Блейк перебил его:

— Оставь свои пассажи для идиотов.

Блейк выпрямился на своем стуле. Именно в такие дни ему жутко хочется, чтобы его отец был стоматологом или профессором истории.

— Мой отец, сам понимаешь, не станет говорить ни с тобой, ни с Чарли, а если вы на него наедете, натравит на вас своих адвокатов.

— И что же мне теперь делать? Сегодня пятница, и нам до зарезу нужен материал. У нас достаточно материала на субботу и воскресенье, но номер понедельника никто не отменял, туда тоже нужно что-то дать.

Блейк сдался. Он поделился сведениями о том, что любовник некой редакторши модного журнала был застукан ею в постели с балериной. Все равно этот материал для Блейка табу: редакторша — давняя подруга его начальника и может попортить ему много крови.

— Неплохо, — прокомментировал Тим, быстро напечатавший текст под диктовку.

Он позвонит в редакцию модного журнала после шести вечера, когда все с чистой совестью уйдут на выходные и никто не сможет помешать ему выпустить эту новость в понедельничном номере.

Кейт толкнула тяжелые бронзовые двери «Побережья» и сразу уловила запах тропических цветов — слишком чуждый для Манхэттена. Огромные разрисованные райскими птицами и красными цветами вазы, стоящие вдоль темно-красных стен, были похожи на торчащие из пола полупрозрачные пальцы. На открытии она их не заметила — слишком много здесь было народу. И все в той толпе старались углядеть, кто еще пришел, а не куда все они попали. И меню она тоже увидела впервые: минимальный заказ здесь — семьдесят пять долларов. Ее родители никогда в жизни не станут платить столько за обед в ресторане. С детства она привыкла: роскошь для них — это лобстер за двадцать три доллара в любимом китайском ресторане. Официант принес ей бокал шампанского. Кейт откинулась на спинку мягкого стула, обитого бархатом, уставилась на водяной занавес, отделявший холл от обеденного зала, вслушалась в позвякивание столовых приборов о фарфор. Да, к этому легко привыкнуть.

Сегодня у Кейт первое свидание с Марко — на его организацию потребовалось всего три недели. Первые их встречи оказались неудачными. Когда твоя работа требует присутствия, как минимум, на двух мероприятиях за ночь или ужинов с вип-персонами, то планирование свидания — а нынешняя встреча похожа на свидание — дело не простое. Кейт уже выучила наизусть прямой телефон секретаря Марко. Началось все с того, что она набрала этот номер под предлогом поблагодарить его за коробку шоколадных трюфелей, которые он прислал ей, когда она упомянула его в статье о ресторанах. «Съедайте по одной каждый вечер, — сказал он. — Так вы обеспечите себе сладкие сны». Хотя Кейт не была уверена в надежности совета, она последовала ему и каждый кусочек ароматного шоколада напоминал ей о Марко.

Ресторан был полон, Марко прохаживался по залу, словно Билл Клинтон — глядел в глаза, притрагивался к локтям, похлопывал по плечам. Он улыбается широко и помнит всех по именам. Здесь он знаменит на девяносто пять процентов.

Красотка-метрдотель Джейд подняла трубку и, не отрывая взгляда от журнала заказов, сообщила Кейт, что Марко будет ждать ее на улице в черном «линкольне». Кейт удивилась, что он не подошел и не пригласил ее сам, но потом решила, что он не любит смешивать работу и личные отношения. Как бы то ни было, это шаг вперед по сравнению с ее прошлым свиданием, когда ее парень опоздал, и она, простояв под дождем час, оказалась в результате за столиком у туалета.

Садясь в автомобиль, она почувствовала себя принцессой или, как минимум, одной из нью-йоркских наследниц с бездонным банковским счетом. Вот он, настоящий шик Манхэттена. Никаких мозолей после прогулки от дома к метро и обратно.

Из служебного входа появился Марко — на нем кожаная куртка кремового цвета, очень похожая на ту, в которой сегодня в его ресторане ужинал Ральф Аорен. Завтра она скажет Тиму, что ему надо бы написать о том, кто из известных модельеров обедает в «Побережье».

— Привет, красавица, — сказал Марко, расцеловав ее в обе щеки. Она думала, что он собирается поцеловать ее в одну только щеку, так что они чуть не столкнулись лбами. Уже второй раз он назвал ее красавицей, и она чувствовала, как тает от этого. Откуда- то из-под сиденья он достал охлажденную бутылку шампанского и, чтобы откупорить бутылку, закатал рукава; она заметила на его запястье розовый шрам. Такие шрамы не случаются от катания на лыжах и не

остаются после операций. У этого шрама есть своя история, но, прежде чем она решилась спросить, Марко спустил рукава с такой поспешностью, словно открытую кожу ему жгло. Люди всегда в первую очередь рассказывают те истории, которые никому не интересны и пользы не несут.

Словно в романтической комедии, он налил два бокала — жест показался ей слегка наигранным, почти пародийным, но все равно очаровательным.

Зазвонил телефон Марко, и он завел деловую беседу с управляющим «Побережья», одновременно открыв ноутбук и отправляя несколько электронных писем. Кейт попивала шампанское — своеобразный приз за несостоявшуюся беседу — и пялилась в окно автомобиля так усердно, словно смотрела кино. Ему снова позвонили. Она проверила свой мобильный — нет, сообщений не было. Он губами произнес «прости» и продолжил беседу. Но вот она почувствовала, что теперь он смотрит на нее, и, даже глядя в окно, не может не поддаваться ощущению, что взгляд его шоколадных глаз так и скользит по ее ногам.