Шрифт:
— У меня так выходит; когда я медитирую, а ум блуждает, может возникнуть влечение; тогда я думаю, что испытывать влечение мне сейчас не положено, поэтому, чувствуя влечение, я начинаю волноваться. Как мне с этим справиться?
— А зачем вам волноваться по поводу влечения? Просто примите этот факт: «вот оно, вожделение». Вот и все. И вы выйдете из этого состояния. Когда вы обнаруживаете, что ум отклонился в сторону, вы принимаете данный факт: «вон, ум отклонился», и он автоматически вернется к дыханию. Не создавайте напряжения из-за того, что существует вожделение или отклонение ума в сторону; если вы поступите таким образом, вы породите новое отвращение. Просто примите факт; такое приятие будет достаточным.
— Все виды техники буддийской медитации были известны йоге. Что же было действительно новым в медитации, которой учил Будда?
— То, что сегодня называют йогой, в действительности представляет собой продукт позднейшего развития. Патанджали жил приблизительно лет на пятьсот позже Будды; естественно, его «Йога-сутра» обнаруживает влияние учения Будды. Конечно, разные виды практики йоги были известны в Индии даже раньше Будды; он сам экспериментировал с ними до того, как достиг просветления. Однако все эти методы ограничивались шилой и самадхи, т. е. сосредоточенностью на уровне восьмой джханы, восьмого состояния поглощенности, которое все еще находится в пределах чувственного опыта. Будда обнаружил девятую джхану; и это — випассана, развитие прозрения, которое приведет медитирующего к конечной цели за пределами всех чувственных переживаний.
— Я, оказывается, очень скор на то, чтобы унижать других. Каков лучший способ работы с этой проблемой?
— Работайте с ней в медитации. Если «я» сильное, человек постарается унижать других, преуменьшать их важность и возвышать свою собственную. А медитация естественно растворяет «я». Когда же оно растворяется, вы не сможете более сделать ничего такого, что повредит другому. Работайте, и проблема решится сама.
— Иногда я чувствую вину за то, что сделал.
— Чувство вины вам не поможет; оно только вредит. На пути дхаммы вине нет места. Когда вы поняли, что действовали неправильно, просто примите этот факт, не пытаясь скрыть его или оправдать. Вы можете пойти к кому-нибудь, кого уважаете, и сказать: «Ну вот, я сделал эту ошибку; в будущем постараюсь ее не повторять». Затем медитируйте и вы обнаружите, что способны освободиться от этой трудности.
— Почему я продолжаю укреплять это «я»? Почему я продолжаю стараться быть «я»?
— Ум обусловлен, чтобы делать именно это вследствие неведенья. Но випассана может освободить вас от этого вредного обусловливания. Вместо того, чтобы всегда думать о себе, вы научитесь думать о других.
— Как же это происходит?
— Первый шаг состоит в том, чтобы признать, до чего же мы эгоистичны и эгоцентричны. Если человек не постигнет этой истины, он не сможет выбраться от безумия любви к себе. По мере того, как вы будете практиковаться все больше, вы уясните, что даже наша любовь к другим фактически представляет собой любовь к себе. Вы поймете: «Кого я люблю? Я люблю кого-то потому, что ожидаю чего-то от этого человека; я ожидаю, что он будет вести себя так, как мне нравится; и в тот момент, когда он начинает вести себя по-другому, вся моя любовь испаряется. Так кого же я действительно люблю, этого человека или самого себя?» Ответ станет ясным не благодаря рассуждениям, а благодаря вашей практике випассаны. И когда вы будете иметь это непосредственное постижение, вы начнете выбираться из своего эгоизма. Тогда вы научитесь развитию истинной любви к другим; эта любовь лишена «я», это одностороннее движение: отдавать, ничего не ожидая взамен.
— Я работаю в таком районе, где множество людей протягивают руки и кричат: «Подайте, сколько можете!»
— А, у вас на Западе тоже так? Я думал, что нищенство можно найти только на Востоке, в бедных странах.
— Я знаю, что многие из этих людей наркоманы. Хотелось бы знать, не поощряем ли мы их наркомании, если даем им деньги.
— Вот поэтому вы должны тщательно следить за тем, чтобы любая помощь, которую вы оказываете, была употреблена надлежащим образом. Иначе она никому не поможет. Вместо того, чтобы давать таким людям подаяние, вы окажете им действительную услугу, если поможете освободиться от наркомании. Всякое действие, которое вы совершите, должно производиться с мудростью.
— Когда вы говорите: «будьте счастливы!», то для меня обратная сторона этого будет: «печалься»!
— Зачем же печалиться? Выйдите из печали!
— Верно; но я думал, что мы работаем для равновесия.
— Равновесие и делает вас счастливыми. Если вы неуравновешенны, вы печальны. Будьте уравновешенны, будьте счастливы!
— Я думал, вы скажете: будьте уравновешенны, будьте ничем.
— Нет, нет! Уравновешенность делает вас счастливыми, не ничем. Вы становитесь положительными, когда имеете уравновешенный ум.
Двое очень бедных мальчиков жили подаянием; они побирались в разных домах города и деревни. Один из них был слепым от роду, а другой приглядывал за ним; так и ходили вместе, выпрашивая милостыню.
Однажды слепой заболел. Сотоварищ сказал ему: «Оставайся здесь и отдохни, а я пойду и попрошу еды для нас обоих, принесу ее тебе». И он ушел за подаянием. В тот день случилось так, что юноше подали очень вкусную еду кхир, молочный пудинг в индийском вкусе. Он никогда раньше не пробовал такого блюда, и оно ему очень понравилось. Но, к несчастью, ему не в чем было нести этот пудинг своему другу; поэтому он съел его целиком. Вернувшись к своему слепому товарищу, юноша сказал: «Так жаль, сегодня мне подали чудесную еду, молочный пудинг, а я не смог принести тебе даже немного».
— А что это такое, молочный пудинг? — спросил слепой юноша.
— Ну, он белый. Ведь молоко белое. Слепой от рождения, его товарищ так и не понял.
— Что это такое «белый»?
— Ты не знаешь, что такое «белый»?
— Нет, не знаю.
— Это противоположность черного.
— А что же такое «черное»? — Он ведь также не знал, что значит «черное».
— Ох, постарайся понять — «белое»! — Но слепой юноша никак не мог понять. Поэтому друг огляделся вокруг и, увидев белого журавля, поймал птицу и принес ее слепому, сказав:
— Белое похоже на эту птицу.
— Не обладая зрением, слепой юноша вытянул руки и ощупал птицу пальцами.
— А, теперь понимаю, что такое «белое». Оно мягкое.
— Нет, нет, ничего общего с мягким. Белое — это белое. Постарайся понять.
— Да ведь ты сказал мне, что оно похоже на этого журавля; я ощупал его, он такой мягкий. Значит, и молочный пудинг мягкий, значит «белое» это «мягкое».
— Нет, нет ты не понял. Попробуй еще раз.
— Слепой снова ощупал журавля, провел рукой от клюва к шее, к туловищу, до конца хвоста.
— О, теперь я понял! Понимаю! Он изогнут. Молочный пудинг — кривой!
Он не мог понять того, что ему говорил товарищ, потому что не обладал способностью почувствовать, что значит «белое». Точно так же, если вы не имеете способности ощутить реальность, какова она есть, реальность всегда останется для вас кривой.
Глава 7. Воспитание мудрости
Ни шила, ни самадхи не являются достоянием лишь одного учения Будды. Оба они были хорошо известны и практиковались еще до его просветления; собственно, будущий Будда во время исканий на пути к освобождению обучался самадхи у двух учителей. Предписывая эти способы практики, Будда не отличался от учителей общепринятой религии. Все религии настаивают на необходимости нравственного поведения, а так же открывают возможности достижения состояния блаженства — то ли с помощью молитв, или же ритуалов, постов и других самоограничений, или же при помощи различных форм медитации. Цель таких видов практики — просто состояние глубокой погруженности ума. Это и есть «экстаз», переживаемый религиозными мистиками.