Шрифт:
Полигнойс. Это не больно. Ты не бойся. Я тебе покажу. Это не страшно.
Секерва. Покажи!
Полигнойс и Секерва идут на край пропасти.
Полигнойс. Я тебе покажу.
Секерва. Покажи. Ты не бойся. Зато польза будет отечеству, — как ты думаешь?
Полигнойс. Польза будет отечеству.
Полигнойс бьет мощным ударом Секерву в спину; тот летит в пропасть.
Не страшно и полезно…
Конгрессмен. А где Секерва?
Полигнойс. Пожертвовал собою, освободил одно место на корабле. (Садится за радиоаппарат).
Конгрессмен. Отлично! Это отлично! Ура! Сообщите сейчас же об этом в Вашингтон. Скажите, чтобы Секерву этого наградили чем-нибудь и увековечили его, сообщите — у нас уже освободилось одно место на корабле. Вот уже я кое-что сделал!
Марта. Скажите, а на каком корабле у вас освободилось место? Я займу его!
Конгрессмен. Сударыня, чем задавать вопросы, жертвуйте лучше собою! Не будьте эгоисткой!
Марта. А я не американка, я эгоистка.
Шоп. Тем лучше, тем выше ваш подвиг: швыряйтесь в пропасть, мадам. Не придут за нами корабли!
Конгрессмен. Правильно, профессор. Жертвуйте собою все, господа, всякая национальность может жертвовать собою. Кто еще желает пожертвовать собою? — тех я запишу в особый список. Записывайте, Полигнойс!
Полигнойс. Открываю запись жертв в пользу Америки. Первый был Секерва, кто — второй?
Общее молчание. Пауза.
Конгрессмен. Никто… Сукины вы дети!
Брат (он варит на костре суп в котелке, суп из башмака Черчилля). А может, так, начальник, сделаем, — так оно еще лучше будет…
Конгрессмен. Как? Говори, старик!
Брат. А так! Ты первый кидаешься в пропасть, — ты нам будешь в пример, — а мы все туда же за тобой. Кувырк — и нет задачи!
Конгрессмен. Кувырк — и ты дурак!
Брат. Ну? Иль правда?
Конгрессмен. Это глупая мысль старика. Как государственный человек, я должен сперва организовать всеобщее самопожертвование. А себя принести в жертву последним.
Брат. Вот тебе раз! Тогда-то к чему же? Тогда уж живи один как гад.
Конгрессмен. Глупый старик не понимает интересов Америки.
Брат. А она понимает: весь мир топит и себя самое. Эко дура, откуда такова?
Конгрессмен. Молчать, а то кувырк в пропасть головой!
Марта (напевает и танцует).
Кувырком-кувырком Темечком о камень. Хорошо лежать ничком В бездне под волнами. Хорошо себя убить И Америку любить; Плохо, жить вот хочется, Жить мне, сладко жить мне хочется!Конгрессмен. Надо в пропасть броситься!
Марта (механически повторяя). Надо — в пропасть броситься…
Шоп. Песня хорошая, исполнение хуже, артистка толста. А где нам достать корабль? — миноносец, линкор, крейсер, дредноут, авиаматку, плот, плашкоут, шхуну, — что-нибудь! Вода, господа, подымается.
Конгрессмен. Корабль? Сейчас мы организуем корабль! Позвать ко мне турок! Мы их день и ночь заставим строить корабли…
Черчилль. Турки? Им топор не по руке. Этот народ живет для отдыха.
Конгрессмен. А персы? Пусть персы работают…
Черчилль. Еще курды есть… Это несерьезно, господа. В Шотландии наш король был посажен на бриг при поддержке артиллерийского огня с берега, но вскоре король был сброшен за борт. Вы слышали вчера сообщение. Вот что означает сейчас корабль… Есть один народ; он злодей, но он работник; может, он вам сделает корабль.
Конгрессмен. Кто? Где этот работник-злодей? Пусть работает сейчас же, мы ему за это простим кое-что. Кто это?
Черчилль. Большевики. Прощать их не надо.