Эшер содрогнулся, вспомнив возникновение из тьмы маленького монаха, холодные щекочущие пальчики, их страшную силу. Он вспомнил свою реакцию при первом столкновении с вампирами и в чем-то понял Исидро. Может быть, и вправду не стоило будить спящего зверя.

Они миновали темную площадь с фонтанами, шумящими особенно громко в ночной тишине, и повернули к бульвару Сен-Мишель. Даже эта артерия Парижа была совершенно пуста. Темные каштаны шелестели над их головами, палая листва лежала влажными пригорками вдоль стен больших госпиталей, столпившихся в этом районе. Яркость электрических уличных фонарей делала окружающий мрак еще гуще. Временами угрюмое молчание нарушалось грохотом колес фиакра и цоканьем копыт. Экипаж проезжал, и все смолкало вновь. Ночь была тихой и холодной; Эшер затянул поплотнее шарф и запахнул полы своего широкого пальто.

Немного времени спустя он спросил:

– Если в Лондоне орудует необычный вампир – будь то Шотландец, или сам Райс, или кто-то другой, – не могли бы мы выследить его по необъясненным убийствам? Вообще, как часто должен убивать древний вампир?

– Любой город на земле, – сказал дон Симон, – сам по себе порождает такое количество необъясненных убийств, связанных с истощением, холодом, грязью, беспечностью, что вы не сможете выследить таким образом даже обыкновенного вампира. Что же касается вашего предположения, что с возрастом вампиру требуется меньше крови (или точнее – агонии жертв, которая, собственно, и питает наши способности) – не знаю, не замечал.

Он приостановился посреди мостовой. Ночной ветерок вздул его темный плащ, смел бледные волосы с воротника. На секунду показалось, что сейчас его самого подхватит и унесет, как огромный серый лист. Затем он двинулся дальше.

– Дело ведь тут не только в питании, Джеймс. Некоторые из нас предаются излишествам. Лотта, например, воздерживалась от облюбованного убийства сколько могла, чтобы сделать его потом еще слаще, но это опасная практика. После долгого поста жажда крови доводит некоторых до безумия. Это часто приводит к торопливости и беспечности, а во всем, что касается нас, беспечность гибельна.

Они уже были рядом с миниатюрным лабиринтом улочек у реки, где стоял отель «Шамбор»; от Сены веяло холодом; в конце мощеного переулка появился первый молочник. Эшер изучал искоса изящный профиль испанца: нос с горбинкой, бесцветные нежные волосы.

– И вы ни разу не расслабились за триста пятьдесят лет? – тихо спросил он.

– Нет.

– Отдыхаете, только когда спите?

Вампир не глядел на него.

– Не знаю. Мы все слишком поздно понимаем, что наши сны – совсем не то, что мы о них думаем.

– Вы видите сны?

Исидро помедлил, и Эшеру вновь показалось, что ветер подхватит его сейчас и унесет. Исидро улыбнулся. Легкая складка смяла белый шелк кожи и снова разгладилась.

– Да, – сказал дон Симон. – Я вижу сны. Но к человеческим снам они отношения не имеют.

Эшер хотел бы знать, не приснится ли сегодня Исидро брат Антоний, раскладывающий кости во мраке.

Затем он внезапно оказался в одиночестве. На секунду ему показалось, что впереди, в белесом тумане, окутавшем берега Сены, мелькнул темный плащ, но, скорее всего, только показалось.

ВАРВАРСКИЕ УБИЙСТВА В ЛОНДОНЕ!

ПОТРОШИТЕЛЬ СНОВА ВЫХОДИТ НА ОХОТУ?

Серия ужасных убийств потрясла Лондон вчера, когда девять человек – шесть женщин и трое мужчин – были зверски умерщвлены в районах Уайтчепел и Лаймхаус между часом ночи и четырьмя часами утра. Первое тело, принадлежащее актрисе варьете Салли Шор, было найдено мусорщиком в аллее позади Лаймхаус-роуд. Оно было избито и изрезано так зверски, что, когда его нашли, оно было фактически обескровлено. Восемь других жертв были найдены в различных местах неподалеку в очень похожем состоянии. Полиция обратила внимание, что, хотя тела были почти полностью лишены крови, крайне мало фактов указывает на то, что убийства были совершены где-то в другом месте, после чего тела были перенесены туда, где они были найдены.

Эшер отложил газету на столик рядом с чашкой кофе, чувствуя, как озноб пробирает его до костей. Девять!

Что говорил дон Симон? «После долгого поста жажда крови доводит некоторых до безумия…»

Девять.

Эшер почувствовал легкую дурноту.

Насколько он мог судить, это не было похоже на почерк лондонских вампиров. Они бы не действовали столь опрометчиво – Гриппен, Фаррены, Хлоя. Нет, убийства были несомненно совершены тем, кого они искали с доном Симоном. Вампир таился сколько мог, убивая быстро и тихо, но затем…

Эшер взглянул на дату. Утренняя газета. Убийца вышел на охоту вчерашней ночью, в то самое время, когда они вдвоем с Исидро выслеживали отца Антония во мраке катакомб. Только на этот раз жертвами были не вампиры, а люди.

«Положим, – размышлял он, пробежав статью до конца, – личности не слишком заметные». Актрисы варьете, портнихи или просто «молодые особы». Судя по району и часу убийства, настоящая их профессия сомнений не вызывала. Однако это не делало случившееся менее чудовищным; отныне уже никто из жителей Лондона не мог чувствовать себя в безопасности.