Однако упорный ученый настоял на своем. Результатом кратковременного пребывания Стеллера на берегу стала его книга «Описание растений, собранных за б часов в Америке».

Именно за шесть часов он сумел собрать и описать 160 видов американской флоры!

Стеллер не прекращал своих зоологических и ботанических исследований даже после кораблекрушения.

В первый же день пребывания на острове Беринга он понял, что земля эта — не Камчатка и что она необитаема. Ведь животные и птицы здесь совершенно не боялись людей.

Кораблекрушение и смерть многих товарищей не выбили Стеллера из колеи. Он составил научное описание местной флоры и фауны, которое вошло в книгу «Описание острова Беринга».

Ученый обошел в одиночку весь остров. Впоследствии он писал об этом: «Я был один, под открытым небом, должен был сидеть на земле, мне мешали холод, дождь, снег, и часто беспокоили меня звери; у меня не было нужных инструментов, и притом я не надеялся, чтобы когда-нибудь моя работа сделалась известной и принесла кому-нибудь пользу…»

Стеллер считал, что цингу у участников экспедиции можно было предотвратить, если бы командор послушал его совета и разрешил на острове Шумагина собрать необходимые лекарственные растения. К сожалению, на острове Беринга нужных трав не оказалось.

Стеллер, очевидно, впервые из европейцев изучил морских котиков, каланов, сивучей и описал уникальное морское млекопитающее, которое водилось лишь у берегов Командор. Это животное потом назвали морской коровой Стелл ера.

На острове Георг собрал 224 вида растений и дал научное описание множеству камней.

В 1742 году, после возвращения в Петропавловск, Стеллер продолжил исследование Камчатки. Своими силами он построил избу и прожил в ней два года. Занимался охотой, собирал растения, чертил карты, изучал языки, обычаи, культуру и историю камчадалов.

Он обошел почти весь полуостров. У местных жителей — ительменов и коряков — ученый научился питаться сырой рыбой, кореньями, травами.

На свои скудные средства Стеллер открыл в Боль-шерецке школу, где сам учил детей.

Однажды он вступился за двенадцать ительменов, обвиненных в бунте. Враги, а их было у него немало, воспользовались этим. На Стеллера был написан донос в Сенат, в котором сообщалось, что ученый освободил двенадцать государственных преступников и таким образом сам стал бунтовщиком.

Летом 1744 года Стеллер покинул Камчатку. Пора было возвращаться в академию и представлять на суд ученых свои исследования и собранные в экспедиции материалы.

В 1745 году он прибыл в Иркутск именно в тот день, когда губернатор получил распоряжение Сената об аресте «бунтовщика Стеллера».

Ученого арестовали, но вскоре отпустили, поскольку стало известно, что императрица Елизавета Петровна благосклонно отнеслась к участникам второй камчатской экспедиции.

Весной 1746 года Стеллер добрался до Соликамска. Но здесь стал жертвой издержек в работе почты. Ему предъявили устаревшее постановление Сената об его аресте. Соликамские правители еще не знали, что ученого уже оправдали в Иркутске.

Лишь спустя месяцы пришло сообщение: Стеллер не виновен.

Поздно. Ученый не выдержал тюремных пыток, побоев и скончался.

У писателя и ученого Игоря Забелина есть строки: «Трудно назвать другую науку, которой открытия доставались бы такой же дорогой ценой, как географии.

Тысячи и тысячи безымянных могил географов-исследователей разбросано но материкам и островам, скрыто в волнах океанов; прах этих скитальцев давно смешался с землей, изучению которой они посвятили свою жизнь. Эти люди шли на подвиги и совершали их незаметно, без шума, даже не сознавая, что проявляют героизм, потому что они делали любимое дело, потому что никогда не променяли бы тяготы и тревоги походной жизни на уют и спокойствие городского существования».

Эти слова можно отнести к большинству путешественников самых разных профессий и, конечно же, к естествоиспытателю Георгу Стеллеру.

Его имя увековечено в названиях самой высокой вершины острова Беринга и уникального памятника природы — каменной арки. Именем Стеллера названы несколько видов растений и животных.

Десяток крупных терпугов шевелился на дне лодки. С таким уловом не стыдно возвращаться с рыбалки. Есть что показать и чем поделиться с другими. Мы уже хотели поворачивать к берегу, как вдруг Иваныч тихо произнес: — Гляди-ка: дельфины! Редкие гости в наших водах.

И правда, неподалеку, на спокойной воде, стремительно катились белые буруны. Животные быстро приблизились к нам и теперь почти касались темными лоснящимися спинами бортов нашего суденышка.

Казалось, что своими действиями дельфины стараются привлечь внимание людей.

Иваныч заглушил мотор, привстал и начал озираться.

— Что случилось? — поинтересовался я, но старик не ответил.

Он снова запустил мотор и развернул лодку.

— Дельфины волнуются. Неспроста это, — наконец, пояснил Иваныч. — Видно, беда какая в океане случилась.