– Катсо, вы говорите, что янки вас предали, но адмирал Дэнброк…

– Подождите, - перебил Сугата, - я выражаю свое почтение адмиралу Дэнброку. Он бы остался здесь, если бы не приказ из Перл-Харбора. И я еще раз выражаю ему почтение, потому что он, даже уходя, постарался помочь нам. Но я не хочу обсуждать, как он это сделал, чтобы не ставить его в неудобное положение.

– ОК, - Элеа кивнула, - Не будем обсуждать Дэнброка. И вашего адмирала тоже…

– …Да, - Сугата кивнул, - Я не хочу ставить в неудобное положение господина Кияма.

– …Значит, - подвела итог Элеа, - Только вы и ваши 135 парней стоите между флотом потомков Хубилая и столицей Японской Империи?

– Не только мы. Еще, как минимум, один человек: это вы. Когда я смотрю на вас, то чувствую не только вашу поддержку, но и поддержку вашей страны. Это важно.

Элеа Флэгг улыбнулась и покачала головой.

– Вы несколько преувеличиваете значение девушки с репортерской телекамерой.

– Нет, - уверенно ответил он, - Я не преувеличиваю. Это объективно. Нас предали все соседи, кроме одной страны. Вашей страны. Ваша страна не опустилась до участия в позорной дележке японских земель, хотя наши страны никогда не были друзьями. И репортер только из этой страны приехал, и рассказывает миру, что здесь творится.

– Вы ошибаетесь, Катсо, - Элеа снова покачала головой, - Меганезия - не страна в том смысле, который вы придаете этому слову. У нас нет государства, похожего на дядю с завоевательными или наоборот, пацифистскими, амбициями в жанре «Я хочу забрать кусок Японии» или «Я не хочу забирать кусок Японии». Правительство Меганезии не политическое, а техническое. Коммунальный подрядчик на бюджете, составленном по сумме запросов избирателей. Меганезия - это океан и люди, каждый из которых сам выбирает свою позицию. Вопросы войн и захватов у нас решает суд, он выбирается пополам: по рейтингу и по жребию, на год. Тоже никаких амбиций, понимаете?

Японский капитан спокойно налил еще чая в две чашечки.

– Я не понимаю, Элеа. Я не политик, а воин. Я вижу, что ваш флот мог бы забрать всю россыпь островков восточнее Рюкю и южнее 30-й параллели. Ни янки, ни китайцы не решились бы воевать с вами в открытом море. Они сильнее вас, но победа над вашим флотом обошлась бы им слишком дорого. Поэтому, они бы предпочли уступить вам.

– Да, - она кивнула, - Но зачем это мне или любому другому канаку? Там уже неплохо устроились японские рыбаки и японские хиппи. Место занято. Зачем нам туда лезть?

– Мне трудно согласиться с вашей логикой, - сказал Сугата, - поэтому, позвольте мне остаться при своем мнении.

– Считайте, как вам удобнее, - Элеа снова улыбнулась, - А я вернусь к репортерской практике. Можно задать несколько вопросов о вашей семье?

– О чем тут задавать вопросы? У меня квартира в Ниихама, на севере Сикоку, и жена, которая занимается по дому. Один ребенок, сын, он в этом году пошел в школу.

– А вы говорили с ними о своем решении остаться на рубеже Аога?

– Я написал жене письмо, и объяснил, что это мой долг. Я надеюсь, что она расскажет моему сыну, когда он будет достаточно взрослым, чтобы это понять.

– Вы написали, что это ваш долг и…?

Возникла пауза. Сугата Катсо, с недоумением посмотрев на собеседницу, добавил:

– …И предупредил, что возможны сложности с получением пособия в департаменте флота, ведь я не исполнил приказ. Но, я надеюсь, на положительное решение.

– Вы не написали ничего о своих чувствах к ней и к вашему сыну? – уточнила Элеа.

– У нас это не принято, - сказал капитан.

– Ясно. Извините. А вы можете разрешить мне пообщаться с командой корвета?

– Да, - решительно ответил он, - Я разрешаю. Но, у меня будет одна просьба. Это не условие, а именно просьба. Я буду вам благодарен, если вы скажете им, что они не одиноки, что есть тысячи людей, которые смотрят на них… Вы понимаете?

– Я понимаю, - Элеа кивнула, - Я, конечно, это скажу! Не сомневайтесь!

…

2-я половина дня. Атолл Улиси. Моту Фалалоп. Муниципальный парк.

Адмирал Кияма Набу и минфа Го Синрен очень вежливо и тихо общались на низкой скамеечке под кроной баньяна около сада камней примерно полчаса. Со стороны было заметно, что минфа поддерживает тихий вежливый тон без всякого напряжения, а вот адмиралу это дается с огромным трудом. На скулах под кожей играют желваки, губы подергиваются… В общем (как заметил по этому поводу Ламэк фон Вюртемлемман) «театральная карьера этому дядьке не светит»… Когда собеседники попрощались (выполнив взаимные поклоны), Кияма быстрым шагом двинулся на север, в сторону Ramble-te-Ulithi, а доктор Го чуть-чуть насмешливо улыбнулся ему вслед, а затем непринужденно подошел к расположившейся на травке компании молодых людей.