– Ты юро? – искренне удивилась Штос, - нет, ты шутишь, ты креолка с Туамоту. Ты прилетела с Туамоту вместе с arikitama Тотакиа на зеленой флайке для мобиатлона.

Лианелла положила руку на плечо Штос.

– Я не шучу. Я юро, европейка, француженка. Просто, я сейчас живу на Туамоту.

– Так, - согласилась буньип, - много креолов получилось из французов. Ты тоже.

– Мм… - растерялась Лианелла, - …но я гражданка Французской республики.

– У тебя есть карточка – паспорт, и там так написано?

– У меня есть документ о гражданстве, но это не главное.

– Так, - опять согласилась Штос, - надо, чтобы это было в компе у полиции. Вот тогда карточка хорошо работает. А если в компе у полиции этого нет, то плохо работает.

– Нет, это тоже не главное, - сказала француженка.

– А что главное?

– Мм… - Лианелла напряженно задумалась, подперев ладошкой подбородок и глядя на маленькие редкие кучевые облачка, медленно ползущие по лазурному небу.

Штос внимательно посмотрела на нее, потом на облачка, а потом тихо отодвинулась в сторону, поближе к людям утафоа-упаики.

– Что она делает? – шепнула Тиви.

– Спрашивает духов дневного неба, - так же шепотом ответила девушка-буньип и, для ясности, быстро показала ладонью на несколько облачков.

– О чем? – снова шепотом спросил юная утафоа.

– Вопрос такой: что главное? Сложный вопрос. Может, духи скажут, если знают.

– Да… - Тиви покивала головой, - может, они скажут, хотя, может, они тоже не знают.

– Да, - Штос кивнула, - может, этого вообще никто не знает, вот.

– Да, может и никто... А зачем Лианелла хочет это узнать?

– Так, - девушка-буньип, чуть качнула плечами, - вдруг, стало интересно, и хочет.

Окедо слегка толкнул Тиви плечом.

– Хэй-хэй, вы секретничаете, а?

– Тсс! – прошептала она, и быстро показала пальцем на Лианеллу, потом на облачка.

– Хэх… - пробурчал Окедо и толкнул плечом Эланга. Еще через несколько секунд, обменявшись короткими сериями жестов, четверо юниоров переместились так, что образовали маленькую ширму между Лианеллой и троими взрослыми, которые уже сменили тему разговора, перескочив с киноискусства на технику.

Дземе Гэнки уже вооружился старомодным бумажным блокнотом и авторучкой, поскольку разговор мгновенно перерос во что-то вроде любительской дискуссии.

– Поэте, - предложил он, – давай, мы разберем эти разные виды водорода по порядку, потому, что когда ты скачешь мыслями туда-сюда, все путаются, и ты тоже.

– Давай, - согласился принц, нехотя признавая обоснованность этого предложения.

– Про обычный водород, - добавила Хотару, - Гэнки, ты просто пометь это в таблице.

– Готово, - ответил экс - младший лейтенант, - При обычных условиях водород это газ с плотностью одна десятитысячная. При минус 253 Цельсия он становится жидкостью, и плотность семь сотых. При минус 260 Цельсия это лед, и плотность восемь сотых.

– Классно!
– объявил Поэтеоуа, - Теперь мы делаем давление три миллиона атмосфер, и получается металлический водород. Плотность немного больше единицы. Дальше мы Увеличив давление до пяти миллионов, и получим более плотный сверхпроводящий металлический водород. Следующий шаг еще интереснее.

– Я записал, - откликнулся Гэнки, - и какой шаг следующий?

– Мы сбрасываем давление, а температуру поднимаем до минус 40 Цельсия.

– …И все испаряется, - предположила Хотару.

– А вот нет, - ответил принц, - Водород остается куском сверхпроводящего металла, который в сильном магнитном поле становится жидким сверхтекучим металлом. Это заумная физика. Про детали спросите дока Обо Ван Хорна, если интересно. Короче: существует металлический водород при не очень сильном холоде и самом обычном давлении. Метастабильное состояние, как говорят физики. Если это состояние вдруг разрушится, то выделится вся энергия, затраченная, чтобы это заморозить и сжать.

– Взрывчатка? – спросил Гэнки.

– Да. Как вариант. Взрывчатка почти в тысячу раз мощнее тротила. В мирной версии: ракетный фюэл. За счет сверхпроводимости можно накопить в кольце из М-водорода циркулирующий ток, и получится еще больший запас энергии. Кстати, физики все это предсказали в эпоху 1-й Холодной войны. В США этим занимался Эдвард Теллер, а в СССР Виталий Гинзбург. Потом, в конце прошлого века, они кое-что публиковали.

– Но, они ведь занимались водородной бомбой, - заметил экс- младший лейтенант.