В Советском Союзе Любовь Орлову боготворили. Она была единственной и неповторимой. Её любили, как можно любить только дорогого сердцу человека. Любили её искусство, верили ей, нуждались в ней. Когда Орлова шла в Москве по улице Горького, даже незнакомые ей мужчины снимали шляпы, а на самых суровых лицах появлялось выражение радушия и доброты. Орлова действительно была близка каждому. И Сталину, который на сон грядущий почти каждый вечер ставил одну-две части из фильмов с её участием. И коллективу льнокомбината «Красный Октябрь» из Нижнего Новгорода, писавшему актрисе: «Товарищ Любовь Орлова, мы вас любим. Вы великая артистка и замечательный (без зазнайства) человек. Мы наших дочерей называем вашим именем. У нас на комбинате Люба — самое многочисленное и уважаемое имя».

Любовь Орлова родилась 11 февраля (29 января по старому стилю) 1902 года. Она происходила из дворянской семьи. Её родители — мать Евгения Николаевна и отец Пётр Фёдорович — любили искусство. Люба могла стать признанной пианисткой: она училась в музыкальной школе, а после её окончания — в Московской консерватории. Но революционный водоворот нарушил мирный ход жизни. Утром Орлова училась в балетной школе у Франчески Беата, а по вечерам зарабатывала тапёром в кинотеатрах.

В 1926 году она стала «поющей актрисой» в Музыкальной студии, созданной Владимиром Ивановичем Немировичем-Данченко при Московском Художественном театре. Именно здесь её впервые увидел режиссёр Григорий Александров. Он готовился к съёмкам фильма «Весёлые ребята» и уже отчаялся найти актрису на главную роль Анюты. Орлова умела многое: танцевала, пела, фехтовала и с равным успехом играла драматические роли — как раз то, что нужно было Александрову.

Фильм «Весёлые ребята» вышел на советский экран в декабре 1934 года. На эту комедию достать билеты можно было с великим трудом. Любовь Орлова стала кумиром поколения. Письма зрителей шли к ней непрерывным потоком буквально отовсюду, из самых далёких уголков страны. После просмотра «Весёлых ребят» молодые рабочие одного из сибирских заводов сообщали ей, что «как-то складнее работаешь у себя на производстве, когда просмотришь эту дивную картину».

Любовь Орлова продолжает сниматься в фильмах Александрова, ставшего её мужем. Зрители находили в созданных актрисой образах самые высокие и благородные качества советских женщин. Любили её Анюту из «Весёлых ребят», письмоносицу Дуню из «Волги-Волги», американку Мэрион Диксон из «Цирка», ткачиху Таню из «Светлого пути»…

«Маленькой девочкой, много-много лет тому назад, — писала актриса Анна Поликарповна Ефимова из Армавира, — впервые увидев „Цирк“, я полюбила Любовь Петровну Орлову сразу и навсегда. Она была для меня не только красивой, талантливой актрисой, она была для меня „второй матерью“, ибо подарила мне огромную радость — любовь к жизни, любовь к искусству».

Орлову часто называют первой советской кинозвездой. Чего только о ней не сочиняли! Говорили, что сразу после «Весёлых ребят» она укатила в Америку и сделала там какую-то необыкновенную подтяжку. Убеждали, что после «Цирка» в Нью-Йорке её всю «перетянули», и за сумасшедшие доллары ей что-то там пересадили, взятое у шестнадцатилетней девочки.

В Кремле Орлова была только по большим праздникам. На одном из приёмов незадолго до войны Орлову и Александрова подвели к товарищу Сталину. Вождь стоял с очаровательной юной таджичкой. Улыбаясь в пышные усы, он сказал: «Вот, не верит, что я знаком с самой Орловой, — хочу доказать, познакомить… если нет возражений?» Затем, оглядев актрису, сказал сочувственно: «Какая маленькая! Какая худенькая! Почему худенькая? Почему бледная?» Желая отшутиться, Любовь Петровна кивнула на Александрова: «Вот виновник, замучил съёмками — ни дня, ни ночи…» Сталин грозно-шутливо сдвинул брови: «Запомните, товарищ Александров! Орлова — наше народное достояние. Орлова у нас одна. И если вы её будете мучить, мы вас жестоко накажем. Мы вас повесим, четвертуем, а потом расстреляем из пушек. Кулик (он обернулся к новоиспечённому маршалу, стоящему неподалёку), где твоя артиллерия, которая не стреляет на манёврах?»

В годы войны Орлова не только снималась в «Боевых сборниках» в образе полюбившейся миллионам Стрелки, но и давала концерты на фронтах и в тылу. Лётчики авиационной части писали ей: «Дорогая Любовь Петровна! За время, пока мы были на фронте, нам удалось посмотреть на передвижках только четыре кинокартины. Среди них были „Весёлые ребята“, „Цирк“ и „Волга-Волга“… В то время горечь отступления сжимала горло. Но как раз тогда, в одной из школ, завесив окна шинелями, мы смотрели фильм „Волга-Волга“. Забыв печаль, мы от души смеялись. А когда неугомонная Стрелка запела: „Пусть враги, как голодные волки, у границ оставляют следы…“ — мы все поднялись и вместе с Вами запели: „Не видать им красавицы Волги и не пить им из Волги воды“. Если бы Вы были тогда с нами, если бы Вы видели единодушие наших славных соколов!..»

После войны Орлова снялась в фильмах «Весна», «Встреча на Эльбе», «Мусоргский», «Композитор Глинка» и продолжала работать на концертной эстраде. В конце сороковых годов она пришла в Театр имени Моссовета. Ростислав Плятт вспоминал: «Когда в спектакле „Милый лжец“ Любовь Петровна произносила реплику своей героини, миссис Патрик Кемпбелл: „И мне никогда не будет больше тридцати девяти лет, ни на один день!“, зал взрывался аплодисментами на каждом спектакле! И аплодисменты относились не к персонажу, а к актрисе — за её неувядаемость!»

Любовь Орлова для многих была идеалом советской женщины и актрисы. И всякий раз после концерта или спектакля зрители не расходились более получаса и стоя без конца вызывали своего кумира. Она обладала потрясающим обаянием. «Я помню, когда мы приезжали с Театром Моссовета на гастроли, — рассказывает Геннадий Бортников, — сотни людей приходили, чтобы увидеть Любовь Петровну. Для них это была встреча не с какой-нибудь дивой, а с родным человеком. Те, кто даже не мог объяснить сущность её обаяния, испытывали непреодолимое желание видеть её ещё и ещё раз. И в кино шли не на сюжет, а чтобы увидеть Орлову. Потому что там, на плёнке, остался её лик».