– Ну откуда же я знаю, на что именно у нее хватило бы наглости? Вероятно, она собиралась вернуть мне тело Семена за какое-либо вознаграждение.

Я многое повидала за время своей частной практики, но чтобы кого-то шантажировали покойником – такого еще не бывало. Это просто какой-то абсурд. Тем не менее я сделала вид, что готова рассмотреть и эту версию.

– Валерия Юрьевна, вероятно, у вас имелись основания подумать такое, только…

– Что «только»?

– Если к исчезновению тела вашего мужа действительно причастна Вика, то почему она так и не высказала вам своих требований?

– Да потому, что я ее переиграла! Наверное, она рассчитывала, что я обнаружу утром пропажу, сразу же пойму, что к чему, и позвоню ей. Но, честно говоря, до меня только вчера вечером дошло, кто мог сыграть со мной такую злую шутку.

Версия, в которой клиентка была уверена на девяносто процентов, показалась мне сперва просто надуманной, а через минуту – еще и абсолютно бесперспективной. Воздержавшись от оценки этого варианта вслух, я деловито осведомилась:

– Так, а кто еще попал в круг ваших подозреваемых?

– Татьяна Александровна, мне показалось, что вы даже мысли такой не допускаете, что Осташкина с чьей-либо помощью украла гроб с телом Семена.

– Валерия Юрьевна, судите сами – если бы она замыслила шантаж, то непременно обратилась бы к вам со своими требованиями. Но ведь этого не произошло.

– Тут как раз все ясно. Она испугалась содеянного, потом узнала, что я придумала историю про кремацию, и решила сама похоронить Семена. У нее же дочь растет. Будет водить Лизку к нему на могилку. Так что заинтересованность в похищении тела с ее стороны все равно имеет место, – Краснощекова продолжала настаивать на своей версии.

Я попыталась ее образумить, сказав:

– Для официального захоронения необходимо иметь на руках свидетельство о смерти. Или его тоже украли?

– Нет, его не украли, хотя оно лежало на виду. Но я думаю, что на каком-нибудь деревенском кладбище за очень даже небольшую сумму можно провести захоронение. Я уже не говорю о подделке документов.

– Допустим. Скажите, откуда Осташкина узнала о смерти Семена Семеновича? Да и узнала ли?

– Так она же в нашей фирме когда-то работала и с кем-нибудь из сотрудников наверняка продолжает общаться. Знаете, вчера здесь была одна девица, возможно, ее подружка, так она с таким недоверием посматривала на урну, будто знала наверняка, что там обыкновенная зола из камина, а не прах моего покойного мужа.

– Вам известно, как зовут подружку Осташкиной, кем она работает?

– Нет, я не знаю всех сотрудников «Нанду» поименно, но могу узнать.

– Хорошо. А кто еще, если это не Осташкина, мог похитить тело вашего мужа? – Я вновь подтолкнула клиентку к ее второй версии.

Краснощекова тяжело вздохнула. Чувствовалось, что ей нелегко расстаться с мыслью о том, что любовница ее мужа оказалась циничной похитительницей трупов.

– Урюпин Дмитрий Александрович, – наконец назвала она, но ничего не уточнила.

– Кто это? – осведомилась я.

– Когда-то он был другом Семена, а потом стал его заклятым врагом.

Я не могла не поинтересоваться:

– В чем причина такой метаморфозы?

– Понимаете, когда-то мы имели с ним общий бизнес, потом нам вместе стало как-то тесно, возникли идейные разногласия, вот мы и решили разделиться. Дмитрию, конечно же, показалось, что мы с Семеном его обделили.

– Это действительно так?

– Если человеку дать все, что он захочет, он потом потребует даже то, чего сначала не хотел. Но мы, Татьяна Александровна, не кучку конфет на глазок на части делили, а серьезный бизнес! Подготовкой этого раздела занимались опытные юристы, они учли вклад каждого компаньона в первоначальный капитал. Наша доля была в два раза больше, чем его. Да, Диме однажды удалось провернуть очень крупную сделку, и он возгордился, решил, что вся фирма только на нем и держится. Правда, потом он, наоборот, завалил подписание очень важного контракта, но предпочел «забыть» об этом. Были и другие промахи с его стороны, так что Семен выступил с инициативой раздела бизнеса. Нам досталась страусиная ферма, а Урюпину – ресторан «Сидней», который славился своими блюдами из страусятины. Я не даром сказала «славился», потому что этот ресторан уже закрылся. Быть может, вы в курсе?

– Если я не ошибаюсь, «Сидней» находился в районе Сенного рынка?

– Да, вы не ошибаетесь. «Сидней» под началом Урюпина недолго продержался на плаву. Уголок тарасовской Австралии примерно через год потонул, как шлюпка во время шторма, а трехмачтовый парусник моего мужа легко в нем выстоял. Урюпин не мог с этим смириться и позже, оказавшись во главе Общества по защите прав потребителей, даже попытался вставлять нам палки в колеса. Правда, ничего у него не получилось. Уж больно силы были неравными. Наверняка Дмитрий мечтал о матче-реванше, вот и случай подвернулся.

Вторая версия клиентки была такой же неуклюжей, как и первая. Забросать врага цветами в гробу – уже радость. Но зачем же похищать его труп? И самое главное – что с ним потом делать? Конечно, враги частенько мечтают потанцевать на костях своего недруга, но – фигурально. Сделать это в прямом смысле – на такое способен только какой-нибудь извращенец. Кстати, хорошая версия, надо бы узнать, не завелся ли в Тарасове маньяк-некрофил? Разумеется, я не упомянула о своей идее перед лицом Краснощековой.