стал жестким. — Все кончено. Я больше не хочу тебя видеть. — В ее глазах появились слезы. Секунду они блестели, как два бриллианта, но Фейт моргнула, и они исчезли. Тино не верил своим ушам. Фейт глядела на него почти с ненавистью. — Потому что мне понадобилось время на раздумья и я две недели не отвечал на твои звонки? — Нет, хотя если честно, большинству женщин и этого было бы достаточно. — Ты не большинство. — Да, я была очень удобным партнером для тебя, но хватит. Хорошего понемногу. — Легкая дрожь в голосе была единственным свидетельством того, что она вообще что-то чувствовала, произнося эти слова. — О чем хорошем ты говоришь сейчас? — пытался разобраться Тино, хотя его голова уже шла кругом. Со слов Фейт все выглядело так, будто весь этот год он использовал ее. Но они встречались по обоюдному согласию. — Ты хотела меня так же, как я тебя. Она пожала плечами. Черт, просто пожала плечами, будто этот разговор не имел никакого значения. — Одним из пунктов нашей договоренности было то, что если кому-то из нас захочется уйти, то он будет волен это сделать. Так вот — я ухожу. — Ее голос звучал спокойно и уверенно. — Еще недавно ты, наоборот, хотела большего от наших отношений. Что изменилось? — нахмурился Тино. — Большего ты мне не дашь. Нам лучше расстаться. — Но ты ведь хотела меня так же сильно, как я тебя, — повторил Тино, будто это могло вразумить Фейт. — Все меняется. Тино громко выругался по-сицилийски, что с ним случалось крайне редко. — Ты обещал. — Что я обещал? — Что позволишь мне уйти без сцен. К черту! Он действительно обещал, но не думал, что Фейт и впрямь захочет уйти. — А что насчет моей матери? — При чем здесь она? Мы друзья. — А мой сын? — Он мой ученик. — У тебя нет намерения прекратить общение с ними? — Нет. — Только со мной? — Это необходимо. — Для кого? — Для меня. — Почему? — Какая разница? Ты не можешь обеспечить мне всего, чего я хочу. Меня такое положение не устраивает. — Не верю ни одному твоему слову. — Это не мои проблемы. — Не знал, что ты можешь быть такой сложной в общении. — А я не думала, что ты такой приставучий. Это уже слишком. — Я не приставучий, — взревел Тино. — Рада это слышать. Прощай, Тино. Уверена, мы еще встретимся. — Подожди. Фейт… Но она ушла. Метрдотель попытался выяснить у Тино, что его спутнице не понравилось в их ресторане, но он сам не смог бы ответить на этот вопрос. В состоянии, близком к шоку, Фейт стояла около своей машины. Она и не подозревала, что способна на такую злость. Она действительно порвала с Тино. Это не сон, не шутка. Не было ни слез, ни истерик. Она разорвала их отношения спокойно и без лишних эмоций. Но, собираясь на эту встречу, она вовсе не собиралась бросать Тино. Разве не так? Она знала, что ее гормоны сейчас ведут себя непредсказуемо, но это уже слишком. Иногда у Фейт складывалось ощущение, что она вообще не может ими управлять и они живут своей собственной жизнью. Ей было больно, когда Тино игнорировал ее звонки. И стало еще больнее, когда он в присутствии своей семьи сделал вид, что они едва знакомы. Фейт поняла, что ни о каких чувствах здесь речи не идет. Тино хотел от нее лишь секса. Но сейчас она не могла ему этого дать. Доктор сказал, что сексуальная активность не повредит развитию плода, но Фейт не хотела рисковать, учитывая прошлый опыт. Она знала, что ей придется отказать Тино на ближайшие несколько недель, но не предполагала, что это будет означать конец их отношений. Последней каплей стало его заявление о том, что он не женится на ней ни под каким предлогом. Если Тино узнает о ребенке, то его отношение изменится. Но мотивы останутся прежними. А Фейт знала, что брак, основанный лишь на чувстве долга, для нее неприемлем. Выходить замуж за человека, который не хочет на тебе жениться, — мягко говоря, неприятно. И Фейт не собиралась терпеть такое унижение. Но имеет ли она право скрывать свою беременность, зная, что отец способен обеспечить ребенку хорошую жизнь? Об этом ей предстоит как следует подумать. Не обязательно все решать сию секунду. Время еще есть. Фейт заставила себя сесть за руль. Она ехала домой, а ее мозг одолевали бесконечные вопросы. Она твердила себе, что поступила правильно, но никак не могла успокоиться. Обычно Фейт виделась с Агатой раз в неделю. Но ей все же удалось скрыть от мамы Тино скульптуру беременной женщины. Фейт прислала подруге каталог новых работ, которые предназначались для выставки в галерее Нью-Йорка, и пожилая женщина перезвонила, чтобы выразить искренний восторг. В работах Фейт отражалась целая гамма чувств: от надежды до отчаяния. Этот период стал ее самым плодотворным, не считая времени после аварии. Она действительно гордилась своими работами. Учитель Фейт как-то сказал, что чувство боли является одним из важнейших стимулов для вдохновения. Фейт не могла с этим не согласиться. Любая сильная эмоция придавала ей новые силы для творчества. Несколько раз Тино пытался дозвониться до Фейт, но его звонки сразу же переадресовывались на голосовую почту. Он оставил ей несколько сообщений, но и они остались без ответа. Тино отказывался верить, что их отношения закончены. Фейт вела себя неестественно, и он выяснит, в чем дело. * * * Фейт начала мучить утренняя тошнота. Это не мешало ее работе скульптора, но влияло на работу в школе. Она даже подумывала об отмене занятий на период первого триместра или о закрытии классов вообще. Фейт сомневалась, что администрация одобрит беременную незамужнюю учительницу. Школа была довольно консервативной. Однако она видела Джошуа только на уроках, и ей трудно было отказать себе в общении с ним. Она привязалась к мальчику. Фейт осознала это только после того, как порвала с его отцом. Она поняла, что не сможет повернуться спиной и к Джо. Сегодня он, как обычно, подошел к ней после урока. Только он явно что-то хотел ей сказать. — Что такое, милый? Ребенок улыбнулся. — Мне нравится, когда вы меня так называете. Совсем как мама. Эти слова острым ножом полоснули ее по сердцу. — Я рада, что тебе нравится. А теперь признавайся, в чем дело. — Бабушка сказала, что я могу пригласить вас на ужин. — Это очень мило с ее стороны. — Только папа сказал, что вы, возможно, откажетесь. — Он, правда, так сказал? Джо смотрел на нее с такой мольбой, что только камень остался бы безучастным. — Почему вы снова не хотите к нам прийти? Вы же с папой друзья. — Я не сказала, что не приду. Когда твоя бабушка хочет меня видеть? — В эту пятницу, — радостно ответил ребенок. — Я как раз буду свободна. Джо улыбнулся и обнял ее. Фейт была тронута до глубины души. Она еще больше укрепилась в желании продолжать общение с Агатой и Джо. Тино никуда не денется из этого города, и так или иначе ей все равно придется встречаться с ним. Ее ребенок будет знать своих родственников. Она не лишит его их общества из-за собственных обид. А кроме того, ей нужно доказать Тино, что она прекрасно может обходиться без него. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Так и не справившись с волнением, Фейт нажала кнопку дверного звонка. Дверь открылась практически немедленно, что заставило сердце Фейт подпрыгнуть. К счастью, на пороге стоял Джошуа. — Добрый вечер, Джо, — улыбнулась она. — Добрый вечер, синьора. Она протянула ему небольшой подарок. — Что это? — с любопытством спросил мальчик. — Есть традиция дарить подарки хозяевам. Я забыла отдать тебе его в прошлый раз, поэтому принесла сейчас. И еще один для твоей бабушки. — Потому что это она вас пригласила? — Да. Джо посмотрел сначала на подарок. А потом на Фейт. Его глаза светились от радости. — Можно я его сейчас открою? Она кивнула. Джошуа с энтузиазмом разорвал обертку и ахнул, когда увидел содержимое. Кожаные перчатки для работы в саду, сделанные специально для детской ручки. — Я не знала, есть ли у тебя такие… — Есть, но они матерчатые и не такие приятные наощупь. Пойдемте, я хочу показать их бабушке. Фейт улыбнулась, радуясь, что ее подарок пришелся по душе Джо, и последовала за ним. В гостиной она увидела всех членов семьи, кроме Тино. Агата улыбнулась и нежно обняла Фейт, пока Джо показывал дедушке новые перчатки. — Рада тебя видеть. — Перестань, мам. Ты говоришь так, будто вы не виделись несколько месяцев. — В голосе Тино звучало напряжение. Оказывается, он просто стоял за колонной, явно рассчитывая застигнуть гостью врасплох. Агата невозмутимо взглянула на сына. — Если бы была такая возможность, я бы виделась с Фейт каждый день. — Прекрати свои попытки свести нас. Разве не видишь, я не нравлюсь Фейт. Тино был настроен воинственно. Но Фейт не собиралась поддаваться на провокацию. — Ерунда. Ты мой сын. Что в тебе может не нравиться? Фейт могла бы составить целый список, но ради Агаты решила промолчать. Она взглянула на своего бывшего любовника. Он был, как всегда, неотразим, но на лице лежала печать усталости. — Ты выглядишь изможденным, — выпалила она. — Он работает как одержимый, с утра до вечера. Делает только перерывы на общение с ребенком. — Я уже говорил. Сейчас есть дела, которые требуют моего тщательного контроля. Агата нахмурилась. — Говори это своему отцу, и, возможно, он тебе поверит. Мужчины! Но я твоя мать и вижу, что ты ведешь себя так же, как после смерти Мауры. Не понимаю. — Здесь нечего понимать. Я работаю. Агата пожала плечами. — И как, получается? — Да, — процедил сквозь зубы Тино. — Несмотря на то, что думает моя семья, я хорошо выполняю свою работу. Рокко покачал головой. — Конечно, мы знаем, что ты успешен. Разве может быть иначе? Ты же мой сын. А я лучший винодел на всей Сицилии. Почему ты не можешь стать таким же талантливым бизнесменом? Ты один из Грисафи… — Но дома, — перебила его Агата, — он — мой сын, а ты — мой муж, а не какой-то там винодел. — Да, конечно, — согласился Рокко, лишь бы не злить жену. — Мужчины! — снова с усмешкой воскликнула Агата. Фейт чувствовала себя довольно расслабленно, хотя Тино то и дело пытался привлечь к себе ее внимание. Он постоянно втягивал ее в разговор, сел рядом с ней за ужином. И так как Агата с Джо не оставляли попыток свести их, они постоянно оказывались наедине. — Ты так и не ответила на вопрос моей матери, — напомнил Тино, пока Рокко водил их по виноградникам. — Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответила Фейт, убедившись, что Рокко и Джо ничего не услышат. — Она спросила, что во мне может не нравиться. — Она необъективна. — Допустим, но главное не в этом. — А в чем? — В том, что ты не ответила на ее вопрос. — Кажется, ее это не волновало. — Возможно. Но меня волнует. — Сожалею. Я пришла не к тебе, Тино. — Моя семья огорчится. Они так упорно пытаются нас свести. — Бесполезно. — Я понял. Но почему? Фейт нахмурилась. Именно Тино отверг идею свадьбы. Почему теперь он потакает стремлениям родственников найти ему пару? — Ты слишком гордый. — Я Грисафи. — Гордость в вашей семье передается по наследству? — Определенно. Фейт закатила глаза. — Что еще со мной не так? — Я никогда не говорила, что ты мне не нравишься, Тино. — Она не смогла бы сказать этого даже сейчас. Да, он ее обидел. Но ее чувства от этого не ослабели. — Ты сказала, что больше не хочешь меня видеть. — Так и есть. Наш роман закончен. — И все же ты здесь. — Я пришла к твоей семье, а не к тебе! — Ты могла бы прийти в другой день. — Почему я должна менять свои планы? Тино рассмеялся. — Хочешь доказать мою неправоту, да, Фейт? Хочешь показать, что мое присутствие совсем тебя не заботит? — Я уже говорила, что не откажусь от дружбы с твоей матерью и сыном. — Ты хотела видеть именно меня. Иначе ты бы не пришла, — заявил Тино и провел рукой по ее щеке. — Признайся. Фейт отпрянула от неожиданного прикосновения. — Если бы я не пришла, твои родители заподозрили бы неладное. Я надеялась, ты проявишь тактичность и не появишься. Ты мог бы придумать предлог и уйти, не вызвав подозрений. — У меня не было ни малейшего желания так поступать. — Тино пожал плечами. — Не понимаю, почему. — Ты не отвечала на мои звонки. — Это должно было стать для тебя намеком. — Ясно. Что-то не так, и я хочу понять, что именно. — Я тебе уже все объяснила. — Я не могу на тебе жениться, Фейт. — Женился бы без промедления, если бы знал все обстоятельства. — Фейт не понимала, зачем это сказала. — О каких обстоятельствах идет речь? Фейт покачала головой, ругая себя за несдержанность. — Оставь меня в покое. — Не могу. — Придется. — Я знаю о твоем погибшем муже и ребенке. Сочувствую. Если бы я мог излечить твою душевную боль, то с радостью сделал бы это. Но, к сожалению, я не в силах заполнить пустоту, которая образовалась в твоем сердце. Это не в моей власти. — Тебе и своих бед достаточно, — пробормотала в ответ Фейт. У Тино не было возможности ответить, так как к ним присоединились Рокко и Джо. Они рассказали Фейт, что происходит с виноградом, когда он созревает. Затем дедушка и внук устремились к дому, а Тино с Фейт снова отстали. — Как ты узнал о Тео и Кадене? — От матери. Ошеломленная, Фейт остановилась. Она с трудом верила, что Агата могла поделиться с сыном такой информацией. — Ты сам ее спросил? — Да, — спокойно ответил Тино. — А это разве не опасно? — В каком плане? Фейт закатила глаза. — Ты дал понять матери, что интересуешься мной. — Все гораздо хуже. Я упомянул тот факт, что мы с тобой обсуждали скульптуру, которая стоит в моей спальне. Фейт не могла в это поверить. Раньше Тино никогда не терял голову. Он всегда знал, как лучше поступить и что сказать. Теперь он вел себя так, будто совершенно не контролировал ситуацию. Фейт покачала головой. — Ты шутишь. — Мое любопытство меня погубит, — пожал плечами Тино. — Это уж точно, — прошипела сквозь зубы Фейт. — Но я пока не заметила, что твоя мать начала подготовку к свадьбе. Ведь ты этого боялся? — Она все делает тихо. — И тебя это не волнует? — Что именно? То, что она пытается нас свести? — Да. — До тех пор, пока муха не превратилась в слона, меня это мало заботит, — спокойно ответил Тино. Фейт хмыкнула. — Другими словами, пока ты чувствуешь себя в безопасности. — Можно и так сказать. — Не играй со мной, Тино, — предупредила Фейт. Он сократил дистанцию между ними до минимума. — Я не играю. Я хочу вернуть тебя. — В качестве любовницы. — И друга. — Матери ты сказал другое. — Я уже объяснил. — И я считаю твое объяснение недостаточным. — Фейт… К счастью для нее, откуда ни возьмись появился Джошуа. — Бабушка сказала, что мы можем искупаться в бассейне, если хотим. — Вообще-то, мне уже пора домой, — возразила Фейт, пытаясь смягчить эту новость улыбкой. Джошуа кивнул и с грустью взглянул на нее. — Но чуть-чуть покупаться можно, — растаяла Фейт. Джо посмотрел на нее сияющими от счастья глазами. — Правда, синьора? — Да. — Мне подарили новую сетку, так что можно поиграть в мяч. — Я согласна. Тино взял Джо за руку и спросил: — А папе можно к вам присоединиться? — Конечно! Следующие тридцать минут для Фейт стали сущим кошмаром. В первый раз ей захотелось нарушить данное обещание и уйти. Тино явно испытывал ее терпение. Он не спускал с нее глаз и при малейшей возможности норовил дотронуться. Но последней каплей стало, когда он подплыл совсем близко и прошептал на ухо, что хочет ее. Уже через мгновение Фейт вылезла из бассейна. — Синьора, куда вы? — Мне пора домой. — Фейт пыталась ничем не выдать свою злость. Джо не виноват в том, что у него такой отец. — Но почему? Нам же было весело? — недоумевал ребенок. — Я тоже думал, что мы веселимся от души, — невинным голосом произнес Тино. — Неужели? — На этот раз Фейт даже не пыталась скрыть свой гнев. — Тогда сам объясняй сыну, почему мне пришлось уйти. Тино смутился. Джо пытливо взглянул на отца. Интересно, на кого будет похож их с Тино ребенок? На него или на нее? Хотя сейчас не время думать о том, чьи гены унаследует малыш, который еще не родился. Не сказав больше ни слова, Фейт пошла в дом, переоделась, затем попрощалась со всеми и поехала домой. Валентино стоял у двери квартиры Фейт и не решался постучать. Прошлый вечер стал для него загадкой. Он подходил к Фейт на шаг, а она отходила от него на два. Тино не мог понять, что происходит. В бассейне он пытался напомнить ей, от чего она отказывается. И Фейт отвечала ему взаимностью. Ее дыхание участилось, соски напряглись. Но внезапно она убежала. Даже расстроенный Джо не смог остановить ее. Что с ней происходит? Фейт никогда не была такой бесчувственной. Прошло уже несколько недель с тех пор, как они последний раз занимались любовью. Но Тино скучал не только по ее телу. Он просто хотел быть рядом с Фейт. Поэтому он и пришел сюда, чтобы расставить все точки над і. Тино громко постучал в дверь. Его мать сказала, что Фейт иногда бывает так погружена в творческий процесс, что не слышит стук в дверь. Также она упомянула, что Фейт могла работать в любое время суток. Это зависело только от ее настроения. Агата еще многое рассказала. В том числе о погибшем муже Фейт. Только теперь Тино осознал, как мало он знал о жизни своей любовницы. Его не должен волновать ее бывший муж. Через две недели их союзу будет год, и Тино не хотел провести годовщину, скорбя об ушедших отношениях. Глубоко вдохнув, он снова постучал. — Войдите! Через несколько секунд дверь открылась. — Агата, я не ожидала… — Мама сейчас на собрании в школе Джошуа. Фейт взглянула на него и усмехнулась. — Ты позволишь мне зайти? — А если нет, то ты уйдешь? — Нет. — Почему ты вдруг решил навестить меня? Раньше ты подобного желания не изъявлял. Я даже сомневалась, что ты знаешь, где я живу. Он и не знал. Тино пришлось спросить адрес у Агаты, но Фейт не обязательно знать об этом. — Хочу взглянуть, где ты работаешь. Фейт нахмурилась, но все же впустила его. Тино зашел в квартиру, которая переходила в студию. Через высокие окна в комнату лился солнечный свет. Тино присел на кресло и спросил: — К тебе сюда приходит только Агата? — Пара учителей из школы заходили, но поскольку учебный день еще не закончен… — Фейт запнулась. — А другие художники? Фейт пожала плечами. — Я одиночка. — Мне ты всегда казалась веселой и компанейской. Она вытерла руки и села напротив. — Хорошо, возможно, правильнее будет сказать, что ТК — одиночка. У меня есть друзья-художники, но они живут слишком далеко, чтобы заходить в гости посреди дня. — Ты очень замкнутый человек, да? Фейт покачала головой. — Зачем ты пришел, Тино? — Я скучаю по тебе, — честно признался он. — Не понимаю, почему. Ты без труда можешь найти мне замену. Шок пронзил Тино, как удар молнии. На секунду он даже перестал дышать. — Это жестоко. Ты говоришь о наших отношениях, как о механическом сексе. — У нас нет и никогда не было отношений. Тино не стал спорить. Он перевел разговор на другую тему. — Это те работы, которые моя мама так жаждет увидеть? — спросил он, указывая на покрытые материей скульптуры. — Да. Она сможет посмотреть их, когда я закончу. Тино разбирало любопытство. — Ей хотелось бы увидеть, как ты работаешь над ними. — Он сам тоже бы не отказался. — Не в этот раз. — Почему? — Хочу довести их до ума. — Я очень мало знаю о твоей профессии… — Точно. — Не хочешь изменить ситуацию? — Сомневаюсь в необходимости подобного шага. Тино никак не ожидал получить отказ. Хотя что в этом удивительного? Судя по ее поведению, Фейт была настроена крайне агрессивно по отношению к нему. — У тебя нет желания говорить о работе? — У меня вообще нет желания разговаривать с тобой. — Не надо так, дорогая, — попросил Тино. — Мы же друзья. — Разве? Но матери ты не посчитал нужным сказать об этом. Долго она еще будет вспоминать момент, о котором Тино и так горько сожалел? — Признаюсь, я защищал себя и свои интересы. Но я защищал не только себя, но и тебя. Что бы ты хотела, чтобы я ей сказал? — Правду. — Что мы любовники? Фейт взглянула на него глазами, полными гнева. — Это было бы ложью, не так ли? — Почему? Мы действительно любовники. — Мы не любовники и никогда ими не были. — Что за глупости ты говоришь? Фейт встала и скрестила руки на груди. — Нужно иметь нечто большее, чем секс, чтобы быть любовниками. Мы были партнерами. А теперь мы бывшие знакомые. — Неправда. Между нами было больше, чем просто секс. — Правда? — Я имел в виду нашу дружбу. — Позволь снова напомнить тебе о том утре, когда ты сказал своей маме, что мы не друзья. — Я ошибся. — Тино вздохнул. — Прости меня. — Тяжело тебе было произнести это вслух, да? Тино угрюмо взглянул на нее. — Ты редко признаешь свои ошибки. Тино взял ее руки в свои. — Позволь мне вернуться, Фейт. Ты мне нужна. На ее глаза навернулись слезы. — Я не могу, Тино. — Почему? Она лишь покачала головой. — Скажи мне, что не так. Я все исправлю. — Увы, это не в твоей власти. — Я могу попытаться. — Ты можешь полюбить меня? Можешь сделать меня своей женой? Что-то внутри него оборвалось. — Нет. — Тогда нам больше не о чем говорить. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Следующие несколько дней Фейт пыталась осознать изменения, которые произошли в ее жизни. Она скучала по Тино. Она жаждала почувствовать его близость. Но не сексуальную, а эмоциональную. Фейт хотелось, чтобы ее поддержали, обняли, приласкали. Она нуждалась в разговорах долгими вечерами, когда уже слишком уставала для работы, но было еще рано для сна. Раньше Фейт не осознавала, как Тино скрашивал ее одиночество. Каждый раз, когда она разговаривала с Агатой, Фейт ловила себя на мысли, что ждет любого упоминания о нем. Утренняя тошнота становилась хуже день ото дня, но Фейт твердо решила не бросать занятия в школе. Она потеряла Тино. Вряд ли она перенесет еще и потерю Джо. Когда этот мальчик успел стать для нее таким особенным? С каждым днем она проникалась к нему все большей симпатией. Однажды вечером, через неделю после визита Тино ей позвонила Агата. — Здравствуй, красавица. Как дела? — Хорошо. — Тебя сегодня не было дома. — Да, я ездила в город за покупками. — Фейт чувствовала необходимость в людском общении. Иногда ей казалось, что она сойдет с ума от одиночества. — Я проезжала мимо твоего дома, хотела заглянуть на чашечку кофе. — О, — с искренним сожалением вздохнула Фейт. — Мне очень жаль, что мы не встретились. — Да, но тогда я бы заставила тебя показать мне твои работы, — рассмеялась Агата. Фейт улыбнулась. — Уже скоро. — Она знала, как сообщит подруге о беременности, но сделать это хотела после первого триместра. — Может, увидимся завтра? — с надеждой в голосе предложила Агата. — Прекрасная идея. Они попрощались, и Фейт повесила трубку. Агата села рядом с сыном, который наблюдал, как плещется в воде Джошуа. Озабоченное лицо матери взволновало Тино. Он знал о ее намерении позвонить Фейт. — Мам, что случилось? Агата сжала руки в кулаки, но ничего не ответила. — Мама? Женщина подняла голову и посмотрела на сына так, будто только что заметила его присутствие. — Ты что-то сказал, сынок? — Я спросил, что случилось. — Ничего плохого. Но я нахожусь в затруднительном положении и не знаю, что мне делать. — О чем это ты? — нетерпеливо спросил Тино. Его мать тяжело вздохнула. — Я кое-что сделала, чего не должна была. — Что именно? — Не уверена, что тебе нужно знать. Валентино терпеливо ждал. Его мать вообще не стала бы ничего говорить, если бы не хотела с кем-то поделиться. И, очевидно, этим кем-то был он. — У меня есть ключ от квартиры Фейт, — после долго молчания призналась Агата. — Сегодня я заходила к ней… без приглашения. — Понятно, — кивнул Тино. — Я зашла, думая, что она скоро вернется, — продолжала Агата. — Я совершила страшную ошибку. — Думаю, ты преувеличиваешь. Ты не преступница. — Ты ошибаешься. Я так сильно хотела увидеть последнюю работу Фейт… — И ты подсмотрела. — Да, и обнаружила секрет, который она пока не готова раскрыть. — Секрет? — Тино заметно напрягся. — Да, секрет. Я предала своего друга. — Мам, что бы ты ни увидела, я уверен, Фейт тебя простит. Она так тебя любит. — Но женщина имеет право сама решать, когда именно она будет готова поделиться такой новостью с другими. Теперь я не смогу притворяться, будто ничего не знаю. Это будет обман. Валентино стиснул зубы и постарался набраться терпения. — И что именно ты поняла? — Это очевидно. Невозможно посмотреть на скульптуру и не понять этого. — Казалось, Агата говорит сама с собой. — Что за скульптура? — допытывался Тино. — Я просто очень беспокоюсь. Если это на самом деле так, то, боюсь, моей подруге будет очень непросто, ведь рядом нет отца. — Отца? Священника, что ли? Зачем Фейт священник? — При чем тут священник? — Мам, ты меня совершенно запутала. — Я имела в виду отца ребенка. — Ребенка? Но у Фейт нет детей. Ее нерожденный ребенок умер в аварии вместе с ее мужем. — Я говорю о ребенке, который находится сейчас в ее утробе, Тино. Тино показалось, что из его легких разом выкачали весь воздух. — Ты меня не слушаешь? Я уже несколько минут об этом говорю. Теперь, когда она скажет мне о своем положении, мне придется признаться, что я догадалась. Она почувствует себя преданной. Его мать продолжала говорить, но Тино уже не слушал. Фейт беременна? Его Фейт? Женщина, которая не хочет его больше видеть? Та, которая ни с того ни с сего прервала их отношения? Мысли Тино путались. Он снова станет папой? Теперь, когда он твердо решил больше не жениться? Когда смирился с мыслью, что Джошуа будет его единственным ребенком? Тино не сомневался, что Фейт беременна от него. Что бы она ни говорила, они созданы друг для друга. Он был на сто процентов уверен, что она не спала с другим мужчиной во время их отношений, и вряд ли у нее был кто-то, кроме него, после смерти мужа. Тино быстро вышел на улицу, сел в свой «ягуар» и завел мотор. Но как она смогла забеременеть? Они предохранялись. Лишь пару раз Тино поддался страсти, забыв об осторожности. Он вспомнил, что один из таких случаев произошел недавно. Тино возил Фейт на ужин в ее любимый ресторан. Там он попросил дать им столик, который скрыт от посторонних глаз. Они сидели в углу, и свет практически не попадал на это место. Такая обстановка показалась ему невероятно романтичной. Но Фейт восприняла все иначе. — Я понимаю, что мы стараемся не афишировать наши отношения. Но неужели нам обязательно прятаться в темноте? Тино наклонился и прошептал: — Я подумал, что здесь мы сможем заняться не только ужином. И начал целовать мочку ее уха, используя при этом язык и зубы. Когда Фейт тихонько застонала, он вернулся на свое место. — Теперь я понимаю, почему ты выбрал столик подальше от любопытных глаз, — улыбнулась Фейт. Они заигрывали друг с другом весь вечер, доводя накал страстей до предела. Тино даже хотел найти еще более темный угол и закончить игры прямо там. Его сдержало лишь желание сделать эту ночь незабываемой для его прекрасной любовницы. В ее ярко-голубых глазах пылала страсть, губы припухли, а соски напряглись и теперь четко вырисовывались под платьем. — Тяжеловато, да? — Тино хотел пошутить, но его голос прозвучал глухо. — Не тяжелее, чем тебе. — Кажется, нам пора поехать ко мне домой, — предложил он. Как только они оказались на кровати, Тино начал медленно сводить Фейт с ума. Ему было непросто, так как больше всего на свете он хотел войти в нее. Но от секса нужно брать все, а не только завершающую часть. Чтобы шаловливые руки Фейт не мешали задуманному, ему пришлось схватить ее кисти и прижать их к покрывалу над ее головой. — Ты ведешь себя нечестно, Тино. — Так необходимо, сокровище. — Почему? — Хочу, чтобы ты сошла с ума от удовольствия. — Я уже сошла с ума. — Нет, — покачал головой Тино. — Ты все еще можешь говорить. И уже через минуту он сделал так, что Фейт могла лишь стонать, шептать бессвязные слова и умолять его взять ее здесь и сейчас. Тино же продолжал дразнить ее, доводя до экстаза. Фейт пришлось изогнуться, чтобы заставить его войти в нее. И только тогда Тино вспомнил, что не надел презерватив. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы выйти из нее и надеть контрацептив. Это случилось два или три месяца назад. Одно воспоминание о той ночи снова привело Тино в боевую готовность. Он ни за что бы не догадался, что Фейт носит его ребенка. Какая женщина, забеременев, разорвет отношения с отцом малыша? Тино выругался и ударил по рулю. О чем она думает? Неужели верит в то, что он позволит увезти своего ребенка в Америку? Тогда Фейт слишком плохо его знает. Им действительно придется многое выяснить друг о друге. Один вопрос все же не давал Тино покоя. Если она так хотела выйти за него замуж, то почему сразу не раскрыла свой секрет? Ведь она знает, что он никогда не откажется от своего ребенка. Затем он вспомнил, как странно иногда вела себя Маура, будучи беременной. Фейт наверняка страдает от переизбытка гормонов. Ему придется держать свои эмоции под контролем. Нельзя ругать женщину, когда она в таком положении. Нужно будет обо всем позаботиться самому. Это у него всегда получалось хорошо. Именно он поднял семейный бизнес на недостижимую высоту. Единственное, с чем он не сумел справиться, — это болезнь жены. Он был не в силах спасти Мауру и заплатил за свою слабость высокую цену. Тино не собирался потерять еще одну дорогую его сердцу женщину. Громкий стук разбудил Фейт. Поднявшись на ноги, она подошла к двери и открыла ее как раз в тот самый момент, когда Тино собирался еще раз постучать. Он медленно опустил руку. — Слава богу. Сначала я стучал тише, но ты не слышала. Ты работала? Это не опасно? Материал ведь тяжелый. Я не прошу тебя оставить работу, но, возможно, ее стоит отложить на оставшиеся месяцы. — Тино? — позвала Фейт, пытаясь разобрать смысл его слов. — Да? — Ты тараторишь. — Фейт никогда не слышала, чтобы он говорил так быстро. — Что с тобой? — Это ты меня спрашиваешь? — повысил голос Тино, но затем закрыл глаза, вдохнул и продолжил более спокойным тоном: — Прости меня, Фейт. Я могу войти? — Сначала объясни, в чем дело. — Фейт по-прежнему ничего не понимала. Он не ответил, многозначительно поглядывая за ее плечо. — Хорошо. Заходи. — И Фейт пропустила его внутрь. Это было не самое вежливое приглашение, но Фейт все еще не могла прийти в себя от неожиданности. Перед тем как заснуть, она разговаривала по телефону с Агатой, и вдруг на пороге ее квартиры оказался Тино. К тому же он вел себя очень странно. — Могу я предложить тебе выпить что-нибудь? — Виски. Но я сам себе налью. Ты лучше сядь. — Ты был здесь лишь однажды, — возразила Фейт. — Ты понятия не имеешь, где у меня что стоит. — Так подскажи мне, — терпеливо гнул свою линию Тино. Фейт знала, что он хочет вернуть ее. Но насколько далеко он готов зайти? — Почему бы мне просто не принести нам выпивку? — Но ты сама ведь не будешь пить виски? — Я не пью крепкие алкогольные напитки. И ты это знаешь. Но раньше он никогда не запрещал ей этого. Ей становилось дурно от одного бокала вина. Возможно, Тино уже забыл. Тем не менее его поведение по-прежнему вызывало в ней тревогу. — Что с тобой сегодня случилось? — Нам нужно кое-что обсудить. — Мы уже все обсудили, — пробормотала Фейт. Сейчас она чувствовала себя слишком уставшей, чтобы снова ворошить прошлое. Но Тино, казалось, ее не слышал. Он усадил ее на кушетку, затем поднял ее ноги и положил так, что Фейт вся оказалась лежащей на мягких подушках. Но и этого ему показалось мало. Он взял плед, которым она укрывалась, и положил его ей на ноги. — А теперь я принесу нам выпить. Фейт с трудом сдержала улыбку. Да, Тино проявляет нежность и заботу. Но весь этот спектакль он наверняка затеял с одной целью — склонить ее к сексу. — Я бы предпочла чашку чая. — Возможно, хоть чай прекратит ее тошноту. — На кухне есть бар, там стоит виски. Тино направился на кухню, которая была оборудована в одном из углов комнаты. Фейт молча наблюдала за тем, как Тино наливает воду и ставит чайник. Такая домашняя атмосфера — вот чего бы ей хотелось. — Ты пьешь имбирный чай? — спросил Тино. — Никогда не пробовал. А Фейт пробовала. Во время предыдущей беременности. Он помогал ей бороться с тошнотой. — Я редко его пью. Тино красноречиво посмотрел на нее, а затем снова уставился на чайник. Фейт не спрашивала его о причинах прихода. Она и так знала. Тино собирается вернуть ее к себе в постель, но она сделает все возможное, чтобы избежать этого. — Как Джо? — Ты видела его три дня назад. — Я бы хотела давать уроки чаще, — пожала плечами Фейт. — Понимаю. — Да? — Ты неравнодушна к моему сыну. — Его очень легко полюбить. — Согласен. — Эмм… — Он тоже хотел бы видеть тебя чаще. — Я знаю. — Только его отец всячески тому препятствует. — Скоро мы сможем решить эту проблему. Но как? В голове Фейт промелькнула тысяча вариантов, однако все они были лишены смысла. — Я бы на твоем месте не принимала поспешных решений. — И все же некоторые дела не терпят промедления. — Но не брак. На лице Тино отобразилось удивление. — Думаешь, я хочу на тебе жениться? — А как тогда ты собираешься обеспечить сыну более частые встречи со мной? — Вообще-то, ты права. Фейт нахмурилась. Неужели Тино всерьез задумался о свадьбе? Ее желудок сжался, предупреждая о неизбежной беде. Фейт быстро вскочила на ноги и побежала в ванную комнату. Тино последовал за ней. Фейт не могла поднять голову, чтобы посмотреть, что он делает. Но уже через минуту Тино прикладывал к ее лбу мокрое полотенце. Фейт полегчало, она опустилась на пол и прислонилась к Тино, который сел позади нее. Она не знала, сколько времени они так просидели, но Фейт впервые за последние несколько дней почувствовала себя по-настоящему счастливой. — Тебе лучше? — наконец спросил он. — Мне не нравится, когда меня тошнит. — Я понимаю, — кивнул Тино и протянул ей стакан воды. Фейт попыталась встать, чтобы поставить стакан на место, но ее неожиданно повело в сторону. В ту же секунду она оказалась в крепких мужских объятиях. Именно об этом она втайне мечтала. Тино принес ее в спальню и уложил на подушки так, чтобы ей было удобно. Кажется, он всерьез беспокоился о ней. У Фейт даже навернулись на глаза слезы. Но она знала, что это лишь результат гормональной перестройки. Поэтому шутливо спросила: — Как ты узнал, где располагается моя спальня? — Инстинктивно. Фейт рассмеялась. — Хочешь сказать, у тебя нюх на кровати? — На кровати, которые принадлежат тебе, — ответил Тино и провел рукой по ее волосам. — Мне принадлежит только эта кровать. — Практически год ты делила со мной постель в Марсале, а также — несколько раз — мою кровать в доме родителей. — Пытаешься сказать, что теперь эти кровати принадлежат и мне? — спросила Фейт с плохо скрываемым сарказмом. — Да. — Это… — пробормотала Фейт. — Это просто смешно. Тино пожал плечами. — Я так не думаю. — Неужели? — спросила она едким тоном, который использовала только в крайних случаях. — Постарайся мыслить рационально, — спокойно ответил Тино. — Тебе сейчас нельзя огорчаться. — Я, — Фейт хотелось сказать, что он не прав. И что с ней все будет в порядке. Это просто простуда или недомогание. Она готова была сказать что угодно, кроме правды. Но солгать Тино ей будет невероятно трудно. — Отдохни. Я принесу чай. — Хорошо. Только твои кровати меня больше не интересуют. Усвой это. Тино молча кивнул. Что же происходит? ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Валентино достал из бара бутылку виски своей любимой марки. Фейт явно купила ее для него, но у Тино не было времени думать об этом. Ясно одно: Фейт нуждается в нем. Он не ожидал, что все так плохо. Она, очевидно, страдала от утренней тошноты. И хотя сейчас уже было не утро, тошнота не проходила. Мауре повезло. Ее беременность проходила очень легко. Но Тино тогда наслушался от Агаты, как она сама страдала, когда вынашивала его. Агата не переставала повторять, что Маура настоящая счастливица, раз у нее отсутствует токсикоз. Фейт в этом смысле повезло гораздо меньше. Тино чувствовал себя виноватым. В конце концов, она ждала его ребенка. И он хотел облегчить ее страдания по мере возможности. У него появился план действий. Фейт слышала голос Тино, но не могла понять, с кем он разговаривает. Она не слышала, чтобы кто-то звонил. Может, он говорит сам с собой? Он иногда делал так, когда работал дома. Или он мог звонить по делам. Но Фейт в этом очень сомневалась. Возможно, он ее не любит, но Тино не бессердечный. Он обещал принести ей чай, и он это сделает. Ему уже приходилось выступать в роли сиделки. Прошлой зимой Фейт заболела, и Тино практически не отходил от нее, проявив себя с наилучшей стороны. Но почему он не несет ее чай? Фейт уже хотела встать, когда Тино появился с подносом. Почему он решил прийти к ней после того, как они расстались? Воспоминания об этом коротком визите будут преследовать ее долгими одинокими ночами. Тино поставил поднос с чаем, печеньем и нарезанным сыром на столик у кровати. Затем он наклонился, чтобы поправить подушки. — Знаешь, я не инвалид. — Она поморщилась и погладила его по руке. — Прости. Спасибо за чай. — Не волнуйся. Перемены настроения — нормальное явление, — спокойно ответил Тино. Фейт ничего не понимала. Тино вел себя так, словно они и не расставались. — Спасибо за понимание. Тино сел и протянул ей кружку. — Выпей. — Не командуй. Он пожал плечами. — Сладко, — наморщилась Фейт, сделав глоток. — Доктор сказал, что сахар уменьшает тошноту. Этим же свойством обладает и печенье с сыром. — Какой доктор? — Которому я звонил. — Вот это да, — усмехнулась Фейт. Она снова сделала глоток. Сахар действительно благотворно подействовал на ее желудок. — Просто когда есть сомнения, лучше обратиться к специалисту. Фейт покачала головой. — Иногда ты бываешь таким забавным. — Сейчас я абсолютно серьезен. Это было заметно по выражению его лица. Казалось, он чувствует себя виноватым. — Моя тошнота — не твоя вина. — Я так не думаю. — Со мной такое бывает… в последнее время, — пробормотала она. — Раньше ты чувствовала себя лучше? — Конечно. Тино внимательно посмотрел на нее, словно решая, верить ее словам или нет. Фейт сделала вид, что ничего не заметила, и откусила кусочек сыра. Ее пустой желудок сразу же потребовал добавки. — Ты не ела? — Я была неголодна. — Ты должна заботиться о себе. Нужно хорошо питаться. Он вряд ли представляет, насколько прав. — Обещаю исправиться. — Я за этим прослежу. — Ага, и как ты собираешься это сделать? Мы ведь расстались. — Я так не думаю. — Не будь занудой. — Конечно, я не могу заставить тебя терпеть мое присутствие, но при данных обстоятельствах, думаю, тебе придется пойти на уступки. Фейт пребывала в растерянности. Тино вел себя очень странно. Если бы он знал о ее беременности — это бы все объяснило. Но он не мог знать о ней. Живот Фейт еще не вырос. А она сама не рассказывала никому, кроме своего лечащего врача. И даже если бы вдруг они с Тино оказались друзьями, доктор вряд ли стал бы говорить о своих пациентах. — Тино, я тебя сегодня совершенно не понимаю. — Правда? — Да, но все нормально. Можешь не объяснять. — Думаешь, не стоит? — Да. У всех бывают странные дни. — Не замечал за собой особых странностей. Забавно. — Ты серьезно? — Абсолютно. — Тебе нужно почаще выходить в люди. — В последнее время у меня не было поводов. — Хочешь сказать, что еще не начал делать покупки своей будущей жене? — Этот вопрос непроизвольно слетел с ее губ. — Мне для этого не нужно ходить по магазинам. В большинстве из них работает доставка на дом. — Ты уже знаешь ее? — Фейт перебирала в памяти знакомых Тино, о которых упоминала Агата. — С интимной стороны — да. — Мерзавец! — Ее рука взлетела вверх и приземлилась на его щеке. Удивленная таким проявлением собственных эмоций, Фейт закричала: — Мы обещали друг другу верность! Он взял ее руку и проверил на наличие повреждений. — Ты не поранилась? Тебе нельзя так переживать. Тебе опять может стать дурно. — И кто виноват? — Фейт хотела, чтобы ее голос прозвучал сурово, но получилась лишь слабость. Почему он не злится на нее? Она дала ему пощечину. С ума сойти. Фейт не была жестоким человеком. И Тино знал это. Но сейчас она позволила своим эмоциям взять вверх. А он вместо того, чтобы вправить ей мозги, проявлял трогательную заботу. — Ты знаешь моего врача? — с подозрением спросила Фейт. — Нет, я с ним не знаком. Значит, Тино, неоткуда было достать информацию. — Ты только что признался в измене, — произнесла она с болью в голосе. — Ничего подобного я не делал. Я никогда тебе не изменял. — Ты солгал своей матери, сказав, что мы не друзья. — Фейт вырвала свою руку из его. — Я действительно знаю о тебе слишком мало, чтобы называть тебя своим другом. Однако в будущем я намерен это исправить и уже предпринял соответствующие шаги. — Думаешь, я останусь твоим другом, когда ты женишься на другой? — Фейт не верила своим ушам. Тино не может быть таким жестоким. — Ты несешь какой-то бред. Вспомни, как многое нас связывает, прежде чем выдвигать такие абсурдные предположения. Фейт уставилась на него, отказываясь что-либо понимать. — Я не говорил, что женюсь на другой женщине. — Меня тошнит, но я пока еще не сошла с ума. И со слухом у меня тоже все в порядке. — Я сказал, что планирую вступить в брак. — Точно. — Но я не говорил, что моей женой будет кто-то другой. Фейт покачала головой. — Ты не… Я не… — Смирись с неизбежным, Фейт, — перебил ее Тино. — Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж? — причем в манере, которую с трудом можно назвать романтичной. Тино явно руководствуется расчетом. Но что именно им движет? — Точнее было бы сказать, что я информирую тебя о компромиссе, на который готов пойти, — поправил ее Тино. Ах, вот оно что. У Фейт комок подступил к горлу. — Ты так сильно хочешь видеть меня в своей постели, что готов ради этого жениться? Тино не отвечал. — Я тебе не верю. — Разве мои мотивы имеют значение? — Да. — Я тебе нужен. Ты мне нужна. Нам необходимо пожениться. — Тино пожал плечами. — Моя семья уже тебя полюбила. Фейт не обратила внимания на его последние слова. Раньше Тино совсем не волновало, как к ней относятся его родные. — Тебе нужно мое тело, но не я. — Ты ошибаешься. — Тогда скажи мне правду. Тино вздохнул и отвернулся. — Ты не спросила, как поживает моя мама. — Я разговаривала с ней сегодня и знаю, как у нее дела. — Ты заметила, что она расстроена? — Правда? — Фейт ничего такого не заметила. Неужели она так зациклилась на себе, что не обратила внимания на плохое настроение подруги? — Да. Ей кажется, что она предала тебя. — Каким образом? — Она заходила к тебе сегодня днем. — Я знаю. Меня не было дома. — Но у нее есть ключ от твоей квартиры. — Да. — Фейт сама дала его Агате на всякий случай. — Сегодня она воспользовалась им. — И что? — И не сдержала своё любопытство. И тут Фейт все поняла. Тино знает о ее беременности. Все встало на свои места. Он проявляет такую заботу лишь потому, что внутри нее растет его ребенок. — Ты знаешь, — пролепетала Фейт. — Знаю, — он положил руку ей на живот, не оставляя сомнений в том, что они говорят об одном и том же. — Агата догадалась. — Да. — Я знала, что она все поймет, если увидит скульптуры. — Она увидела только одну, но этого оказалось достаточно. — И она рассказала тебе? — Когда мама расстроена, ей необходимо выговориться. Отец был занят, и она пришла ко мне. — И поделилась новостями. — Да. — А ты решил, что ребенок от тебя. — Как ты сама сказала, мы обещали друг другу верность. — И у тебя не возникло сомнений относительно отцовства. — Именно так. — И теперь ты хочешь на мне жениться. — У меня нет выбора. — Он снова взял Фейт за руку. — У нас нет выбора. Фейт покачала головой. — Будь благоразумна. Это единственный выход. — Нет. У нас… мы… есть еще другие варианты. Его глаза расширились от ужаса. — Ты не сделаешь аборт. — Конечно, нет. Если бы ты знал меня лучше, у тебя бы даже мысли такой не возникло. Но я не обязана выходить за тебя замуж. — Ты лишишь ребенка отца? — Тино, не впадай в крайности. Я не собираюсь лишать тебя отцовских прав. — Тогда выходи за меня замуж. — Есть другие варианты. — Они не так хороши. — Но ты забыл один очень важный аспект. — Какой? Неужели он действительно не понимает? Или просто прикидывается? — Любовь, Тино. Я говорю о любви. — Мы будем заботиться друг о друге. Повисла напряженная пауза. — Этого недостаточно. — Многие люди женятся, не испытывая друг к другу даже симпатии. — Я любила Тео, и он любил меня. — Возможно, каждый любил по-своему, но любовь, безусловно, присутствовала в их союзе. Тино напрягся. — Я любил Мауру, но она ушла от меня так же, как и твой Тео. А мы остались. Это единственное, что имеет значение. — Тино, еще недавно ты даже думать не хотел о браке. — Тогда я не знал, что ты носишь моего ребенка. Представлял ли он, как тяжело Фейт слышать эти слова? Конечно, нет. Тино не догадывается, как больно слышать то, что он не смог бы полюбить ее просто так. Без всякого повода. Она обняла себя за плечи, но холод все же закрался в ее сердце. — Я знала. — Что ты знала? — Что, если я сообщу тебе о беременности, ты начнешь настаивать на свадьбе. Ты понимаешь, насколько консервативно твое мировоззрение? — Я — Грисафи. — Это все, что он мог сказать в свое оправдание. — А я нет. И не уверена, что хочу ею стать. Тино сжал кулаки, но его голос оставался спокойным. — Сердце моей матери разбилось бы, если бы она это слышала. — Я выхожу замуж не за твою маму. — В каком-то смысле и за нее тоже, — рассмеялся Тино, напоминая Фейт о том, насколько сексуальным может быть его смех. — Неужели ты думаешь, что она оставит нас в покое? Брак с Тино. Она мечтала об этом. Но разве так в ее мечтах Тино делал предложение? Тино положил руки ей на бедра и наклонился к ней. — Ты сказала, что есть другие варианты. — Да. — Назови их. — Не обещаю, что они тебе понравятся, — предупредила Фейт. — Если они не предполагают свадьбу, так и будет. — Не предполагают. Тино молча ждал. — Хорошо. Сразу хочу сказать: у меня нет сил для споров. В его глазах промелькнули искорки смеха. — До сего момента ты только и делала, что спорила. — Тино, я серьезно. Есть предел плохим эмоциям, и на сегодня он исчерпан. — Больше я тебя не расстрою, — пообещал Тино. Фейт кивнула, радуясь, что больше не придется спорить. У нее не осталось на это никаких душевных сил. — Я могла бы вернуться в Америку и растить ребенка там. А ты мог бы нас навещать. Фейт ждала взрыва, но он не последовал. Тино продолжал молчать. — Нечего сказать? — спросила она. Тино покачал головой, и только тогда Фейт поняла, как сильно он напряжен. — Честно говоря, мне и самой эта идея не по душе. — Хорошо, — кратко ответил он. — Но мы должны рассмотреть все возможности. — Тино был белым как мел, и Фейт поняла, что вполне отплатила ему за ту боль, которую он ей причинил. Эта мысль парализовала ее. Фейт не была мстительным человеком. — Я понял. — Честно говоря, я хочу остаться на Сицилии, — быстро добавила Фейт, чтобы не зародить в Тино новые подозрения. — Мне здесь нравится, и я хочу, чтобы ребенок знал свою семью. — Тогда выходи за меня замуж, — повторил Тино. Ей так бы этого хотелось, но малыш не должен стать единственным поводом для свадьбы. — Я могла бы остаться здесь. У Тино глаза полезли на лоб. — В этой квартире? — Конечно, она маловата для ребенка, — пробормотала Фейт. — Нужно будет подыскать апартаменты побольше. — Ты можешь переехать в наш дом. — Я обдумывала такой вариант, — подтвердила Фейт. Похоже, только так она сможет обеспечить малышу жизнь, которой он заслуживает. Это не значит, что они с Тино будут жить как супруги. Главное, что у ребенка будет полная семья. Фейт выросла без родителей и не хотела, чтобы ее малыш страдал из-за отсутствия отца. Дом Грисафи достаточно большой и без проблем вместит ее и ребенка. В квартире она сможет работать, а ребенок получит любовь и внимание всех родственников. — То есть ты выйдешь за меня замуж. — Я этого не говорила. Я могу жить в твоем доме, не выходя за тебя замуж. — Почему ты отказываешь мне в такой малости? — Чтобы потом никому из нас не пришлось пожалеть о поспешном решении. Твое имя будет стоять в свидетельстве о рождении. Малыш будет носить твою фамилию. — Но ты этого не хочешь. Фейт закусила губу и покачала головой. — Почему, Фейт? Раньше ты ведь хотела выйти за меня. — Вот именно. — Не понимаю. — А мне кажется, ты все отлично понимаешь. — Ты разочарована, потому что я женюсь на тебе из-за ребенка. — Именно. — Ты сама ведешь себя как ребенок, Фейт. Когда-нибудь он еще скажет ей за это спасибо. — Думай что хочешь, но я не побегу сейчас в загс, чтобы там с тобой по-быстрому расписаться. Тино хмыкнул. — Как будто моя мама такое допустит. Фейт молча посмотрела на него. — Так ты переедешь? — Возможно. Я обдумаю твое предложение. — Пока это лучший вариант из предложенных. — Еще бы, его ведь предложил ты. — Но ты и сама его обдумывала, разве не так? — Да. — Склонялась к нему? — Да. — Тогда что тебя останавливает? — Не уверена, что хочу жить с тобой под одной крышей, — честно ответила Фейт. Тино отшатнулся. — Ты так сильно меня ненавидишь? — Я тебя не ненавижу. Просто я не уверена, что так будет лучше. — Так будет лучше для ребенка. Это сейчас самое важное. — Здесь я с тобой соглашусь. — Итак, ты переезжаешь. — Какой же ты упрямый. — Очень. Фейт вздохнула. Тино воспринял это как знак согласия. — Когда? — Я еще ничего не ответила, Тино. Если я и решусь на переезд, то только после рождения ребенка. — Но помощь тебе нужна сейчас. Это очевидно. — Дай мне немного времени. Еще совсем недавно я считала, что отец моего ребенка собирается жениться на другой женщине. — Твой желудок так отреагировал на стресс? — Думаю, да. — Тогда нам нужно убедиться, что тебя больше ничто не будет расстраивать. — Спасибо, — поблагодарила Фейт и внезапно почувствовала навалившуюся на нее усталость. — Я устала. Мы можем поговорить обо всем позже? — Конечно. Фейт потянулась к нему и провела рукой по его щеке. — Прости, что ударила тебя. — Я тебя прощаю. — Хорошо, — прошептала она и провалилась в сон. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Фейт заснула. Тридцать секунд — и ее дыхание стало таким же мирным, как у ребенка. Тино всегда изумлялся ее способности так быстро засыпать. Обычно она мгновенно засыпала после занятий любовью. Но сегодня вечером между ними ничего не было. И все же она снова быстро уснула. Под ее глазами залегли тени. Беременность выматывала ее. Тино показалось, что Фейт даже похудела. Принимает ли она витамины? Ходит ли к врачу? Тино хотелось спросить так много. Но ему придется подождать. Он осторожно раздел ее, чтобы ненароком не разбудить. Изменения, которым подверглось ее тело, не могли не привлечь его внимание. Ее грудь слегка набухла, а соски потемнели. Казалось, будто она светилась изнутри. Живот по-прежнему был плоским, но это ненадолго. Желание прикоснуться к ней стало непреодолимым, и Тино положил руку на низ ее живота. Он мог поклясться, что почувствовал присутствие новой жизни, зарождающейся в Фейт. Раньше, когда он массировал это место, оно было нежным и мягким. Теперь же здесь было твердо, упруго. Невероятно. Фейт слегка застонала и повернулась на бок, обняв подушку. Тино улыбнулся, но потом нахмурился. Фейт хотела, чтобы он ушел. Но Тино не собирался оставлять ее одну. В любую минуту ей может понадобиться его помощь. Он отправился на кухню и позвонил домой. К счастью, трубку поднял отец. Он никогда не задавал лишних вопросов, поэтому уже через минуту Тино вернулся обратно. Фейт проснулась отдохнувшая, что не так часто случалось с ней за последнюю пару недель. Ее не покидало ощущение, что всю ночь ее сжимали сильные мужские руки. Она решила, что это был всего лишь сон. Она чувствовала легкую тошноту, но это были мелочи по сравнению с прошлой ночью. Все равно ей нужно двигаться очень медленно, чтобы не спровоцировать очередной приступ. Фейт открыла глаза и несколько секунд привыкала к дневному свету. Первое, что она заметила, была чашка чая на столике у кровати. Чай был горячий, а рядом с ним на тарелке лежало печенье и сыр. Натюрморт дополнял свежий виноград. Пытаясь понять, откуда взялись эти лакомства, Фейт приподнялась на локте. Одеяло упало, и тут она поняла, что полностью обнажена. — Тино! Несмотря на очевидные следы его пребывания, Фейт испытала настоящий шок при виде вбегающего в комнату мужчины. На нем не было ничего, кроме нижнего белья. — С тобой все в порядке, дорогая? Ты попробовала чай? Он должен успокоить твой желудок. Тебе помочь дойти до ванной? — Что ты здесь делаешь? — остановила она его бессвязную речь. — Ухаживаю за тобой, как видишь. — Я имею в виду другое. Что ты вообще здесь делаешь? — Я ночевал у тебя. — В моей постели? — Твоя софа слишком маленькая. Но я действительно не поехал домой, так как мог понадобиться тебе ночью. Теперь Фейт не удивлялась тому ощущению мира и покоя, с которым проснулась. Тино действительно провел ночь в ее квартире. Но он не пытался ее соблазнить. Просто был рядом. — Ты обещал уйти. — Неправда. — Ты… — Прошлой ночью я обещал с тобой не спорить. — Какой ты хитрец, Тино, — пожурила его Фейт. — Предпочитаю называть это качество находчивостью. — И он улыбнулся так, что Фейт растаяла. — Ты должна выпить чай и поесть. Доктор сказал, завтракать лучше в постели. — Тео обычно готовил для меня по утрам тосты и сладкий чай, — вздохнула Фейт, оглядев комнату. — Я забыла. — Ты бы предпочла на завтрак тосты? — сухо спросил Тино. — Только доктор порекомендовал печенье и сыр. — Все в порядке. Тино кивнул. Решив не обращать внимания на его странное поведение, Фейт выпила чай, съела сыр и пару виноградинок. Действительно, ее желудок не взбунтовался. На Тино по-прежнему были только боксеры изумрудного цвета… которые Фейт почему-то очень захотелось потрогать. Ее соски напряглись и начали немного побаливать. Она в очередной раз вспомнила о своей наготе. — Ты раздел меня ночью. Пока я спала. — Если бы я сделал это в другое время, ты бы заснула еще очень не скоро. — И он посмотрел на нее так, что по ее телу побежали мурашки. Тино подсел к ней поближе и положил руку на плечо. — Ты уверена? — Мы не можем. Никакого секса, Тино. — Почему? — спросил он, его тело было напряжено до предела. — Доктор нашел какие-то проблемы? — Нет, — призналась Фейт. — Доктор сказал, что мы с ребенком здоровы. — Тогда почему ты отказываешься от секса? — Ты знаешь, как высок риск выкидышей в первом триместре? — Нет. — Двенадцать с половиной процентов. Цифра, возможно, даже выше, так как многие женщины в первые месяцы вообще не замечают, что беременны. Но даже если бы этот процент равнялся нулю, я бы не стала рисковать. — Конечно, если занятия любовью повышают степень риска, то мы будем воздерживаться. Удивлен, что доктор Мауры не поставил меня в известность. Фейт пришлось выложить все карты на стол. — Вообще-то, нет прямых доказательств того, что секс и выкидыши как-то связаны. — Но ты боишься. — Да. — Тогда мы пока не будем заниматься сексом. — Он произнес это как человек, который совершает великую жертву если не с удовольствием, то точно без сожалений. — Тем слаще будет наша первая брачная ночь. — Мы не женимся. По крайней мере, не сейчас. — Посмотрим. — С этими словами Тино встал. — Теперь, думаю, пришло время собираться. Тебе нужно помочь в душе? — Я беременная, а не инвалид. Я могу помыться сама. — Это даже к лучшему. Созерцание твоего влажного обнаженного тела плохо скажется на моем самоконтроле. — Ты говоришь так, будто я и в самом деле роковая женщина. — Так и есть. Ведь рядом с тобой я забываю обо всем. Фейт рассмеялась, чувствуя себя польщенной. Ей все труднее было напоминать себе о том, что они с Тино больше не пара. Тино оделся, пока Фейт принимала душ. Затем, пока она собиралась, он сделал пару рабочих звонков. Он готов был занять себя чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о ее мокром теле. По какой-то причине Фейт боялась выкидыша. И он не собирался причинять ей неудобства своими домогательствами. Однако он решил поискать информацию в Интернете и нашел несколько занимательных фактов. Когда Фейт вышла, на ней было легкое платье без пояса. Она будет выглядеть еще замечательнее, когда ее живот начнет расти. Тино не мог этого дождаться. — Ты знала, что риск выкидышей стремится к нулю после первого триместра и что нет никаких доказательств того, что секс пагубно влияет на беременность? Фейт остановилась, взглянула на него и рассмеялась. — Тино, это уже слишком. Ты снова звонил врачу? Тино покачал головой. — Прочитал в Интернете. — Не думала, что ты знаешь пароль к моему компьютеру. — Я и не знаю. У меня в машине ноутбук. — Понятно. Да, я знала об этом. Мы уже все обсудили, разве не так? — Я хотел убедиться, что ты знаешь все подробности. — Я знаю. — Хорошо. Фейт лишь покачала головой и села на софу. Тино присел у нее в ногах и начал массировать ей ступни. — Зачем ты это делаешь? — удивилась Фейт. — Для того, чтобы уменьшить боль. — Но… у меня пока не болят ноги, Тино. — Тогда я просто практикуюсь. Если хочешь, я прекращу. — Даже не думай! Мне очень нравится. Тино улыбнулся. Фейт всегда нравился хороший массаж ног. — Теперь расскажи мне, почему ты так боишься выкидыша. Выражение блаженства на ее лице сменилось скорбью. — Я теряю всех, кого люблю. Не хочу рисковать и этим ребенком. — Ты не потеряла мою мать… или моего сына. Он не упомянул себя, так как не был уверен, что Фейт его любит. Он сомневался, что она вообще захочет создать с ним семью. — Была бы твоя воля — они бы тоже исчезли из моей жизни. — Неправда. — Ты разозлился, когда узнал, что я общаюсь с ними. — Я был удивлен. Даже шокирован. Именно поэтому я повел себя так грубо. Но я бы никогда не стал мешать вашему общению. Даже если бы ты не была беременна от меня. — Я верю тебе, — пробормотала Фейт. — Не знаю почему, но верю. — Рад это слышать. Я никогда не обижу тебя. — Я знаю, — кивнула она и провела пальцами по его руке. Тино проигнорировал мгновенную вспышку желания. — Дорогая, нас ты не потеряешь, обещаю. — Каждый раз, когда я пытаюсь создать семью, все рушится, — с дрожью в голосе объяснила Фейт. — Сначала мои родители, затем приемная семья, к которой я сильно привязалась. Когда у них родился свой ребенок, они вернули меня в приют. — Это ужасно. Фейт пожала плечами, но Тино видел, с каким трудом дается ей этот рассказ. — Когда я потеряла Тео и нашего ребенка… — На ее глаза навернулись слезы, и одна слезинка предательски потекла по щеке. — Я решила, что не создана для семейного счастья. — Понимаю, — кивнул Тино, чувствуя, как его сердце сжимается от сочувствия. — Но ты не должна отгораживаться от окружающего мира. Хотя ты пережила немало трагедий, твоя жизнь на этом не закончилась. — Он взял ее руку и поцеловал ладошку. — Теперь ты моя семья, Фейт. Фейт высвободила свою руку. — Нет, Тино. Если я смогу родить ребенка, тогда у меня действительно появится семья. — Слезы уже невозможно было остановить, и Фейт прошептала, опуская голову: — А пока мой удел — одиночество. Ее слова болью отзывались в сердце Тино. — Выходи за меня замуж, и у тебя появится мама, сын и куча несносных родственников. Она покачала головой. — Но ты сам не будешь мне принадлежать. — Я буду твоим мужем. Фейт снова лишь покачала головой. Тино не мог этого больше выносить. Он крепко обнял Фейт. — Не представляю, как ты со всем справляешься в одиночку. Ты сильная, красивая женщина, Фейт. Женщина, которую я с гордостью назвал бы своей женой. Он чувствовал, что предает Мауру, но почему-то был уверен, что она простит его. — Ты хочешь жениться на мне только ради ребенка. — И ради тебя, и ради себя. Я хочу тебя, Фейт. Поверь, ни к одной женщине я не испытывал подобного влечения. — Даже к Мауре? — Да. — Ему было нелегко признаться в этом, но Фейт заслуживает знать правду. — Я больше не хочу никого терять, — всхлипнула она. — Ты не потеряешь этого ребенка. И не потеряешь меня. — Ты не можешь знать наверняка. — Я знаю только то, что ты никогда не сдаешься. Теперь тебе нужно думать еще и о малыше. Мы можем дать ей больше, если будем мужем и женой. Это обеспечит стабильность. — Ей? — Мне кажется, у нас будет девочка. Такая же красивая, как ее мама. — Не говори так… — Не могу удержаться. — Но… — Я думаю не только о ребенке, — признался Тино. — О ком еще? — О своей матери. Ты носишь ее внучку. Она расстроится, если ты не выйдешь за меня замуж. — Твоя мать знает тебя лучше, чем кто-либо другой. Она поймет. Тино выдавил из себя улыбку. — Нет, она примет твой отказ близко к сердцу. — Я не могу выйти за тебя замуж, только чтобы угодить Агате. — А как же Джошуа? — Ты сам сказал, что он заслуживает кого-то лучше меня. — Я такого не говорил. — Говорил. Ты сказал, что ему нужна сицилийская мама, похожая на его настоящую мать. Тино было неприятно слышать его собственные слова. Как он мог сказать такое Фейт, даже если сам тогда в это верил? Тино в очередной раз почувствовал угрызения совести. — Я так думал, но мой сын со мной не согласен. Он хочет видеть в качестве своей мачехи веселую американку, которая до смерти любит детей. Фейт уткнулась лбом ему в грудь. — Ведь ты говорил, что совсем не знаешь меня… — Возможно, я знаю тебя лучше, чем мы оба думаем, — ответил Тино. — Ты можешь это сделать? — Фейт не спросила, что он имеет в виду, и Тино продолжил: — Ты можешь выйти за меня замуж ради нашего ребенка? Ради моей матери и твоей дорогой подруги? Ради счастья Джошуа? Ради своего собственного благополучия, которое ты заслужила, как никто другой? Ты можешь выйти за меня замуж, потому что так будет правильно? Фейт помолчала несколько секунд и потом ответила: — Спроси меня через две недели. — Почему через две недели? — удивился Тино. — Закончится первый триместр, — еле слышно объяснила Фейт. — Какое это имеет отношение… Фейт отпрянула и серьезно посмотрела на Тино. — Ты хочешь жениться на мне только потому, что я ношу твоего ребенка. Если я потеряю его, ты сможешь отказаться от своей затеи. — Ты не потеряешь ребенка. Если ты не хочешь заниматься сексом, я не буду настаивать. Но даже если случится выкидыш, я не изменю своего решения. Фейт смотрела на него не мигая. — Ты не можешь знать наверняка. — Я хочу жениться на тебе — в этом я уверен на сто процентов. — Нет. — Да. — Не вижу логики в твоих поступках. — А я вижу. — Ты делаешь это из жалости ко мне, — догадалась Фейт. Тино рассмеялся. Он попросту не смог сдержаться. — Ты слишком сильная, чтобы тебя жалеть. — Это не так. Я напугана до смерти. Поэтому я такая трусиха. Не хочу испытывать судьбу. — Ты совсем не трусиха. — Я вообще не понимаю, как мы перешли к разговору о свадьбе. Вчера мы обсуждали возможность моего переезда к тебе домой. — Я всегда добиваюсь того, чего хочу. — И ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж? — Именно так. — Он взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза. — Ты живешь в постоянном страхе. Пришло время прекратить эту пытку. — Легко сказать. Вместо того чтобы продолжить спор, Тино поцеловал ее. Поцелуй был не страстным, а нежным и успокаивающим. — Фейт, я хочу, чтобы ты обрела надежду. Хочу, чтобы ты поверила в будущее, которое мы можем построить вместе. — Не уверена, что смогу. — Я в тебя верю. Фейт глубоко вдохнула. — Хочу тебе кое-что показать. Она встала, и вслед за ней поднялся Тино. Он готов был увидеть все, что касается ее жизни. Ведь, что бы она ни говорила, ребенок, который находится у нее в животе, навсегда связал их. Он не нарушит обещание, данное Мауре. Но он докажет Фейт, что решение выйти за него замуж — оптимальное при сложившихся обстоятельствах. Возможно, она не любит его. Зато она любит его мать и сына. И ей нравится преподавать в школе. Но это Сицилия, а не либеральная Америка. Здесь ей не позволят учить детей, если узнают, что она мать-одиночка. Тино не нравились некоторые традиционные устои его страны, но он не станет отказываться от возможности воспользоваться ими для своего блага. Фейт выйдет за него замуж. Она остановилась у скульптуры, закрытой покрывалом. — Ты не смотрел? — Нет. — Неинтересно? — Очень интересно. — Но ты уважаешь мое личное пространство. — Да. — Так же, как и его мать. Слава богу, благодаря ей Тино вовремя узнал правду. Зная Фейт, он был уверен, что она рассказала бы ему о ребенке за неделю до родов. — Твои слова противоречат поступкам. Ты ведь раздел меня этой ночью. — Я помню каждый сантиметр твоего тела. Здесь для меня нет секретов. — А если я не хотела, чтобы ты меня раздевал? — Раньше тебе это нравилось. — Но мы ведь расстались. — Да? — Он подошел вплотную к ней. — А мне кажется, ты просто взяла перерыв, чтобы подумать, когда и как рассказать о ребенке. Ведь ты бы рассказала мне о нем? — Конечно. Но не сразу. Ведь именно ты был против нашего брака. — Если бы я мог вернуться в прошлое и исправить свои ошибки! — Тино вдруг понял, что даже без ребенка не смог бы прожить без Фейт и дня. Эта женщина сумела пробить его броню и заняла прочное место в его сердце. — Да, я эгоист. Но мы должны признать, что никогда не переставали принадлежать друг другу. — Мы просто были любовниками, Тино. Не парой, — с горечью в голосе напомнила Фейт. — Мы не принадлежали друг другу. — Я думаю по-другому. — Неужели? Именно поэтому ты не отвечал на мои звонки, пока был в Нью-Йорке? — не унималась Фейт. — Да. Она удивленно уставилась на него. — Что? — Я чувствовал себя некомфортно и попытался отстраниться от тебя. — Тино сделал глубокий вдох и продолжил: — Мне очень жаль, что я тебя обидел. — Я… — Фейт не сразу нашлась, что ответить. — Должно быть, это сработало. Иначе ты бы не стал публично отрицать нашу дружбу. — Мы ходим по кругу. — Тино решил разобраться во всем раз и навсегда. — Я объяснил, почему так сказал, и хочу повторить, что сожалею об этом. — Влиятельный миллионер испугался мамочки. Очень убедительно, Тино. — Можешь издеваться, сколько хочешь. Это не изменит сложившейся ситуации. Фейт вздохнула. — Я знаю. — Просто смирись с тем, что мы не можем жить друг без друга. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Фейт покачала головой. — Ты никогда не сдаешься, да? — Никогда. — Ты уникальное создание, Валентино Грисафи. Возможно, когда-нибудь я захочу увековечить тебя в скульптуре. — Я принимаю твои слова как комплимент. — Я говорила искренне. — Ты одаренный скульптор. — Надеюсь, ты будешь думать так же после просмотра моих работ. И она показала ему все скульптуры, одну за другой. Каждая изображала беременную женщину. Живот у первой был едва заметен. А другая, казалось, вот-вот разродится двойней. Больше всего Тино поразил спектр эмоций, который несли в себе работы Фейт. Одна женщина, судя по всему, была на грани отчаяния. Вторая светилась от счастья. Рядом с третьей стояли муж и сын. Оба с нежностью прижимали руки к ее животу. Тино дольше всего рассматривал эту скульптуру. А потом кивнул на женщину, которая, казалось, была на грани гибели. — Так ты сейчас себя чувствуешь? — Иногда. Он прижал ее к себе и поцеловал в макушку, пытаясь передать Фейт часть своей уверенности. — Ты не потеряешь этого ребенка. — Мне необходимо в это поверить, иначе я сойду с ума. — Тебе все еще страшно. — Тино гладил ее по спине, наслаждаясь ее близостью. — Очень. — Но ты счастлива. — Безумно. Что-то внутри него успокоилось, когда он услышал эти слова. — Ты хочешь ребенка. — Очень, очень, очень сильно. — Фейт крепко прижала его к себе, будто только так она могла показать глубину своих чувств. Тино чуть отстранился и наклонил голову. Их взгляды встретились. — Но ты не хочешь отца ребенка. — Я так не говорила. — Она закусила губу и нахмурилась — так же, как в их первую ночь, когда Тино после секса отправил ее домой на такси. Теперь эти воспоминания пробуждали в нем чувство стыда. — Тогда не отказывай мне, — сказал Тино и потянул ее за собой на софу. — Не хочу искушать судьбу. Тино запустил руку ей под футболку и начал ласкать грудь. — Почему бы не положиться на провидение вместо того, чтобы бояться судьбы? — Я никогда не думала, что могу потерять родителей. — Но это случилось. — Да. И я была уверена, что никогда не потеряю Тео. Он бы никогда меня не бросил. — А он все-таки оставил тебя одну… — Это случилось не по его вине. Но и не по моей тоже. — Посмотри на меня. Фейт подняла голову и посмотрела на него так, что у Тино замерло сердце. — Теперь ты не одна. — Ты так думаешь? — Уверен. И ты тоже должна быть в этом уверена. Даже без ребенка, у тебя есть моя мама, мой сын, твои друзья… я. — Ты, и правда, у меня есть, Тино? — Безусловно. — Кажется, ты этим не слишком доволен, — заметила Фейт. — Если бы я мог выбирать женщину, с которой хотел вступить в брак, то этой женщиной стала бы ты. Но за нас все решила судьба. У нас будет ребенок, Фейт. Назад дороги нет. — Тино было нелегко в этом признаться, но Фейт заслуживала знать всю правду. Он действительно не верил в то, что другая способна пробудить в нем столь сильные эмоции. — Не знаю, что сказать. — Просто выходи за меня замуж. — Тино положил руку ей на живот. — Я хочу, чтобы ты поверила в будущее. Если не ради меня, то ради нашего ребенка. — Но… Он поднял вторую руку и приложил палец к ее губам. — Никаких «но». — Я хочу поверить. — Все в твоих руках. — Моя первая беременность была внематочной, — безжизненным голосом произнесла Фейт. Тино опешил. — Ты потеряла своего первого ребенка? — Да. — Я читал, что внематочная беременность может быть очень опасной. Фейт кивнула. — Еще немного — и я могла бы умереть. — Тем не менее ты снова рискнула. — Тино сомневался, что он, будучи на месте Тео, позволил бы ей так поступить. Тео был либо святым, либо сумасшедшим. И Тино не знал, какой вариант лучше. — Ты не поверишь, но одно время я думал, ты не хочешь детей. — После первого неудачного опыта мне долго не удавалось забеременеть естественным путем. Нам с Тео пришлось обратиться к специалистам. Прошло немало времени, прежде чем я смогла забеременеть во второй раз. — То есть наш с тобой ребенок — это чудо. — Да. Тино не мог скрыть своего счастья. — Теперь я уверен, что все будет хорошо, Фейт. — Встреча с тобой была настоящим благословением. — Что? — Тино не верил своим ушам. — Меня безудержно влекло к тебе. Хотя к тому моменту я уже смирилась с мыслью, что больше никогда не смогу вступить в интимные отношения с мужчиной. Они с Тео были так сильно влюблены друг в друга? Как бы там ни было, по косвенным признакам Тино догадался, что секс с бывшим мужем не доставлял Фейт и половины тех эмоций, что она пережила с ним. То, как она реагировала на его прикосновения, когда они в первый раз занимались любовью, доказывало, что она никогда не испытывала ничего подобного. — Но ты все равно захотела меня. — Да. Тино крепко прижал ее к себе. — Я тоже тебя хочу, дорогая. — Знаю. — Фейт улыбнулась и прикоснулась к низу его живота, словно ища подтверждения. — Так выходи за меня замуж. Она тихо рассмеялась над его упорством. — Все не так просто. — Все может быть элементарно, если ты этого захочешь. — Ты такой упрямый, Тино. — И тебе это нравится. Фейт долго молчала, а затем поцеловала его сквозь рубашку в область сердца. — Возможно. Все утро Фейт провела в своей студии, испытывая небывалый творческий подъем. Давно уже она не ощущала себя так хорошо. Материал послушно откликался на каждое ее прикосновение. Громкий звонок будильника напомнил Фейт, что пора собираться на ужин с Агатой. Она мыла руки в раковине, когда кто-то постучал в дверь. Решив, что Агата решила заехать за ней по пути, Фейт вытерла руки и открыла дверь. За которой вместо Агаты стоял нахмурившийся Тино. — Ты не спросила, кто пришел. На двери нет глазка. Как ты узнала, что это я? — И тебе привет. Я не знала, что это ты. — Если не знала, тогда зачем открыла дверь? — спросил Тино и поцеловал ее. — Я думала, приехала твоя мама. — Вы ведь собирались встретиться в ресторане. Фейт не помнила, чтобы она рассказывала ему такие детали, но беременность дурно сказывалась на ее кратковременной памяти. — Но она могла заехать за мной по дороге. — Но точно ты этого не знала. — Конечно, нет. Как видишь, я ошиблась. — Тем не менее ты открыла дверь. — Какой смысл в этом разговоре? — Смысл? — Тино зашел в квартиру и закрыл за собой дверь. — Огромный смысл. На моем месте мог быть кто угодно. — Но ведь все обошлось. — В любом случае ты поступила безответственно. — Безответственно? Просто открыв дверь? — Открыв дверь, не зная, кто за ней стоит. — Ты переквалифицировался в нравоучителя для беременных? — Это никоим образом не касается твоей беременности. Фейт фыркнула. — Ты выглядишь сердитым, Тино. — Не насмехайся над моей заботой о тебе, Фейт. Надо было мне давно к тебе зайти. — Это Сицилия, а не Нью-Йорк. Здесь можно держать дверь открытой. — Неужели? Марсала — не такой уж маленький город. И здесь полно туристов, о намерениях которых мы можем только догадываться. — Ты преувеличиваешь, Тино. — Это ты недооцениваешь угрозу. — Ты такой разумный… Мне нравится эта твоя черта, — улыбнулась Фейт. — Хорошо. Потому что я вряд ли смогу измениться. — Да уж, — хмыкнула она, а потом нахмурилась. — Знаешь, у меня совсем нет времени на разговоры. Через час я должна быть в ресторане. Мне еще нужно собраться. Ты пришел за чем-то конкретным? — Я присоединюсь к вам за ужином. — Но почему? — Ты ведь собираешься рассказать ей о ребенке? — Конечно. — Так как речь идет о моей маме, я предлагаю тебе свою моральную поддержку. — Это очень мило с твоей стороны, — улыбнулась Фейт. Теперь она видела, что слова, сказанные Тино накануне о его чувствах, не были пустой болтовней. Осознание этого делало Фейт самой счастливой женщиной на земле. Она буквально светилась изнутри. — Но разве твое присутствие не зародит в ней подозрения? — Думаю, они поселились в ней в тот день, когда я убежал из дома сразу же после того, как узнал о твоей беременности. — Ты, правда, так сделал? — Да. — Тино! — Знаю, это было опрометчиво. Но тогда я не мог думать ни о чем другом. — Я никому не хотела говорить о ребенке, пока не кончится первый триместр, — пробормотала она. — Что сделано, то сделано. Фейт лишь кивнула. — Мне нужно одеться. Но когда Тино последовал за ней в спальню, она остановилась. — Тино, ты разве не слышал, что я иду переодеваться? — И? — Ты совсем не уважаешь мое личное пространство? — Ты хочешь иметь больше личного пространства в качестве моей жены, чем то, которое ты имела, будучи моей любовницей? — уточнил Тино. — Мы не женаты. — Пока. — Я не сказала «да». — Но скажешь. — Ты настолько в этом уверен? — Я не рассматриваю никакую другую альтернативу. Но пока меня устроит, если мы снова станем парой. — А мы ею когда-нибудь были? — спросила Фейт. — Наши отношения имели некоторые границы, но это не значит, что мы не были парой. — Границы, которые установил ты. — И пожалел об этом. — А потом сам же в одночасье разрушил. — Обстоятельства изменились. — Ты выяснил, что я ношу твоего ребенка. — Хочешь верь, хочешь нет, но мой мир рухнул, когда ты меня бросила. Тогда я еще не знал о твоей беременности. — Я верю тебе. — Фейт волновал лишь один вопрос. Любит ли ее Тино? Но она слишком боялась услышать отрицательный ответ, поэтому не рискнула спросить. — То есть твое возвращение не связано с ребенком? Его глаза потемнели. — Не связано. — Тогда я согласна снова с тобой встречаться. Тино широко улыбнулся. Но уже через секунду его веселье испарилось, так как Фейт сняла одежду, которая вся была запачкана глиной. — На тебе нет лифчика, — заметил он сдавленным голосом. Фейт дерзко взглянула на него. — Никакого секса, помнишь? — Как я мог забыть? — Ты выглядишь так, будто уже забыл обо всем на свете. — Нет. Но ты же не лишишь меня всех удовольствий? — Ты возбудишься, а я не смогу тебе помочь. — Фейт было очень приятно знать, что он так сильно ее хочет. Тино рассмеялся. — Кажется, тебе нравится меня мучить. — Вполне возможно. Она отвернулась, чтобы взять вещи из гардероба, и наклонилась за белыми сандалиями, которые идеально подходили к ее сарафану. Тино застонал. Фейт едва заметно улыбнулась. — Уверена, ты справишься. — Если Тео пережил воздержание, то и я смогу. — У тебя комплекс победителя. Но можешь не соревноваться. Мы с Тео не отказывались от секса. В воздухе повисла тишина. — Я подожду тебя в студии. — И Тино вышел из комнаты. Фейт моргнула, пытаясь понять, что произошло. Минуту назад она дразнила его своим телом и была уверена, что они оба получают от этого удовольствие. Но Тино разонравилась игра, и он ушел. По пути в ресторан он также хранил молчание. — Тино, — не выдержала Фейт. — Что-то не так? — Что может быть не так? — Именно это я и хочу понять. Он пожал плечами, вышел из машины и обогнул ее, чтобы открыть пассажирскую дверцу. Агата уже сидела за столиком на четверых. Рядом с ней восседал Рокко. — Привет, Фейт. Мой сын. Почему я не удивлена твоим приходом? — Потому что ты достаточно умна, чтобы сложить два плюс два. Я же, напротив, немного шокирован, что ты привела с собой отца, не предупредив Фейт. — Почему? Неужели я такой страшный свекор, что о моем появлении нужно предупреждать заранее? — Не драматизируй, пап. Тино перевел взгляд на свою спутницу. Фейт улыбнулась ему, затем его родителям. — Очень рада видеть вас, Рокко. — А я, в свою очередь, очень рад скорому появлению на свет еще одного внука. Тино усадил Фейт за стол. К счастью, у ее тарелки уже стоял бокал с минеральной водой. Фейт сделала глоток, пытаясь придумать, как лучше сообщить пожилой паре о том, что она не собирается выходить замуж за их сына. — Фейт не дала согласия на свадьбу, — помог ей Тино. — Ты не сделал ей предложения? — с осуждением в голосе спросил Рокко. Тино ответил лишь после того, как сам сел за стол и строго посмотрел на отца. — Конечно, сделал. Она мне отказала. — Я дам ответ через две недели, — быстро вставила Фейт, увидев, как побледнела Агата. — Я начну приготовления немедленно, — улыбнулась пожилая женщина. — Но она не обещала согласиться. — Конечно, она согласится. Ты просто обязан убедить ее, — многозначительно добавил Рокко. — Ты уже соблазнил ее в постели, так что сможешь уговорить вступить в брак. Фейт почувствовала, как ее щеки заливаются краской. Тино же выглядел абсолютно спокойным. — Именно это я и планирую сделать. — У тебя получится, — заверила его Агата. — Думаешь? — спросил Тино, взглянув на Фейт. — Это моя мечта. — Ты знаешь, почему я хочу подождать. — Знаю. Ты не хочешь ошибиться, пообещав провести остаток жизни со мной. — Я забочусь не о себе. — Тем не менее я дал тебе понять, что не хочу ничего ждать. — Тино, ты не собирался на мне жениться до того, как узнал о беременности. Ты даже другом моим не хотел быть. — Теперь я хочу на тебе жениться. Я всегда был твоим другом, но побоялся признаться в этом матери. — Тино перевел взгляд на родителей. — Простите, что был нечестен с вами. — Мы тебя прощаем, не так ли? — сказала Агата и бросила на мужа взгляд, который ясно говорил, что ему стоит согласиться, если он не хочет провести ночь в комнате для гостей. — Конечно. Он ведь наш сын. Фейт улыбнулась. Она была рада, что родители простили Тино. — Вы хотите большую свадьбу или что-нибудь семейное? — поинтересовалась Агата. — Я сказал… Но Агата перебила Тино: — Я помню, что ты сказал, но мы с отцом в тебя верим. — И она выжидающе посмотрела на Фейт. — Я всегда мечтала о свадьбе в церкви, куда бы пришли мои родители. — Она сама не знала, зачем это сказала. Ведь ее мечте не суждено было осуществиться. Тино внимательно посмотрел на нее. — Это еще одна вещь, которую я не знал. — Тино, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Агата радостно улыбнулась и предложила всем приступить к ужину, во время которого она задавала Фейт кучу вопросов о ее беременности. Мужчины вежливо молчали, позволяя женщинам обсудить все подробности. Ужин подходил к концу, когда Тино вновь заговорил: — Я останусь у Фейт, пока она не переедет к нам. Вам будет не трудно присмотреть за Джошуа? — Без проблем, — кивнул Рокко, не дождавшись ответа Агаты. — Но, Тино, ты нужен сыну. Фейт тоже хотела запротестовать, но Тино всех перебил: — Поверьте, я не забуду про сына. Я буду укладывать его спать каждый вечер. А потом уезжать к Фейт. Если захочешь, мы можем укладывать его вместе. Он будет очень рад. — Ты играешь не по правилам, Тино. Ты знаешь, что я не смогу отказать Джо. — То есть ты согласна? — сразу перешел он к делу. Фейт хотела ответить «да», но решила так быстро не поддаваться на уговоры. — Обсудим это позже. — Они уже разговаривают, как женатая пара со стажем, — прошептал Рокко. — Не дразни детей, — улыбнулась ему в ответ Агата. Фейт ничего не оставалось, кроме как рассмеяться. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Тино вышел из машины, когда они снова приехали к дому Фейт. — Меня не обязательно провожать до двери, Тино. — В самом деле? Я тебе вообще, по-моему, не нужен. — Я не это имела в виду. Просто тебе не обязательно подниматься. — Может, я хочу. Фейт кивнула и почувствовала, как тепло разлилось по ее телу, когда он положил руку ей на талию. — Ты мне очень нужен, — нежно прошептала она ему на ухо. — Приятно слышать. — Тон, которым это было сказано, насторожил Фейт. Голос Тино звучал как-то обреченно. Надеясь выяснить, в чем дело, Фейт предложила ему зайти на чай. Но Тино покачал головой. — Я должен вернуться в офис, если не хочу вернуться домой за полночь. — Что-то тебя беспокоит, и я хочу знать, что именно. — Это не имеет значения. — Тино отвел взгляд. — Жизнь надо принимать такой, какая она есть. — Ничего не понимаю. Ты не рад моей беременности? Если ты не хочешь на мне жениться, я не собираюсь тебя заставлять. И так как родители тебя очень любят, они тоже не будут настаивать. — Не терпится от меня избавиться, да? — Что? Тино, что на тебя нашло? Я не собираюсь никуда от тебя уходить. — Но ты этого хочешь. — Неправда. — Ах, вот как. Значит, ты рада иметь ребенка, но с удовольствием выбрала бы для него другого отца. Только человек, которого бы ты взяла в мужья, умер. — И я давно смирилась со своей утратой. — Я тебе не верю. — Ты говоришь глупости, Тино. Он пожал плечами. — Увидимся вечером. — Тебе не обязательно приезжать ко мне на ночь. — Фейт знала, что Тино все равно поступит по-своему, но не сдержалась. — Я приеду сюда, так как ты упорно отказываешься переезжать ко мне. — Особняк Грисафи — не мой дом. — Он стал твоим домом в тот момент, когда мы зачали ребенка, и останется твоим навсегда. Даже если ты не пожелаешь выходить за меня замуж. — Ты не представляешь, как сильно я этого хочу. — Но ты не собираешься этого делать, пока не удостоверишься в необходимости подобного шага. — Тино, в чем дело? Ты коверкаешь мои слова. Твои шутки перестают быть смешными. — Я знаю только одно. Я хочу на тебе жениться, но ты мне отказываешь. — Мы можем сменить тему разговора? Тино не ответил. Фейт еле сдерживалась, чтобы не закричать. — Скажи мне кое-что, Тино. — Что? — Если завтра у меня случится выкидыш, ты не передумаешь насчет свадьбы? — Нет. — В его глазах блеснула искренность и что-то еще… О господи. Любовь. Он действительно влюбился в мать своего будущего ребенка. — Ты шутишь… — пролепетала она. — Я говорю совершенно серьезно. — Но… — Фейт, дай нам шанс. Возможно, ты не любишь меня, как своего драгоценного Тео, но я смогу сделать тебя счастливой. Ты сама говорила, что твое влечение ко мне было чудом. — Так и есть. — Выходи за меня замуж, любовь моя. Любовь моя. Зачем он это сказал? Чтобы уговорить ее? Или… — Ты… я… — Пожалуйста. Она не могла больше сопротивляться. — Пообещай мне. — Что? — Что не пожалеешь о своем решении. — Это я могу пообещать с легкостью. — Почему с легкостью? — Ты разве еще не поняла? Я нарушил обещание, данное Мауре. Я люблю тебя. Ты — мое будущее. — Неправда… не может быть. — Я долго дурачил и тебя, и себя. Но истина заключается в том, что я тебя люблю. — И ты этому не рад. — Я привык сдерживать свои обещания. Я не смог спасти Мауру, и теперь я не могу сдержать свое последнее обещание ей. — Она заставила тебя пообещать никогда больше не влюбляться? — Фейт не могла поверить, что Маура на такое способна. — Я сам дал это обещание у ее могилы. Я сказал, что никто не заменит ее в моем сердце. Фейт почувствовала, как гора упала с ее плеч, и она рассмеялась. — Ты находишь мое признание смешным? — удивился Тино. Фейт сказала: — Ты слишком требователен к себе. Любовь ко мне не означает, что в твоем сердце нет больше места для Мауры. Она живет и в моем сердце, потому что она родила прекрасного мальчика, которого я очень люблю. — Но его отца ты пока не любишь. Я понимаю. Ты слишком сильно любила мужа, чтобы снова испытать эти чувства к другому мужчине. Я буду радоваться малому. Ты носишь моего ребенка, и это дар. — Я любила Тео. Но мои чувства к тебе гораздо глубже. — Ты, правда, так считаешь? — Я всегда говорю то, что думаю. — Я… это тяжело. Фейт улыбнулась. — Тяжело говорить о чувствах? — Да. Я не привык к таким разговорам. — Ты сказал, что любишь меня. Это все, что мне нужно было услышать. — Нет. Ты заслуживаешь услышать всю правду. — Что еще ты хочешь сказать? — Маура была любовью моей молодости. А ты — любовь моей жизни. Я очень скорбел, когда она умерла. Но если я потеряю тебя, то не смогу жить дальше. Фейт кинулась ему на шею, и они начали целоваться. Поцелуй длился до тех пор, пока у обоих не сбилось дыхание. Тино слегка отстранился, чтобы дать обоим передохнуть. Фейт уткнулась ему в шею. — Есть еще кое-что, Тино. — Да? — Обещания, данные умершим, не считаются. Это просто способ бороться с печалью. Но когда эти обещания приносят лишь грусть, про них можно и нужно забывать. — Ты говоришь так, будто сама пережила нечто подобное. — Так и есть. Когда Тео умер, я тоже дала ему обещание. — Какое? — Что я не буду больше ни с кем создавать семью. — Она вздохнула и поцеловала подбородок Тино. — Обещание было дано больше для меня самой, чем для него. Я просто не хотела снова страдать. И когда я это поняла, то решила нарушить свое обещание. — Рад, что ты оказалась мудрее меня. — Напомню тебе эти слова при нашей следующей ссоре. — Хорошо. Только никогда не напоминай мне о том, каким эгоистом я был. Сам я этого никогда не забуду, но сильно расстроюсь, если я узнаю, что ты тоже об этом помнишь. — Тино, мы все совершаем ошибки. Но настоящая любовь учит прощать. — Я тебя не заслуживаю. — Это я не заслужила такого чуда. — Я люблю тебя, милая. — Я тоже тебя люблю, Тино. Больше жизни. Они поженились ровно через год после знакомства. Агата организовала церемонию в очень уютной церкви, куда пригласила родственников и ближайших друзей семьи. Фейт и не представляла, что у нее так много друзей среди людей искусства и учителей, пока не увидела всех их на свадьбе. Но как только ее взгляд упал на Тино, она не смотрела ни на кого другого. Ее жених буквально светился изнутри. Он был счастлив жениться на ней. Ощущение, что он предает память Мауры, постепенно прошло. Вместе с Джо они посетили ее могилу, и тогда их совесть окончательно успокоилась. Джо и Агата были свидетелями на свадьбе. К алтарю Фейт шла под руку с Рокко. Именно о такой свадьбе она всегда мечтала. Грисафи действительно приняли ее в свою семью как родную. Даже брат Тино приехал из Нью-Йорка, чтобы познакомиться с невесткой и принять участие в фамильном торжестве. Он же предложил переоборудовать первый этаж особняка в студию для Фейт. Агата согласилась, но не преминула напомнить младшему сыну о необходимости последовать примеру Тино и обзавестись семьей. Но все это уже было в прошлом. Сейчас же Фейт стояла у двери в спальню Тино и не решалась войти. Они не занимались любовью в течение всего первого триместра и даже дольше. Тино сказал, что хочет дождаться брачной ночи. Его желание все сделать правильно изумляло Фейт. С каждым днем она все сильнее влюблялась в своего мужа. Фейт открыла дверь и вошла в спальню. Тино стоял у кровати в шелковых штанах от пижамы. — Белые? — с улыбкой спросила она. Ее сорочка была того же оттенка. — Это наш первый раз. — В качестве мужа и жены. — В качестве мужчины и женщины, которые признали свою любовь друг к другу и согласились провести вместе остаток жизни. — Я сейчас заплачу. — Нет… Сейчас ты займешься любовью. Фейт кивнула, так как была не в состоянии произнести ни слова. Тино вытянул вперед руки. — Иди ко мне, моя дорогая. Фейт упала в его объятия. Несколько минут они просто стояли, прижавшись друг к другу. Наконец Тино сказал: — Спасибо тебе. — За что? — За то, что согласилась стать моей. За то, что терпишь меня. За то, что влюбилась в меня и не уехала с ребенком. И просто за то, что ты такая необыкновенная. Слезы покатились по ее щекам, но это были слезы радости, и Фейт даже не пыталась их остановить. — Спасибо, Тино. За то, что ты стал моим. За то, что дал мне семью. И за любовь, которую мне подарил. — Я всегда буду любить тебя. — Я верю. Страх Фейт навсегда остаться одной практически пропал. Тино наделил ее силой и надеждой на прекрасное будущее. Он наклонился и нежно поцеловал ее. Их языки закружились в медленном вальсе, узнавая друг друга заново после долгого воздержания. И хотя они с Тино каждую ночь спали, плотно прижавшись друг к другу, Фейт мечтала о большем. Судя по учащенному дыханию Тино, он думал о том же самом. Но он не забывал о прелюдии. Его умелые руки сводили Фейт с ума. — Я сейчас представил, как ты с большим животом, одетая лишь в мою рубашку, работаешь над новой скульптурой. — Фантазируешь? — хихикнула Фейт. — Предвижу, — поправил ее Тино. — Ты такой забавный. — Потому что мне не терпится увидеть тебя с большим животом? — Это не очень сексуально. — Не поверишь, но эта картинка наполняет меня эротическими фантазиями. — Ты серьезно? — Я люблю тебя, Фейт. Видеть свидетельства того, что ты носишь под сердцем моего ребенка, — самый сильный возбудитель. — Я напомню тебе об этом, когда стану выглядеть, как слон. — Ловлю тебя на слове. Они занимались любовью медленно, наслаждаясь каждым моментом. Вместе достигли наивысшего наслаждения, а потом медленно восстанавливали дыхание в объятиях друг друга. — Я люблю тебя, Тино. Всем сердцем и душой. — Люблю тебя, Фейт. Ты — мое сокровище, мое счастье, смысл моей жизни… ЭПИЛОГ Рафаэлла Агата Грисафи родилась через шесть месяцев после свадьбы родителей. Крупная малышка доставила маме некоторые проблемы во время родов. Но Фейт была так рада рождению дочери, что тут же забыла обо всех трудностях. Джошуа с радостью принял новую маму и сестренку, не уставая повторять, что бог его очень любит, раз наградил лучшей на свете мамочкой и сестричкой. Валентино был полностью согласен с сыном. Он потерял свою первую любовь, но нашел женщину, которая подарила ему надежду на счастливое будущее… КОНЕЦ Внимание! Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.